В Город приехал театр. Приехал тайно, под покровом ночи, занял старое помещение на углу Главной и Западной улицы, и несколько дней устраивался, словно ласточка в новом гнезде. Любопытные носы пытались было выяснить, что происходит, почему ночами в давно заброшенном здании горит свет и раздаются неясные звуки, а еще иногда доносится из окон музыка, но ничего у них не вышло. Разгадка нашлась сама, точнее, была вынесена миниатюрной девушкой неопределенного возраста на улицу в виде большой афиши на деревянных столбиках.
«Театр Этьена Перро»
Вот так было написано большими буквами на куске ткани. Яркая, красочная афиша заметно выделялась на фоне тускло-серых красок Города. Около невзрачной двери с табличкой «Вход только по билетам» девушка выставила стол и колченогую табуретку, разложила стопки нарезанных бумажек и села сама.
– Это что тут такое? – бабка Фелиция первая осмелела, подошла ближе, прикрываясь рукой как от солнца, словно яркие цвета грозили ее ослепить.
– Билеты, – девушка обвела рукой стол. – Один билет – одна монета.
– Целая монета за эту вот бумажку? За монету можно купить и муки, и сыра, – нахмурилась бабка Фелиция. – Зачем эти билеты-то нужны?
– Билет позволит посмотреть представление, – терпеливо объяснила девушка. – Мы – театр, бродячий театр, сегодня здесь, завтра там. Приехали и в ваш Город, и дадим столько представлений, сколько будет надо.
– Кому надо? – сощурилась бабка Фелиция.
– Не кому, а для чего, – девушка подняла на Фелицию чистые голубые глаза и улыбнулась. Такой беззаботной улыбки в Городе не видели уже много лет. – Для того, чтобы избавить вас от горя.
Бабка Фелиция ничего не ответила, только пожевала губами немного, да что-то стала подсчитывать в уме. Столпившиеся вокруг зеваки следили за ней настороженно и внимательно. Наконец Фелиция махнула рукой, взяла, да и открыла потрепанный кошелек. Выложила целую монету: ну обойдется несколько вечеров без хлеба, зато посмотрит, что такое театр. В ее время театра в Городе уже не было, только истории рассказывали. Девушка, лучась от счастья, протянула Фелиции билет и убрала монету в карман передника.
– Начало в семь вечера, – сказала она. – Не забудьте.
– Уж будь уверена, девочка, я ничего не забываю, за что деньги платила, – покачала головой Фелиция, вздохнула тяжело и начала пробираться обратно через толпу.
Люди терпеливо дождались ее ухода, а потом набросились на девушку, коршунами окружили маленький стол и требовали «еще один билетик» и себе, и близким. Очень скоро не осталось ни одной красивой бумажки на столе, а девушка скрылась за входной дверью и аккуратно сняла передник.
– Все продала? – высокий человек с длинными руками и ногами подбежал к ней и схватил передник. – Они придут?
– Придут, – кивнула девушка. – Не волнуйся, Йоля, придут. Все как говорил Этьен – достаточно одного смелого человека, чтобы смелыми стали все. Сегодня мы будем играть.
– Будем играть, – повторил Йоля, – Давно я не играл! Ура!
Он сделал сальто назад, рассмеявшись в голос, и побежал вверх по лестнице, крича на ходу:
– Будем играть! У нас будут зрители! Вы слышали, друзья? Мы будем играть! Янина продала все билеты!
Из темноты за ними наблюдал седоволосый человек. У него был прямой нос и темные, глубокие глаза. Не давая другим заметить себя, он скрылся за портьерой и еле слышно прошептал:
