Книга 2. Время большой охоты.
Глава 1
1
Никогда не говори «никогда». Это проклятое правило действует безотказно, в чем в очередной раз убедилась Фатима, глядя на темное море, все то же Черное море, только еще на год старше, как и она сама. Почти год назад она вот так же ночью стояла на берегу, не желая лезть в воду, но зная, что другого выхода нет, и вот, пожалуйста, история повторяется, жизнь – это колесо. Это было уже не первое дело после громкого убийства посла, но первое важное дело, может, поэтому она так нервничала? Беспокойство всегда было, но никогда таким сильным, никогда до последней минуты. Это тревожило ее, может, даже пугало, она привыкла доверять интуиции, та никогда ее не подводила, и вот теперь она сама идет наперекор своему чувству, а может быть, предчувствию. Непонятная вибрация внутри не давала дышать, каждое нервное окончание натянулось, как раскаленная струна, что-то было не так, что-то должно было произойти.
– Так какого черта ты здесь сидишь, – прошептала она, обращаясь сама к себе, как привыкла за последние 8 лет, – убирайся подальше и забудь.
Да, она так бы и сделала, но только если бы это убийство не было таким важным. Теперь за ней закрепилась репутация практически магическая, за ее услуги стали биться самые влиятельные люди не только России, но и ближнего зарубежья, а цена стала просто космической, так что она была просто обязана теперь держать марку. Можно было уйти сейчас и убить объект позже… Но нет, другого шанса не было, это дело было слишком важно, и слишком долго она ждала этой единственной возможности, чтобы вот так просто взять и уйти. Это всего лишь нервы, не интуиция не прозрение, просто расшалившиеся нервишки, сказала она себе, при твоей работе ты еще на редкость спокойна и уравновешенна. И правда, «срок годности» киллера давно истек, а она продолжала набирать обороты, не сошла с ума и не закончила трупом в грязной канаве.
– Все хорошо, все просто отлично, я выследила сукина сына и сейчас убью его. – Едва слышно прошептала она, сидя прямо на бетоне возле высокой ограды Яхт-Парка. – Ничего сверхъестественного.
Она глубоко вдохнула, задержала дыхание и выдохнула. Но ничего не было хорошо, вибрация внутри не исчезла, а мысли не перестали путаться. Может, это засада, в который уже раз подумала она, не будь дурой, вот так и попадаются, уходи, убить его ты всегда сможешь в другой раз. Но уйти она не могла, как и не могла идти на дело в таком состоянии. И все бы ничего, но это тревожное чувство не покидало ее самого утра, вернее с обеда, когда она открыла глаза. И она не могла списать тревогу на сон, потому что ей ничего не снилось, она просто проснулась и поняла: что-то должно произойти. Интуиция редко так громко подавала свой голос, но сегодня она просто трубила внутри нее, настойчиво предупреждая о чем-то хорошем или плохом. Скорее о плохом, конечно, в ее жизни вряд ли могло случиться что-то хорошее и при этом столь значимое, что она с утра не находит себе места.
Сначала она думала: это пройдет, просто волнение пред делом, так всегда было, к этому она привыкла, но когда к вечеру, вместо того, чтобы пойти на убыль, тревога начал расти, Фатима серьезно задумалась. Ей следовало бы собираться, но она ходила из комнаты в комнату, словно тигрица в клетке, скрестив руки на груди и задумчиво глядя в пол. К 5 часам вечера ее маленький коттедж, арендованный на неделю, и в самом деле стал напоминать ей клетку, поэтому она пулей вылетела из него, бешено хлопнув дверью. Уединенность и близость моря привлекли ее, когда она подыскивала себе жилье, а нахождение за чертой города Сочи только укрепило ее во мнении, что лучшего места ей не найти – и до города рукой подать и нет туристов, наводнивших город уже сейчас, в начале июня. Номинально несколько домов и железнодорожная станция относились к Сочи, но здесь было тихо и почти безлюдно, по крайней мере, сейчас, когда курортный сезон только начинался. Коттедж ей сдала ухоженная пожилая женщина, загоревшая до чрена, несмотря на то, что шли только первые числа июня. Сама она жила в городе, поэтому проблем с ней не возникло, получив деньги, она поспешила на электричку и отбыла. Соседей еще не было, только в дальнем домике жил какой-то писатель, приехавший бороться с творческим кризисом, но он Фатиму тоже не тревожил – лекарством от временной творческой импотенции для него была водка, а лечился он со всем рвением и от души.
А она со всем рвением окунулась в работу. Тот, кто был ей нужен, еще не приехал, но она ждала его, осваивая город и любимые места ее объекта. Делала она это на всякий случай, в первый же день она уже знала, где и когда убьет, и только укрепилась в первоначальном плане, как только он приехал. Молодой, энергичный и всегда безупречно элегантный, Евгений Ситко, несмотря на довольно молодой возраст – всего 29, для мужчины сущий пустяк, только первые годы после «переходного возраста» – обладал завидной деловой хваткой и активностью. Может, потому, что с самого детва его готовили именно к этому, если твой отец известный строительный магнат, твоими игрушками становятся макеты и отчеты, а не солдатики и машинки. С 18 лет он стал помогать отцу, будучи самым старшим из трех братьев и самым любимым, и теперь, к 29, стал правой рукой Юрия Ситко, имя которого знали даже дети.
В Сочи любимый сын великого отца приехал на отдых и на работу, как и положено солидному бизнесмену, приехал с женой и ребенком, как примерный семьянин, что тоже очень способствовало укреплению положительного имиджа. Поэтому-то его и сложно было достать, при нем, помимо охраны, всегда была жена, прижимающая к груди маленького наследника великой фамилии и большого богатства, они мило улыбались в камеры и всегда твердили, как любят друг друга и как у них все хорошо. Фатима и сама видела, как знаменитая семья общается с репортерами, а вокруг кружит охрана, это было в первый их день в Сочи, возле модного ресторана на набережной. Именно там она и ожидала увидеть свою жертву и не ошиблась, богатые и знаменитые всегда предсказуемы, им по статусу положено строго следовать правилам и делать только то, что от них ждут.
Это значительно облегчало ей задачу, предсказуемость синоним уязвимости, по крайней мере, в ее деле. И все-таки убивать его в ресторане она не собиралась и не могла, слишком людно, а вот понаблюдать – пожалуйста. Так она изучала его привычки, характер и, самое важное, его охрану. В этот же вечер она села за соседний столик, шикарная, как и все вокруг, сделала подобающее лицо и, скрывшись за маской, начала работу. Никто не обратил на нее внимания, она не выделялась ничем среди этого блеска и фальши, и после ужина она благополучно удалилась, составив предварительно мнение об охране и объекте.
