Кира Каменецкая - История на грани non-fiction

История на грани non-fiction
Название: История на грани non-fiction
Автор:
Жанр: Современная русская литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "История на грани non-fiction"

Жизнь создаёт истории лучше любого писателя. Память, неотделимая от восприятия, сохраняет воспоминания субъективными, а значит, чуточку вымышленными. Время лишь кажется линейным, тогда как на самом деле прошлое всегда внутри нас – бесконечное, живое, эхом звучащее в настоящем. И пусть в одну реку нельзя войти дважды, равно как нельзя всё начать с нуля, только мы сами решаем, станет ли наше «вчера» тюрьмой для «сегодня» или ключом к «завтра».

Бесплатно читать онлайн История на грани non-fiction


© Кира Каменецкая, 2021


ISBN 978-5-0055-3832-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ИСТОРИЯ НА ГРАНИ

NON-FICTION

С чистого листа

Не получится, ты слышишь,

Надо поменять карандаш.

Знаешь, иногда,

Чтоб с разбегу прыгнуть выше

Надо сделать пять шагов назад,

Пять шагов назад

Р. Дакота «Карандаш»

ПРОЛОГ

– Опять? – тихо спрашивает Рита.

– Снова, – огрызаюсь я, начиная рыться в сумочке.

Мы сидим в некогда любимом кафе, но сегодня оно вовсе не кажется мне уютным. Деревянные панели на стенах будто скрадывают пространство, отчего помещение кажется мне тесным и душным. Слишком широкий стул противно скрипит, даже тихая музыка кажется навязчивой, а желудок болит так сильно, что я смотрю на недоеденную пиццу почти с ненавистью. В то время как подруга на меня – с нескрываемой тревогой.

Стараясь не замечать её взгляда, я забрасываю в рот пару таблеток от изжоги и старательно разжёвываю их, всеми силами пытаясь подавить тошноту.

– И долго ещё это будет продолжаться? – тоже начисто потеряв аппетит, хмурится Рита.

– Видимо, пока совсем не помру.

– Это не смешно.

– А я и не клоун, чтобы тебя смешить! – наверное, мне стоит быть помягче с той, которую я знаю всю жизнь, но… – Так, ладно. Ты хотела, чтобы я выбралась из дома – я выбралась. Итог тебе виден? Прекрасно. В таком случае давай расплатимся, и я поеду домой, варить себе овсянку и прятать подальше кофе и шоколад.

Рита кивает.

– Без проблем. Если не считать того, что это не поможет. В смысле овсянка и всё прочее. Потому что дело не в том, что ты ешь. Я устала тебе повторять, что никакие лекарства и диеты не помогут там, где ты сама не хочешь себе помочь. Чтобы нормально переваривать еду – любую еду, понимаешь? – надо заново научить переваривать жизнь. А ты жизнью давишься так, будто она прогоркла. И пицца тут не причём.

– Прогоркла? – я невольно усмехаюсь. – Отличная метафора. Прямо в точку, потому что так оно есть. Всё, профессор, лекция окончена? Или ещё что-нибудь душеспасительное мне задвинешь? Не зря же всё-таки у тебя диплом в столе валяется.

– Язви сколько хочешь, но именно нечто душеспасительное тебе сейчас и нужно. А диплом мой не просто валяется. Не суть важно, веришь ты в это или нет, но я действительно помогаю людям. Могла бы помочь и тебе тоже, если бы ты позволила.

– Позволила что? Копаться у меня в мозгах? Как в кино, лежать на диване в твоём кабинете и изливать, глядя в потолок, душу? И что же я могу рассказать тебе такого, чего ты сама обо мне не знаешь, скажи?

В ответ она смотрит на меня так терпеливо и внимательно, будто я – семилетний ребёнок, которому она должна здесь и сейчас объяснить основы квантовой физики.

– В моём кабинете не смотрят в потолок, и ты это прекрасно знаешь. Там смотрят внутрь себя – это куда сложнее и порой страшнее. А душа… Ты уверена, что она у тебя ещё есть? Нет, конечно, не в том самом библейском смысле, но… С житейской, с энергетической точки зрения, ты уверена? Я вот нет. Потому что всё, что сейчас внутри тебя клокочет, всё, что делает твою жизнь прогорклой, давно уже твою несчастную душу растерзало и обглодало, как дикий зверь. А тебе остался только голый скелет.

– У души нет скелета.

– Но ты же у нас любишь метафоры? Вот и представь! Включи воображение и представь, что каждая твоя не прощёная обида, каждая не зажившая рана – это своего рода клетка. Точнее, много клеток, как тюремный коридор. И в каждой такой клетке сидит кусочек твоей души. Крохотный совсем или наоборот, но сидит долгие годы, будто в одиночной камере. Воет и не может понять, почему его тут заперли и почему не дают выйти. А коридор тем временем становится всё длиннее, камер в нём всё больше, вой всё громче…

А у тебя внутри такая пустота и… ничтожность, словно ты уже и не человек вовсе. Не то что не прежняя, а не человек вообще, понимаешь? Потому что так оно отчасти и есть, если цельной, какой её Свыше задумали, души в тебе больше нет. Тебе потому и физически так паршиво – главная Батарейка не просто села, а вдребезги разбилась.

Я снова усмехаюсь, пытаясь подавить накатывающее раздражение.

– Так умно, что аж зубы сводит! И что же такого страшного я, по-твоему, не простила, а?

Рита качает головой.

– Об этом нужно спросить тебя. Хотя на самом деле ты знаешь ответ, просто не хочешь признаться даже самой себе. Или, может, и впрямь думаешь, что всё забыла и всех простила, кроме себя. Мол, других простить надо, а с собой я и с такой поживу. В итоге ненавидишь себя прежнюю. Отрицаешь прошлое, страхи и комплексы, боль и обиды. Прячешься за агрессией и злобой, за тем, что отгораживаешься от людей и думаешь, что никогда не была и не будешь достойна лучшего.

Вариантов тут может быть такое великое множество, что язык можно стереть, перечисляя. Но суть одна: ты разрушаешь саму себя, и именно поэтому тебе всё время так плохо физически. Именно поэтому ты не можешь нормально есть, нормально спать – ничего не можешь в полную силу. У тебя внутри вместо костра, который когда-то, я помню, горел так, что тепла на всех хватало, остался один-единственный уголёк, да и тот отсырел.

Поэтому можешь язвить, сколько хочешь, можешь посыпать меня куда хочешь, можешь вообще не выходить из дома и питаться одной только овсянкой. Никто из нас, как бы мы за тебя не переживали, не может заставить тебя быть счастливой и жить в полную силу. Но, знаешь, чего мне очень хочется, Ки?

Впервые за долгое время назвав меня старым детским прозвищем, она мягко касается моей руки и смотрит на меня так, что в глубине Ритиных я вдруг вижу перед собой не взрослую женщину, а маленькую девочку, с которой познакомилась как будто бы десять жизней назад. Девочку, которая до сих пор, видимо, ещё жива. Чего не скажешь обо мне. По крайней мере, о той, кем я была когда-то. До того, как превратилась в загнанное нечто с полной сумкой таблеток.

– Только тебе можно так меня называть…

– Знаю, – кивает она, – как и тебе меня. Любому другому я за «Ри» голову оторву. И ты права. Да, я и без сеансов знаю о тебе всё, что можно знать, и понимаю, вижу корни всех твоих проблем. Беда только в том, что моего понимания мало. Поэтому знаешь, что? Если однажды поймёшь, что больше не можешь так, как сейчас, позвони мне. Обещаю, что смогу помочь. Обещаю, что тебе станет легче. И обещаю, что каждую минуту буду рядом.

Слёзы наворачиваются на глаза раньше, чем я успеваю сдержать их.

– А что, если я уже не могу, Ри? Что, если я уже не могу?..

СЕАНС ПЕРВЫЙ

– Поверить не могу, что согласилась… – ёрзая на диване в кабинете подруги, я пытаюсь улыбнуться, но с губ вместо улыбки срывается нервный смешок: – Слушай, так не честно! Я была на таблетках!


С этой книгой читают
Мои стихи – это зеркало, и я предлагаю всем вам посмотреть в него вместе со мной и увидеть. Только не спрашивайте: «Что?», потому что у меня нет ответа на этот вопрос. Есть лишь надежда, что увиденное будет для каждого своё (разное, спорное, противоречивое или, напротив, восторженное), но всё-таки БУДЕТ.И для меня, как для автора, ничего важнее нет.
Какой может быть любовь? А счастье? Дружба? Или жизнь? Какой она может быть?Каждый из вошедших в этот сборник рассказов – по-своему ответ. Но суть одна: любое из наших чувств, как и сама жизнь, может быть разным. И никогда нельзя с точностью предсказать, к чему в итоге приведёт тот или иной поступок, решение, событие, встреча. Можно лишь всегда, в счастливые и в трудные времена, помнить о том, что ничего никогда не бывает зря. Ведь недаром же гов
«Клуб анонимных наблюдателей» – сборник коротких рассказов о людях, настоящих и не очень: от жизненных зарисовок до полного абсурда.
Вашему вниманию предлагается некий винегрет из беллетристики и капельки публицистики. Итак, об ингредиентах. Сначала – беллетристика.В общем, был у латышей веками чистый национальный праздник. И пришёл к ним солдат-освободитель. Действительно освободитель, кровью и жизнями советских людей освободивший их и от внешней нацистской оккупации, и от нацистов доморощенных – тоже. И давший им впоследствии столько, сколько, пожалуй, никому в СССР и не дав
«Выдайте мне свидетельство о жизни. Только поставьте на него побольше подписей, штампов и печатей, чтобы я не сомневался в его подлинности.» (Чекушка)
Это для каждого свой путь – путь поиска себя. Но бывает и так: ты находишь себя в другом человеке, который живет в далеком холодном городе и в реальной жизни с тобой и разговаривать-то не хочет. Как будто существует другое Я – это добрая, открытая, любящая личность, обладающая мощью Бога. Но это другое Я как нужная развилка дороги, ты стоишь на этой развилке, и не сделать выбор, куда ехать. Как дом, где я счастлива, но я не могу попасть в этот до
Человек всегда ищет свое место в мире. А если маленький мирок его исчезает, он всеми силами пытается найти достойную замену. Одни уходят глубже в себя, пытаясь там обрести покой, иные ищут утешения вовне, переезжая в другой город, страну. Туда, где, кажется, их ждет покой и счастье. И неважно, молоды они или стары, бедны или богаты, никто не теряет надежду – ведь это тот маяк, что освещает путь человеческий в поисках нового пристанища в нашем нес
О верной любви мечтают как женщины, так и мужчины. Обретя лишь ее, люди становятся по-настоящему счастливыми. Многим ли, отправляющимся в поиск второй половинки, сопутствует на этом тернистом пути удача? Статистика, которая, кажется, знает все, об этом молчит, но Геннадий Мурзин, похоже, попытался ответить на этот вопрос в своем новом современном романе «Любовь больная», в который. вошли две книги – «Мученик иллюзий» и «Грёзы туманные».
Произведение Галины Клюс довольно уникально и рассчитано на широкий круг читателей, читается буквально на одном дыхании. Читатель, вследствие умелых художественных приемов автора, попадает в мир ужасов, волшебства и грез. Здесь все таинственно и загадочно.
Как часто в ежедневной суете и беготне за финансовыми благами, мы не замечаем простых вещей, а отношение близких людей воспринимаем как должное. Вот и мою героиню только несчастный случай заставил остановиться и посмотреть на свою жизнь другими глазами. А ещё она понимает, что если умрёт, кто-то должен будет позаботится о двух несовершеннолетних детях. И вот, находясь в коме, героиня пытается найти отца своим детям. Ей приходится заглянуть в прош