Чтобы понять, что ждёт в будущем, люди оборачиваются и глядят в прошлое, изучают ветхие тома истории общества. Чтобы не потерять себя – пока жив – неплохо провести инвентаризацию своего прошлого. Познакомиться с Историей Себя.
Семья купила новый шкаф. Прекрасный белый новый шкаф.
И пришлось разбирать архивы. Под вопли родственников « – всё в топку!» – обнаружила. Что была жива и, даже более того, – задолго до сегодняшнего прекрасного времени.
Человек обычно ощущает себя в настоящем времени, ну или смотрит в будущее. Да, помнит смутно, что было, было оно – туманное прошлое. И свидетели вроде есть – друзья, родственники, дети.
Сам себя ощущаешь – голова, плечи, – а прошлое, – твой позвоночник – теряется, растворяется в неясном тумане…
Сейчас, замороженный, под бетонной плитой обязательств – всем кому бы то ни было, потеряв чувствительность, убитый обстоятельствами – ты думал, – таким ты был всегда. Но документы – свидетели прошлой жизни твоей не дадут соврать.
Как ты относишься к себе вчерашнему? Снисходительно, – какая молодая дурочка была. Без мозгов, без опыта. Да и вообще – что происходило? В памяти – пустота.
Но оказывается, я была жива. И более того. Дерзка, смела, изобретательна.
Блокноты с рисунками. Письма в резной шкатулке. Песенник с вырезанными картинками из журнала. Подростковый дневник с разделами – «что больше всего люблю», занятные профессии – кем хочу стать, и знаменитый список «любовных похождений» – апофеоз невинности и чистоты.
Студенчество! Записки – тогда ещё писали записки – «передай спортивную форму такому-то». Хохмы, шутки, игры ума в каждом послании. Растрёпанные карты – верные товарищи походов.
Значит, была жива, шевелилась и занималась с кем-то спортом. Оказывается, мы умели писать стихи! Творили, сочиняли – каждодневно, буднично. Не вознося к небесам свои таланты. И в то же время были хозяйственными и умели готовить – что бы ни говорили наши мамы и свекрови. Тому свидетели листочки в клетку с рецептами засолки грибов, торта муравейник, сохранения клюквы; – времена были суровые, и жили на подножном корму.
Оказывается, раньше я была жива. Негодовала, сердилась, в ярости писала отповеди – кому-то за что-то. Вела хозяйство с умом, тому свидетели – длинные списки, что привезти в деревню себе и малолетним детям.
Боже, в конце концов, проявляла героизм и шла на амбразуру – жизнь от души полоскала как о стиральную доску. Спасала – сынов от армии, чему свидетели – потёртые доверенности и заявления.
Но в то же время мы были такими молодыми, нежными, удивляющимися. Зелёными юнцами.
Руки росли оттуда, откуда надо – гениальные почеркушки, карикатуры, рисунки.
Сценарии к любому чиху – дню рождения, празднованию хорошей погоды.
В недрах пожелтевших бумажек и записных книжек – даже будущие профессии.
Хотела строить корабли. Ага, ясно теперь, почему тянет к морю, к парусникам и каякам, хотя обязанности приказывают жить в совсем другой реальности.
Каждый помятый листочек – просто удар в поддых. Ах! Что!!! И это было? И это, и то… как будто падаешь в бездну. Я жил, был живым, а прошлое – эх! – забывается, как будто его и не было.
И это всё лежало и медленно умирало на антресолях, недосягаемое, забытое.
Хороня великое знание СЕБЯ.
Мне надоело откладывать жизнь.
Да-да – именно жизнь.
Надоело проводить день за днём без творчества и откладывать это на потом.
Хочу писать рассказы – и – сижу статуей. Даже не двинусь в сторону тетради и ручки.
Всей душой желать рисовать, но по дороге к столу – заворачивать в другую сторону. Ведь стол завален книгами, бумагами. И никак не красками.
Хочу побаловать себя изысканной едой – но не делаю этого. Просто торможу.
Это всё было, но теперь куда-то пропало.
Мне надоело сидеть и созерцать. Смотреть, как другие учатся и вдохновенно пользуются драгоценными возможностями.
Стоп. Беру в руки весло. Или надеваю коньки.
Жизнь, ау! Я иду к тебе.
Ну, слушай, дружок, сказку…
Шелестят страницы. Я читаю вслух сказку своей малышке-внучке. Затем другие детские книжки. Она плотно прижалась ко мне и внимательно слушает. Остальные члены семьи заняты кто чем в разных концах квартиры.
Но потихонечку вижу, что нас окружила уже вся семья. И все внимательно слушают. Так проходит час, два, три часа. Все сидели и слушали не шелохнувшись. Не думаю, что взрослые обожают слушать чтение детских книжек. Просто это мой ГОЛОС.
Полгода назад нам домой принесли другого малыша – полугодовалого внука. Раскапризничался, не унять. И я стала ровным голосом рассказывать ему сказку о Красной Шапочке. И малыш сразу же затих и слушал, пока я говорила. Вряд ли нашего младенца интересовали перипетии и глубокие взаимоотношения Красной Шапочки и волка. Просто это был мой голос, его терапевтический эффект, и я об этом догадалась.
А пару лет назад произошло вот что. Заболел взрослый сын. Примчалась к нему, обвешанная апельсинами, лекарствами.
Сидим рядышком, опершись локтями на маленький стол на кухне. За окном – неяркий зимний день. И я стала говорить. Вспоминать разные хорошие вещи. Говорили о его друге-однокласснике, о друзьях-музыкантах, о нашем доме в далёкой деревне. Голос течёт ровно, вовремя меняю темы. Проходит час, второй. Вдруг сын встаёт, выпрямляется. «Мам, а я хорошо себя чувствую! Я здоров».
Вскоре после этого поехала навестить родителей. При входе мама говорит: « Тсс, тихо, отец заболел». Что-то толкает меня в спину. Бегом в его комнату. Вижу – сидит, нахохлившись на диване, закутан пледом. Смотрит телевизор.
Как на волне, подсаживаюсь к нему рядком и начинаю говорить. Вспоминаем историю семьи, родственников, коллег, их истории, говорим о книгах. Так проходит час, полтора. Вдруг – выпрямляется, встаёт. «А я уже хорошо себя чувствую! Пойдём-ка на кухню, к маме, чай пить».
Я уже осознаю свой талант, свою способность лечить голосом.
Ищу ответа во всемирной паутине, и – не нахожу.
Только то и вспоминается, как будто вытаскивается из памяти что-то древнее, сказ про старуху-травницу, которая заговаривала болезни.