Часть первая
Азбука для героя
Отрубая чужие головы,
Не потеряй своей!
Слепой июльский полдень набрасывал легкую дымку желтого зноя на вялую зелень травы. Дорога пылила под ногами, выпирала бугристой зернью камней. Белые булыжники известняка торчали из охристой глины, словно обветренные старые кости огромных животных. Крепкий упругий ветер сушил горло, щекотал ноздри кисловатым, чуть пряным запахом дубленой кожи, смолой сосен и цветочной пыльцой.
Суставы ломило, словно перед дождем. Правое плечо болело, чувствовалась какая-то тяжесть. Если попробовать исхитриться снять тугое железо наплечного щитка, то под плотным покровом кольчуги наверняка обнаружится здоровенный синяк. И это при том, что удар пришелся как раз на локтевой щит, ребром которого меня в руку и садануло. Либо удар был запредельной силы, либо сказалось несовершенство конструкции.
Кожаные штаны с такими же железными пластинами были явным излишеством, пекло казалось просто невыносимым, и все оружие, которое я теперь тащил с собой, не стоило этих мучений. Безумно хотелось пить. Промокшая одежда липла к разгоряченному телу, хотя ветер, проникающий сквозь щели брони, создавал некоторую иллюзию прохлады.
Меч, болтающийся в плотных ножнах у бедра, стал раздражать. Мне стоило больших усилий, не сбавляя шага, умудриться закрепить его за спиной между лямкой сумки и поясным ремнем. Но и в этом положении он мешал, сковывал движения и натирал лопатку. Кинжал, заткнутый за пояс, давил плоскостью ножен на ушибленный бок и тоже мешал при ходьбе. Одежда вообще была неудобной. За прошедшие два дня она стала невыносимо тесной и грубой, словно усохла. Успокаивала лишь одна мысль, что ночи в этих местах довольно прохладные, кроме того, больших претензий к тугим перевязям, ремням, куртке и кольчуге предъявлять не приходилось. Я с большим удивлением обнаружил, что кольчуга является великолепной подстилкой. Как ни странно, но в ней было очень удобно спать. На вторые сутки изнурительного марш-броска твердый щит плечевого доспеха, используемый вместо подушки, воспринимался естественно. Думаю, вчера я бы уснул даже стоя в заброшенном хлеву на краю жиденького леса.
Судорожно и болезненно напряженные мышцы наконец-то примирились с тем фактом, что им еще какое-то время придется поработать, но от этого они болели не меньше. Спина вообще одеревенела. Почему-то вот уже на протяжении трех километров, судя по столбам, жутко ныло правое колено и бедро, и я заметно прихрамывал при ходьбе. И это всего лишь за два дня отчаянных, неумелых и стремительных битв. Хотя последнюю схватку я бы не назвал такой уж стремительной. Возможно, от страха и от недостатка опыта мне она и показалась быстрой, но притаившаяся в пещере тварь явно рассчитывала на более скорую победу, причем над собой.
Не обманывая себя, скажу, что в последней драке мне просто повезло. Причины такого везения я сейчас уже и не вспомню, но безумный монстр, чем-то напоминающий маленького дракона с крыльями как у летучей мыши, сам напоролся на мой клинок.
Силы покидали меня быстро, а дорога все не кончалась. Судя по карте, путь предстоял не близкий, думаю, одолеть его до заката мне не удастся. Еще одна ночевка в открытом поле не пугала, над горизонтом ночью поднималась почти полная луна, поэтому подкрасться ко мне незамеченным будет не просто. Но лучше бы найти укрытие. Ну хоть какое-нибудь.
В незнакомых местах всегда надо быть осмотрительным и терпеливым. По своему небольшому опыту я знал, что не сегодня, так завтра у меня должно открыться второе дыхание. Мой организм, достигнув критической точки в своем затянувшемся стрессе, в конце концов привыкнет к обстановке. Быть может, с возрастом этот срок значительно увеличивается? А может, я просто не в состоянии переносить такие нагрузки?
Пересохшая губа лопнула в уголке рта. Маленькая кровоточащая ранка защипала, вынуждая меня остановиться. Глупо экономить на себе, что мне стоит открыть фляжку и напиться?! Смочить сиплое горло живительной влагой. Почему я так рьяно экономлю воду?
Остановиться оказалось не просто. Усталые ноги с трудом подчинились мысленному приказу, как бы не веря, что им наконец-то позволено отдохнуть. После остановки захотелось сесть, но такой роскоши я себе позволить не мог. Путь предстоял длинный. Совершив над собой еще небольшое усилие, я сделал несколько шагов в сторону жиденькой тени высокой сосны, одиноко растущей на откосе дороги.
Сотни насекомых шумно гудели в траве. Порывистый ветер дергал высокие стебли, и звонкое стрекотание кузнечиков на мгновение прекращалось. В тени дерева было прохладно. Выходить на равнину, опаленную солнцем, не хотелось. Постоянное чувство тревоги понемногу отпускало. Не было желания никуда идти. Усталость накатывала волнами, с каждым разом все сильней. Стать бы камнем, лишенным чувств и эмоций, страхов и опасений, проблем и забот и лежать бы в тени у этой дороги до тех пор, пока я снова не пожелаю стать человеком. Это секундная слабость, это пройдет. Я смогу идти дальше.
Уловив момент, тело тут же размякло, и я, сам того не замечая, сел. Сознание словно бы на миг затуманилось, и мышцы сдались, не желая преодолевать неестественное напряжение, и я плюхнулся на глиняный откос, несмотря на молчаливый и вялый протест замутненного сознания. Ладно. Посмотрим, какую истерику мышцы мне закатят, когда придет время встать на ноги и продолжить путь.
Зазвонил мобильный телефон, еле слышно наигрывая подобие популярной мелодии, он мелко вибрировал, истерично требуя к себе внимания. Извлекая его из кармана рубашки через боковую прорезь в кольчуге, я был так неловок, что поцарапал стекло экрана и случайно нажал кнопку отказа. А может быть, это была не случайность? Мир, которому принадлежал этот серебристый аппарат, остался далеко, в трех днях пути от этого места, на расстоянии четырех битв и одной нелепой дуэли. Скажу честно, так далеко в своей жизни я еще не заходил.
Маленький экран высветил номер Димы, коллеги по работе. Хорошо, что я не стал с ним говорить. Для всего офиса я в отпуске, а где и как он проходит, никого не касается. Возможно, он искал меня в пятницу, ближе к концу дня, чтобы пригласить попить пивка с друзьями или в клуб. Но на него это не похоже, скорее он сам ждет от меня приглашения. Или просто запутался в бумагах и теперь жаждет узнать тайны моих каталогов, в которых кроме меня разбираются только двое, да и те не с первого раза. Но обращаться к ним у Димки духу не хватит, не в том он сейчас положении.
Мне стало смешно. Вся прежняя жизнь казалась неполноценной, скучной, кастрированной и глупой. Такой мелкой, незначительной, способной поместиться в этот маленький телефонный корпус. Словно и не жил вовсе, а только время тратил. Тянул долгие часы, строил наивные планы, чего-то ждал, не имея на то никаких оснований.
