«Завтра, к закату, будем в столице. Даже раньше, чем это было возможно…»
Глаза защипало. Только занимающееся кострище обдало лицо мужчины едким черным дымом.
«Балбесы. Опять влажных поленьев натащили»
Мужчина проморгался и откашлялся. Рядом чихнул малыш. Он тоже остановился совсем, завороженный разгорающимся пламенем.
Путник развернулся, оглядывая лагерь эльфов, устраивающихся на ночлег. Это были торговцы и ремесленники со всей эльфийской империи, и даже странные изгнанники, пожелавшие однажды поселиться среди людей, везли свои товары в столицу. Люди уже их не сторонились, ведь они почти потеряли ту самую ауру безупречности, свойственную эльфам, о которой без конца говорили другие народы. Тем не менее, эльфы империи относились к ним несколько настороженно, а потому те держались особняком, разбивая ночлег вокруг своих повозок.
Начальник задумался:
«Сколько-сколько мы насчитали торговцев? Не менее сотни, а еще члены их семей. Надо было взять больше охраны.
Не успела эта мысль укрепиться в его голове, как в кострище снова затрещало. Сначала лишь несколько искр взметнулось вверх, будто это все еще испарялась влага из поленьев. Но вот пламя вспыхнуло, освещая весь временный лагерь путников, спешащих на ярмарку. Главный эльф увидел беспокойные взгляды, что бросали друг на друга торговцы. В следующий миг копье, пролетев сквозь костер, вонзилось ему в грудь. Свет, даруемый огнем, стал меркнуть. Криками наполнился лагерь, но эльф уже будто бы погружался в воду, все звуки стали меркнуть, а после – темнота…
***
Стук в дверь вернул девушку в реальность.
– Входи! – эльфийка качнула головой, от чего пепельные волосы рассыпались по плечам, до этого собранные в ненадежном пучке. – О, древние!
Девушка начала крутиться, шарясь взглядом по поверхности пола в поисках заколки, которая звякнула и откатилась куда-то в сторону.
В дверях показалась улыбчивая Ливелла. Веснушки обрамляли ее прекрасное доброе лицо, зеленые глава светились от переполняющих эмоций. Она открыла рот, чтобы поприветствовать подругу, но выражение ее лица стало скорее озадаченным:
– В чем дело, Вэл? Ты меня совсем не рада видеть? Глаза прячешь, и, вообще, что с твоими волосами?
Валиера выпрямилась и внимательно посмотрела на подругу. Теперь ее лицо было серьезным, как никогда, но в глазах она видела те самые смешинки, по которым тосковала много лет. Вэл кинулась к подруге, перепрыгивая стол, что стоял посреди комнаты, и крепко обняла ее, привлекая охотницу крепче к себе. Лив стала смеяться, с удовольствием отвечая подруге на объятия.
– Я собиралась, пыталась справиться с волосами, потеряла заколку… Ты знаешь, у меня сердце не на месте, да я и не умею это все…
– Я поняла, поняла, – Лив хитро прищурилась, – Садись! Будем творить.
Беловолосая девушка устроилась на стуле, куда указала подруга, выпрямила спину и, почувствовав ловкие пальцы в волосах, наконец, немного расслабилась и опустила плечи. Мысли ее немного путались, волнение одолевало, ведь сегодня она будет представлена свету, военачальникам, ведь начинается ее служба. Ее и нескольких других магов. А может, и не магов, точно Вэл не знала. Девушка смотрела в свое отражение в зеркале: белые, почти пепельные волосы, светлые глаза, даже не понять, какого цвета, светлая кожа, обычные эльфийские уши, тонкая шея. Вэл недовольно скривилась, эта внешность делала ее не такой, как все. Вот, посмотреть на Ливеллу, в ее внешности столько красок: яркие каштановые волосы, зеленые глаза, эти розовые пухлые губы, даже веснушки есть. Валиера выглядела, как ей казалось, как моль среди прекраснейших бабочек. О красоте эльфов многие народы слагали легенды, эльфийских дев воспевали и, даже некоторые женщины людей с огромным удовольствием перенимали эльфийскую моду и старались всячески подражать.
–Перестань делать эту хмурую мину! У тебя важный день! Ты бледная вся!
Вэл закатила глаза, Лив тот же час прикусила губу:
–Я совсем не это хотела сказать, – она виновато улыбнулась. По ее мнению, Вэл слишком преувеличивала: она была очень привлекательна, просто занятия магическими штучками один на один с наставником оставляли слишком много времени для того, чтобы думать не о том. У Лив вся жизнь была вне дома, вне помещений. Она – охотница. Животные, леса – это ее стихия, ее дом.
–Ладно, это все не важно. Как бы я ни наряжалась, как бы я ни выглядела, сегодня вроде как должны оценить иные мои достоинства, ведь я поступаю на службу.
Лив закончила с волосами подруги, та довольно покрутила головой.
–Так, но, если ты опять начнешь эти свои фокусы с ветром, не факт, что прическа опять не рассыплется.
– Я поняла, – Валиера подскочила и крепко прижал к себе охотницу, – Спасибо! Ты не представляешь, как я скучала! Эта башня… Меня даже от пребывания в комнате мутит, честно говоря.
– Бедняжка, – Лив изобразила сожаление очень неумело, ответом ей стал осуждающий взгляд Вэл. – Ну а что? Когда я училась охотиться и подолгу была вне города, ты меня тоже не жалела. Хоть я и горько плакала. Но я же понимаю, что без учебы мы просто будем никем. Да и ты это понимаешь. – Вэл кивнула, – Тем более, мы с тобой сиротки. Если мы сами не озаботимся своим будущим, никто этого за нас не сделает, – Охотница отошла от подруги. Сощурив один глаз, стала придирчиво оглядывать ее. – Мне кажется, ты готова.
Валиера поднялась и встала рядом с подругой. Лив была облачена, как обычно, в кожаные одежды, в этом ей легче всего было охотиться или путешествовать. Вэл же нарядилась в парадный образ, соответствующий ее магическому ремеслу: легкая сорочка, переливаясь серебром и чем-то цветным, неявным, достигала щиколоток. Казалось, этот наряд был таким невесомым и практически прозрачным. Вырезы были на бедрах и рукавах, ворот был слишком широким, чтобы скрыть округлые формы. Маги не должны быть скованны, тело должно быть таким легким, будто они сами состоят из ветра или воды.
Ливелла подала плащ. Такой же светлый и легкий, с большим глубоким капюшоном. Вэл кивнула, накинула его на плечи, и подруги вышли из комнаты. Для Лив это было совершенно буднично, ведь так просто выйти из спальни, но для Валиеры это был шаг в новую жизнь.
***
– То есть, нет никаких сомнений, что это были эсиллы? – голос отражался от стен просторного зала. Мужчина не мог привыкнуть к этому, ведь вся его жизнь прошла на поле боя. Он не советник, он – воин, это его дело, а не праздные беседы в стенах замка. Теперь волею Королевы он был назначен главным советником, главнокомандующим. Быт стал тоскливым и однообразным, не смотря на пестрость придворной жизни. Однако сегодняшнее утро принесло с собой тревожные вести.
