Однажды, когда мне исполнилось 11 лет, стали вдруг исполняться мои мечты. Может, потому что они были вполне обыкновенными мечтами, а не несбыточными, как мне поначалу казалось. Хотя моя мама считает, что если очень захотеть, то может исполниться любая, казалось бы, даже самая несбыточная мечта.
Меня зовут Вика, я учусь в пятом классе и очень люблю каникулы, особенно летние. Летом мы с родителями постоянно ездим на дачу. Иногда мы берем с собой мою подружку Алину. Она веселая, интересная, и прикольная девчонка, с ней не заскучаешь, но еще я мечтаю о сестренке или братишке, и иногда, о собаке или котенке, но почему-то их у меня нет.
Я люблю приезжать на нашу дачу. Вообще-то раньше это был огород, здесь росла морковь и картошка, огурцы и редиска, но потом бабушка отдала огород нам, потому что она старенькая – престаренькая. И мама переделала все по-своему, то есть по-нашему.
Вместе с папой они убрали грядки и устроили цветники и клумбы, мама придумала и сделала даже небольшой прудик. А вокруг родители насадили яблони и вишни, а так же кусты малины и смородины, получилась живая изгородь, да к тому же очень вкусная.
Вдоль решетчатого забора мама посадила горох, я обожаю горох, а возле домика небольшую грядочку с укропом и петрушкой. Получилось очень красиво и удобно. Соседи вокруг только диву давались, они не привыкли к такой расточительности пространства. Но мама с папой только посмеивались.
– Мы люди занятые и дача нужна нам, для отдыха и для души, – объяснял соседям папа.
– А картошку с морковкой мы и на рынке купим, как раньше, – добавляла мама. Хотя со временем появились и грядки с морковкой.
Когда папа ремонтировал домик, то сделал надстройку, то есть второй этаж, для меня. Моя комната это мой стратегический пункт или штаб, у меня есть даже подзорная труба, и еще я мечтаю о телескопе, чтобы смотреть на звезды. В городе звезды не так заметны, а вот за городом они близко, очень близко. За городом небо это часть природы, и я всегда чувствую себя лишь крохотной частичкой в космосе, когда смотрю ночью на небо, на звезды.
Рабочие построили новую крышу и уложили на нее зеленый шифер. На нашем массиве, пока ни у кого, такой крыши не было. Теперь зеленая крыша нашего дома была видна издалека. И дачники теперь его так и прозвали « Дом с зеленой крышей».
Однажды, теплым июльским вечером мы возвращались с дачи домой. Все мы порядком устали, и поэтому молчали. Мы с Алиной смотрели в окно на пробегающий мимо пейзаж, на причудливые облака, как вдруг, я заметила, в невысокой траве вдоль дороги, на обочине, маленький белый клубочек, который шевелился, похоже это был то ли щеночек, то ли котенок.
– Папа, папа остановись, – закричала я. От неожиданности папа резко затормозил. Мама в испуге оглянулась:
– Что, что случилось доченька?
– Смотрите, – я показала им на еле заметный белый клубок, позади машины. – Это, наверное, щенок, нужно его подобрать, – взмолилась я жалобным голосом.
– Да, с тобой не соскучишься, – заворчал папа, – я подумал, что что-то серьезное случилось.
– Ну не сердись папочка, ведь он же там один, и такой беззащитный и несчастный, разве это не серьезно?
– И правда Игорь, – с укоризной в голосе сказала мама, – не можем же мы оставить беспомощное живое существо у дороги, – согласилась со мной она. И вышла из машины.
Мы с Алиной тоже выскочили из машины и побежали поскорее к пушистому клубочку. Это действительно был маленький щеночек, он беспомощно пищал, и я полюбила его, с первого же взгляда. Я осторожно взяла его на руки. Мы с интересом и удивлением разглядывали его, а он нас.
Белый щенок, ни одного темного пятнышка. И как же он сюда попал? Он смотрел на нас своими голубыми пуговичными глазками, быстро, быстро вилял своим крошечным хвостиком и пытался облизать меня своим маленьким, розовым и шершавым язычком.
– Да, порода неизвестная, вернее известная, определенно называется двор-терьер, – шутливо изрек папа, разглядывая щенка. – И еще непонятно, что из него вырастет.
– Ну, обычно дворняги очень умные, а этот еще и очень хорошенький, – успокоительно произнесла мама. Очевидно, она уже решила оставить щенка нам.
– Да и не бросать же его здесь, – подтвердила мою мысль мама. Я и Алина были просто в восторге.
– Ну, потом не плачьте, если из него вырастет нечто большое и ужасное, – произнес папа и посмотрел с укором на маму.
– Но папочка, как из такой лапочки может вырасти нечто ужасное? Он будет маленьким и симпатичным, – возразила я.
– Поверь моему опыту дочка, возможно, все, – со значением изрек папа.
Испуганный щенок пищал и жался ко мне, и мне было абсолютно все равно, кто из него вырастет. Лишь бы он был мой.
Дома мы долго спорили, как назвать щеночка. Он освоился быстро. Маленький белый и пушистый, как облачко, щеночек, вдоволь налакавшись молока, пошел осматривать владения, то есть нашу квартиру. Смешно переваливаясь, толстенький и такой неуклюжий, он походил на маленькую мягкую игрушку.
– Давайте, назовем его Белыш, – предложила мама.
– Вот это да! Вот так удивила! – Иронично рассмеялся папа, – ты его еще Шариком предложи назвать.
– А что такое? Он беленький, от того и Белыш, – с обидой в голосе ответила мама.
– Да в том, то и дело, что никакой фантазии в этом нет, – возразил папа и усмехнулся.
– Ну, давай назовем его Филя, это с фантазией? – язвительно, с обидой в голосе заметила мама. Они, похоже, и дальше собирались ссориться, но тут меня осенило.
– А давайте, назовем его Вайт, в переводе с английского означает «белый», – неожиданно для себя, предложила я. И мои родители согласились. Таким образом, у моего щеночка появилось начало имени. Почему начало? Потому что впоследствии оно получило неожиданное продолжение.
Дело в том, что у Вайта оказался замечательный характер. Да, да характер. У собак, как и у людей, бывает разный характер. Вайт был очень дружелюбным, добрым, веселым и, что самое интересное: воспитанным! Да, у него был исключительно интеллигентный характер. Он не портил вещи и никогда не бросался к миске с едой. Наоборот делал вид, что еда его не интересует и, выждав определенное время, с равнодушным видом подходил к миске.
– Как тот самурай, у которого от голода живот бурчит, а он делает вид, что уже наелся, держа в зубах зубочистку, – шутил папа.
– Да, у Вайта, вероятно, японское происхождение, – смеялась мама, – тогда у его имени должно быть окончание Ли.
– Нет. Ли это скорее китайская фамилия, – возразил папа.
– Ну и пусть, – сказала мама.
– Вайт Ли, – добавила я.
Таким образом, наш Вайт превратился в Вайтли. А постепенно буква «т» потерялась, и получился Вайли.
Когда наш Вайли подрос, мы надели ему ошейник и стали выпускать во двор одного, поначалу я гуляла с ним как положено с поводком, но потом устала, слишком тот шустро бегал по двору. И я стала гулять с ним без поводка, однако и тут я ему была не нужна.
