Владимир Сушков - Исторический журнал «History hobby». Выпуск 4

Славянская мифология – это богатый и разнообразный мир, который полнится различными богами, духами и легендами. Возьмем, к примеру, загадочного бога Тура – персонаж, который, как шкатулка с секретом, до сих пор скрывает множество тайн. Следы его почитания можно найти в обрядах, поговорках и обычаях, а его образ буквально напичкан символами и значениями. Почему же древние славяне поклонялись быку и верили, что он – это живое воплощение солнца?

Туронь в Мясопуст – праздник, который отмечается в жирный вторник, перед началом Великого поста в Чехии.

До наших дней дошел обряд под названием «Вождение тура», который объединяет западных и восточных славян, отражая их общие корни. Этот ритуал настолько древний, что его возраст вызывает восхищение и споры среди историков: истоки этого обряда восходят к VII веку нашей эры или даже более раннему периоду. Представьте себе: древние люди в ярких домотканых одеждах, с венками из трав на головах, праздничная атмосфера, и вы ведете тура, символ солнца и плодородия, в торжественной процессии. Этот обряд не просто историческое наследие, а настоящая капсула времени, сохранившая дух той древней эпохи.

У восточных славян, в Древней Руси, обряд «Вождение тура» проводился на зимние святки.

Чтобы изобразить быка, ряженый использовал ухват с глиняным горшком вместо рогов.

Ухват, или рогач, – это ручной инструмент для перемещения глиняных и чугунных горшков в русской печи.

Представьте себе сцену: ряженого в быка человека ведут на поводке, подгоняют кнутом, а он в ответ мычит, машет хвостом (прикрепленным, конечно) и даже пытается бодаться. Сопровождающие этого «тура» носили внушительные титулы – «вожатый», «поводырь» или даже «водок», словно организаторы древнего театрализованного шоу. В Вологодской области обряд включал сцену «убийства» тура: его толкали, чтобы он упал, и разбивали горшок, водруженный на голову. Возможно, это поздний ритуальный символ, отражающий жертвоприношения былых времен, но согласитесь – зрелище точно не для слабонервных.

Ещё в Российской империи, в Костромской губернии, существовала святочная игра «в быка», которая вряд ли оставляла кого-то равнодушным. Молодой человек, не побоявшийся быть центром внимания, держал горшок на ухвате, изображая рога, накидывал на себя ткань и в образе быка входил в избу. Там он мычал, бодался и энергично мотал головой, пока его «продавали» возле девушек. Завершалось всё «убийством быка»: кто-то из толпы разбивал горшок, и ряженый, явно довольный освобождением, убегал из избы. А дальше начиналось ещё веселее – юноши с соломенными жгутами били девушек, при этом с загадочной улыбкой задавая вопрос: «С кем быка ела?».

Похожие обычаи были и у западных славян. В Польше роль Туроня – священного быка – доставалась смельчаку, который облачался в простыню или овечью шкуру, придавая себе внушительный и даже немного пугающий вид. Шест с головой быка, свисающей вниз, был его главным атрибутом. На голове красовались рога – деревянные или настоящие, а сама «голова» была вырезана из дерева и покрыта шкурой, с ужасающим эффектом щёлкала челюстями. Чтобы зрелище стало ещё более эффектным, к рогам прикрепляли звонкие колокольчики. Но самое интересное – Туроня не просто наряжали, его ещё и поили алкоголем. Пьяный Туронь становился дерзким и агрессивным, что только добавляло ритуалу драматизма и веселья.

Наряд туроня из Краковского этнографического музея

Эти обряды обычно проводились во время колядок – с Рождества до Крещения, а у поляков схожие традиции встречались на масленичной неделе или перед Великим постом. Туроня, бедолагу на верёвке, приводили в дом, где он сразу превращался в центр хаоса: прыгал, бодался, танцевал и громко мычал. Но это был только разогрев – ряженый начинал гоняться за девушками, шутил над ними, а иногда даже слегка «учил манерам» (да-да, бил в челюсть). Однако в этом безумии был глубокий символизм: бодание рогами считалось актом передачи плодородия домовладельцу.

Во время колядок Туронь превращался в настоящее шоу: он кивал головой и открывал рот в такт песне, добавляя к действу мелодичный звон колокольчиков. Кульминацией представления была инсценировка «убийства»: кто-то специально назначенный стрелял в «быка», и тот драматично валился на пол. Тогда хозяева дома начинали настоящую спасательную операцию: поджигали солому под ним, лили в рот водку, массировали голову – словом, делали всё возможное, чтобы Туронь «воскрес». Как только он возвращался к жизни и начинал резвиться, это означало, что обряд в доме завершён, и колядующие шли дальше. Символизм здесь более чем очевиден: умирающий и воскресающий Туронь олицетворял обновление земли, её пробуждение к новой жизни после зимней спячки.

У словаков образ Туроня воплощали сразу два человека, стоявших друг за другом, что, согласитесь, уже звучит как завязка комедийной сцены. Человек спереди держал палку с головой Туроня, оснащённой подвижной челюстью, словно специально созданной для интриги. К рогам, как и полагается, прикрепляли звонкие коровьи колокольчики, добавлявшие ритуалу музыкального антуража. А вот костюмы были ещё более впечатляющими – оба актёра облачались в мешки с прорезями для глаз и головы, создавая образ, который в равной степени мог вызвать и улыбку, и лёгкое недоумение.

На этой польской открытке изображено «хождение с Туронем».

В праздничные дни ряженые превращали деревни в настоящую сцену для театрализованных представлений. В их разношёрстной компании можно было встретить «мясника», «стрелка», героя с розгами и «младенцем», а также деда с корзинкой для сала. Каждый персонаж вносил свою долю хаоса и веселья, смешивая элементы фарса и символики. Кульминация представления происходила возле навозной кучи: «стрелок» якобы стрелял в «жертвенного быка», который тут же падал. «Мясник» спешил завершить ритуал, но вдруг «бык» оживал и нападал, разгоняя зрителей и вызывая общий смех. Ситуацию усложнял ряженый с розгами, который устраивал разнос «стрелку» за неудачную работу. После второго «выстрела» обряд доходил до логического завершения – «быка» укрощали, собирали «кровь» (читай – навоз) и отправляли её в дом. А дальше начиналась вторая часть веселья: ряженый с «младенцем» выпрашивал сало, которое аккуратно складывали в корзину. Этот цикл повторялся у каждого двора, а «кровь» с символическим значением возвращалась на кучу, куда хозяин втыкал палку – будущий инструмент для выгона скота. Иронично, что такой забавный и местами хаотичный ритуал таил в себе глубокий смысл обновления и плодородия.