Сегодня судьба, вчера мальчишник. Сижу и рассказываю эту историю пацанам. Итак, был зимний вечер. На улице мороз минус двадцать пять. Я ехал в электричке из Москвы в Голутвин. Декабрь, за окном мороз. Скоро католическое Рождество и Новый год с православным Рождеством и старым Новым годом. Вообще, кто придумал этот старый Новый год? Он появился после того, как КПСС прекратила своё существование. Значит, его придумали новые власти свободной России. Два Новых года, с ума можно сойти. Никто не празднует два Новых года. Новый, а затем старый. Позвольте спросить, сколько мы живём по-новому? Тринадцать дней, а потом всё по-старому. Россия – великая страна! Сказал классик. Великая-то она великая, а вот умна ли она? Можно на этот счёт поспорить. Ведь мы живём с 1991 года по-новому, а всё у нас по-старому. Жаль, что так и есть на самом деле. Новое – это хорошо забытое старое. Так стоило ли его менять, чтобы к нему же и вернуться?
Итак, электричка-экспресс Москва – Голутвин остановилась на станции Белоозёрская. Люди как люди, ничем не отличающие друг от друга, выходи́ли и входили в вагон. Я задумчиво сидел у окна и, глядя вдаль, о чём-то думал. Тут я услышал чей-то голос. Он спросил:
– Здесь свободно?
Я посмотрел на спрашиваемого и увидел молодую женщину лет тридцати.
– Да, – сказал я. – Свободно.
Женщина села рядом со мной. Сказала:
– Холод, жуть! – затем она вопросила: – Не правда ли?
Я ответил:
– В Москве потеплей.
– Вы из Москвы?
– Ага.
– Как там? – спросила женщина. – Я уже много лет не езжу в Москву.
– Почему?
– В Москве такая дороговизна, что, даже если получать миллион, его можно спустить за минуту.
– Да, – согласился я. – Москва – город-миллионер.
– А нам бедным там и делать нечего.
– Верно, – подтвердил я. – Все сейчас в пригород махнули.
– Вы тоже?
– А чем я хуже? Конечно, махнул.
Женщина слегка улыбнулась. Она не хотела ехать в одиночестве. Она и так была одинока. Родители бросили её при рождении, детство провела она в детдоме. Звали её…
– Знаете, – сказала женщина, – сегодня хороший день, и мне хотелось бы поговорить с Вами о нём.
Мужчина хотел что-то сказать, и только он открыл рот, как женщина сказала:
– Я вижу, что и Вы не прочь поговорить о нём, – затем она представилась:
– Кстати, меня зовут Раиса Эдуардовна, а Вас?
– Дмитрий, – мужчина так и не понял, почему эта женщина села именно к нему. Возможно, она была хищница, а возможно, просто он ей понравился. Ведь в экспрессе были ещё места. Места у окон, а она села к нему, и вот уже они в принципе познакомились.
Раиса Эдуардовна ответила:
– Очень приятно познакомиться.
– Мне тоже.
Прежде чем продолжить, я хочу рассказать о Дмитрии.
Дмитрий. Молодой человек лет сорока. Приятной внешности, худощав. В свои годы он выглядел гораздо моложе, и ему можно было по крайней мере дать лет тридцать, а то и меньше. В жизни он не был счастливым. Судьба от него давно отвернулась и оставила, полностью сделав его нищим. Но Дмитрий не унывал. Он шёл наперекор судьбе, к своей несбыточной мечте. Мечте, которой вряд ли суждено было когда-нибудь сбыться. За свою жизнь он любил только двух женщин; первая – его мать, а вторая – американская актриса, которая была старше его и никогда бы не приехала в Россию. А он хотел бы уехать в Америку, но он даже не знал английского языка и никогда бы не смог накопить деньги даже в один конец. Ведь в России хоть и говорят, что люди могут ехать за границу, это не так. Люди за границу никогда не попадут. Только её преступное сообщество, которое деньги гребёт лопатой и может себе позволить управлять страной из-за рубежа. Ведь власть – это есть финансовое вложение в экономику страны, а не так, её просто нет. Она вся в руках олигархов. Олигархов первого сословия, тех, кому позволили выжить в начале девяностых годов. И это не русские, поверьте.
Вернёмся к Раисе Эдуардовне и к Дмитрию и послушаем, о чём они ведут беседу меж собой. Итак…
– Я вот вчера была в Раменском, так всё прокляла, пока искала улицу Садовую, – затем она добавила с удивлением: – Ну никто не знает.
Дмитрий усмехнулся:
– Да уж, – в его голосе звучали нотки иронии. – Если сам не найдёшь что-либо, то другие и не подскажут, только посмеются и пошлют, если не в иную сторону, то куда дальше.
Раиса Эдуардовна осторожно поинтересовалась:
– Был печальный опыт?
– Да уж, – недовольно пробурил Дмитрий. – Ещё какой.
– Расскажите, – попросила Раиса Эдуардовна. – Что Вам стоит?
Дмитрий согласился:
– Было это лет пятнадцать назад, – начал он, как вдруг к ним подошёл контролёр и попросил у Раисы Эдуардовны билет. Проверив его валидатором, он пошёл дальше, а Дмитрий продолжил свой рассказ: – Я приехал в какой-то посёлок по делам и не знал, где находится какая из улиц. Такси не было, правда, их потом, как я узнал, вообще не было, а единственный автобус сломался. Я не знал, что мне делать и куда идти, – он, сделав паузу, продолжил: – Помню, что какой-то мальчишка шёл по улице и я был вынужден спросить у него дорогу. Он объяснил мне, по какой дороге идти, и в конце концов я забрёл в дремучий лес, – Дмитрий сделал паузу. – Сукин сын, мать твою, заставил переться. Чтоб ему пусто было, шутнику такому, – было видно, что Дмитрий был зол. Зол на мальчишку, а ещё больше на самого себя. Он так и не понял, как он купился на эту шутку? – затем он продолжил свой рассказ: – Хорошо, что близко деревня оказалась, и я каким-то образом вышел к ней.
Раиса Эдуардовна предположила:
– Бог помог.
– Да какой там бог, – кинул Дмитрий. – Я верю, что тогда мне помог лишь только случай, – затем он добавил: – В тот вечер на небе была полная луна и звёзды мерцали в ночи. Вот они-то и помогли мне, а бог тут совсем ни при чём.
Раиса Эдуардовна не согласилась:
– Вы неправы, Дмитрий, бог везде.
Дмитрий жестоко улыбнулся:
– Я поспорил бы на этот счёт, – затем он продолжил свой рассказ: – Значит так, – продолжал он. – Когда я пришёл в деревню, меня, как и полагается, встретила свора собак, – затем он уточнил: – И это были не просто собаки, а огромные псы непонятной породы с ярко-алыми глазами.
Женщина сказала:
– Мистика какая-то, – и затем добавила: – У собак не могут глаза быть ярко-алыми.
Дмитрий как будто отрезал:
– Только не у этих.
Раиса Эдуардовна вопросила:
– Они что, особенные?
– Не знаю, особенные они или нет, – ответил Дмитрий, – но то, что произошло дальше, – это из какой-то мистической истории.
Раиса Эдуардовна с интересом и настороженностью в голосе поинтересовалась:
– Что же это?
– Начнём с того, что я вышел из леса и попал на тропинку, ведущую в деревню, – продолжил Дмитрий свой рассказ. – На небе светила полная луна, и звёзды мерцали в ночи. Где-то вдали был слышен вой волков, и собаки побежали по дороге, сверкая ярко-алыми глазами, они остановились возле меня. Затем, обнюхав меня, они окружили меня и начали лаять, словно призывая кого-то. И вот из темноты показалась тень. Это была тень при луне, – пояснил Дмитрий. – Так называемая Лунная тень. Вскоре тень обрела свой облик. Я увидел женщину. Старуху в лохмотьях. Она была одета в старую блузку, какую-то грязную юбку. На ногах кирзовые сапоги, её голова была повязана каким-то старым платком, из которого были видны седые волосы. Её лицо было всё в морщинах. Руки сморщены, очевидно, от грязной работы. На пальцах росли необычайных размеров ногти, которые выглядели настолько уродливо, что можно было сказать, что они уже зачерствели оттого, что их никогда не стригли. Теперь что касается её лица. Не сказать о нём ничего – это, конечно, было б милосерднее, если сказать о нём хоть что-то. Если не считать, что оно было всё в глубочайших морщинах, то ещё на правом глазу был виден белый нарост во весь глаз. По-научному «глаукома». Она закрывала не то что зрачок, а весь её правый глаз, на веке которого ещё в придачу святился громаднейший фурункул, и на веке была громаднейшая закрывающая весь глаз бородавка. Второй её глаз не был такой ужасный, и хотя он тоже не был идеальным, но всё же он мог различать достаточно хорошо то, что он видел перед собой. Различать ту информацию, которую он воспринимал. Те образы, которые он видел не очень отчётливо. Нос старухи был длинный, с горбинкой, словно у орла. Его конец напоминал свиное рыло, а ноздри были как у хрюшки: две маленькие точки. Тут Вадим Николаевич увидел в её левой руке какой-то узелок, а в другой руке – старую клюку. Не зная, что и сказать, он ужаснулся. Ещё никогда в жизни Раиса Эдуардовна не видела такую старуху. Старуху словно из сказки, где есть Кощей, Баба-яга, Кикимора, Леший, Водяной. И их антиподы – Илья Муромец, Добрыня Никитич, Алёша Попович – защитники земли Русской. Герои русских сказок.
