Франсеск Миральес, Эктор (Кирай) Гарсиа - Итиго Итиэ. Японское искусство быть счастливым здесь и сейчас

«Каждый день священники ежеминутно исследуют дхарму и без конца распевают сложные сутры, но прежде чем делать это, они должны научиться читать любовные письма, присланные ветром и дождем, снегом и луной».

ИККЮ СОДЗЮН

В тот самый день, когда совершенно неожиданно для нас самих вдруг родилась идея этой книги, над улочками Гиона[1] разразилась гроза. В самом сердце Киото, пристанища последних гейш и хранилища тайн и загадок старины, мы нашли убежище в чащицу[2] – небольшом чайном домике, покинутом клиентами из-за разыгравшейся непогоды.

Усевшись за низенький стол возле окна, мы, авторы книги, наблюдали за тем, как лепестки цветущей сакуры бурным потоком уносит куда-то вдаль по узкой улочке.

Весна постепенно уступала дорогу лету, и вскоре уже ничего не должно было остаться от этих белых лепестков, пробуждающих в японцах столь огромную радость.

Пожилая женщина в кимоно спросила нас, чего мы хотим, и мы выбрали из меню особый сорт: гёкуро из Уресино, города в южной части страны, где, как считается, произрастает лучший чай в мире.

В ожидании, когда нам подадут дымящийся чайник и чашки, мы обменивались впечатлениями о древней столице Японии. Нас особенно поразило то, что в этом городе, окруженном холмами, с населением меньше, чем в Барселоне, располагалось две тысячи храмов.

Затем мы молча сидели и слушали, как дождь стучит по мощеному тротуару.

Когда пожилая дама вернулась с подносом, душистый аромат чая вырвал нас из этого короткого и сладкого забытья. Мы взяли в руки чашки, желая оценить насыщенный зеленый оттенок настоя, прежде чем сделать первый глоток этого волшебного напитка с терпким и одновременно сладким послевкусием.

Именно в этот момент на велосипеде, держа в руках зонт, мимо проехала девушка. Одарив нас застенчивой улыбкой, она скрылась в переулке за стеной дождя.

И вот тогда, скользнув глазами вверх, мы оба впервые обнаружили на возвышающемся над нами темно-коричневом столбе деревянный плафон с надписью:

Мы принялись расшифровывать иероглифы, произносимые как «Итиго итиэ», а влажный ветер настойчиво звонил в маленький колокольчик, висящий на карнизе над входом в чайную. В буквальном смысле это означало: то, что мы проживаем сейчас, больше никогда не повторится, а значит, каждый момент следует воспринимать как истинное прекрасное сокровище.

Это послание как нельзя более точно передавало то, что мы испытывали тем дождливым днем в старом Киото.

Мы начали вспоминать другие неповторимые моменты, которыми, возможно, пренебрегли, поскольку были слишком заняты мыслями о прошлом или будущем или сконцентрированы на настоящем.

Какой-то студент, спешно идущий под дождем и погрузившийся с головой в свой мобильный телефон со всей его суматохой событий, стал ярким тому примером. Это заставило нас вспомнить цитату Генри Дэвида Торо, о котором мы писали в своей предыдущей книге: «Вы не можете убить время без вреда для вечности».

В тот весенний день, принесший с собой искру вдохновения, нам открылось нечто, заставившее о многом задуматься в ближайшие несколько месяцев. В эпоху абсолютной разобщенности и поверхностности, при всей нашей спешке и неумении слушать внутри каждого по-прежнему спрятан ключ, способный заново открыть двери к взаимопониманию и гармонии с другими людьми, а также к любви к самой жизни.

И этот ключ называется итиго итиэ.

На страницах этой книги мы поделимся с вами знаниями, которые станут уникальным и трансформирующим опытом, благодаря которому вы сможете превратить каждый миг существования в лучшее время своей жизни.

Иероглифы, отражающие концепцию, ставшую главной темой книги, не имеют дословного перевода в нашем языке, однако существуют две интерпретации, которые помогут разобраться в самой сути.

Итиго итиэ можно перевести как «Один раз, одна встреча» или «Один момент, одна возможность».

Таким образом, подчеркивается, что каждая встреча, каждый переживаемый нами опыт – это уникальное сокровище, которое больше никогда не повторится в подобной манере. А значит, если мы позволим мгновению уйти, не насладившись им, для нас оно будет навсегда потерянным.

Существует старинная тибетская легенда, которая наглядно иллюстрирует данную концепцию. В ней говорится о том, как однажды охотник, преследовавший оленя по ледяным склонам Гималаев, вышел к огромной горе, будто разделенной на две части, сквозь ущелье которой можно было увидеть то, что находится на другой стороне.

Стоявший возле ущелья старец с длинной бородой поманил охотника рукой, приглашая его подойти поближе и заглянуть внутрь.

Тот повиновался и просунул голову в вертикальную расщелину, позволявшую человеку пройти сквозь нее. От увиденного у него перехватило дыхание.

За горой скрывался залитый солнцем плодородный сад, которому не было видно конца. Дети беззаботно играли между деревьев, увешанных фруктами, и животные спокойно бродили в каждом уголке этого мира, наполненного красотой, безмятежностью и изобилием.

– Тебе нравится то, что ты видишь? – спросил старец, уловив изумление охотника.

– Конечно, мне нравится. Это… должно быть, сам рай!

– Так и есть, и ты его отыскал. Так почему бы тебе не войти? Здесь ты сможешь жить счастливо до конца своих дней.

Ликующий от радости охотник ответил:

– Я войду, но сначала схожу и приведу сюда своих братьев и друзей. Я скоро вернусь вместе с ними.

– Как тебе будет угодно, но помни, что врата Шамбалы открываются лишь один раз в жизни, – предупредил его старик, слегка нахмурившись.

– Я не задержусь, – сказал охотник и убежал прочь.

Преисполненный энтузиазма, он мчался во весь опор, пересекая долины, реки и горы, пока не добрался до родной деревни, где сообщил о своей находке двум братьям и трем друзьям, сопровождавшим его во всем с самого детства.

Группа тут же двинулась в путь, следуя за охотником, и еще до того, как солнце опустилось за горизонт, им удалось добраться до горы, скрывающей за собой вход в Шамбалу.

Однако проход через ущелье был закрыт и больше уже не открывался.

Первооткрывателю этого чудесного мира пришлось охотиться в горах до конца своей жизни.

Первая часть фразы итиго итиэ (一期) используется в буддийских писаниях для обозначения времени, которое проживает человек с момента рождения до самой смерти. Как и в тибетской легенде, которую вы только что читали, возможность или встреча с жизнью – это то, что дается вам здесь и сейчас. И если вы не воспользуетесь этой возможностью, вы утратите ее навсегда.

Как гласит народная поговорка: мы живем только один раз. Каждый неповторимый момент жизни – это врата Шамбалы, которые открываются однажды, не оставляя нам второго шанса на то, чтобы в них войти.