Полуостров Мортига, самая северная часть континента, отрезанный от остального мира сильными снегопадами и метелями, он имел сообщение с материком Ролен лишь в трёх месяцах: мае, июне и июле. Именно тут когда-то возвели тюрьму Осор, где теперь в позоре и бесчестии доживали свои дни самые ненавистные королю преступники. Стража обращалась с заключёнными хуже, чем можно было себе представить, но всё равно ни кому и в голову не приходило бежать отсюда. Ведь даже если побег увенчается успехом, что маловероятно, поскольку на охрану тюрьмы-крепости не скупились, то беглец окажется на клочке земли покрытой метровыми слоями снега, омываемой ледяными морями способными вызвать обморожение и некроз тканей едва тот намочит палец. И только лишь узкий кусок суши соединял полуостров с материком – настолько не значительный, что от моря Ленра до моря Эгайл можно было дойти за час. Оттого на этом перешейке была только одна дорога, вокруг которой стоял форпост – как дополнительное средство охраны. Здесь, также как и в крепости, круглосуточно несли вахту стражники, и именно сюда из большого мира раз в год привозили провиант, оружие и припасы для тюрьмы. Чтобы никто из заключённых не забрался в пустую телегу, и не уехал с полуострова, повозки разгружали тут и отправляли их обратно вместе со стражниками, которые окончили свою службу. А уже потом служащие форпоста, грузили всё на свой транспорт и везли необходимый фураж в крепость-тюрьму. Именно поэтому за всю историю королевства Фендал, никто и никогда не выходил из этих застенок даже в те три тихих месяца, когда снег и метели брали передышку.
Но в этот раз всё случилось иначе. Впервые за не очень долгую, но мрачную историю этого места, глава охраны аванпоста (не без препирательств) пропустил к замку роскошную карету с символикой царской династии, пришедшей вместе с ежегодными телегами и повозками.
Золотой лис, держащий в зубах изумрудный трезубец, ярко сверкал с обоих боков кареты, долгий путь из столицы ни как не отразился на её внешнем виде, грязь была только на колёсах и больше нигде.
Стража такой претенциозный транспорт увидела издалека, поэтому уже у входа стоял начальник стражи и он же интендант крепости с выстроенными в ряды караульными. Ворота тяжело и со скрипом поднялись вверх; гужевая упряжка заехала внутрь, все стражники склонили головы, пологая, что там король; дверцы открылись и из неё вышли двое, короны никто из них не носил. Да, это были знатные люди из очень благородных домов, но всё же не из королевской семьи. Интендант подошёл к паре путников и в ответ на поклон ему молча протянули письмо, скреплённое королевской печатью.
***
Двадцать один год провёл Альберион в темнице. Безжизненность каменных стен и жестокое обращение стражников многих сводила с ума даже за вдвое более короткое время. Люди страдали на столько, что порой мечтали о казни, но это желание было для них несбыточным: сидевшие здесь слишком высокородны, чтобы их убивать, но слишком опасны, чтобы отпускать или держать в других местах – откуда больше способов сбежать. Однако самый талантливый из военачальников короля всегда был крепче остальных и волей, и решимостью, потому сохранил твёрдость ума и рассудка. Вот только тело было истощено и лишено прежних боевых способностей.
С каменной лестницы доносился лёгкий звук лат и лязг ключей.
«Стражники снова идут кого-то бить» – Подумал Альберион. За столько лет пребывания за решёткой, его волосы и кожа утратили свой изначальный цвет: стали серыми словно пытались слиться с окружающими стенами.
Звук становился громче, но его не пугала возможность визита стражников, за пять лет войн с ним случались вещи и похуже избиения.
Лязг прекратился как раз напротив его двери – всё-таки пришли к нему. С тяжёлым металлическим звуком, похожим на грохот и скрип одновременно, замок открылся, и дверь неспешно раскрылась.
– На выход предатель, тебя везут в столицу. – Как можно громче просипел стражник пропитым и истерзанным простудами голосом. Чтобы стать обладателем такого брутального голоса. За свои сорок с небольшим, ему пришлось прикончить немало десятков бочек крепкого алкоголя. Предпочитал он конечно ром, но пил вообще всё что горит, и это пагубно сказывалось на его здоровье. Ему часто приходилось ушивать свою кольчугу, и подгонять по размеру латы. Так как он постоянно терял в весе. Чему все заключённые непременно радовались. Ведь всякий раз, когда он напивался у него «чесались» кулаки, поэтому после каждой попойки этот стражник шёл бить узников. И с каждым годом его удары становились всё слабее.
– Кажется, король наконец-то решил отрубить тебе голову! – Ехидно произнёс второй стражник. Его улыбка радостно сияла, как и его броня. Этот тип явно следил за собой: всегда выбритый, всегда в чистом, даже когда пьяный.
Альберион не любил заставлять других ждать, да и вещей у него никаких не было, поэтому он, не мешкая отправился к выходу. Поднявшись по винтовой лестнице на четыре этажа, пленника охватила экзальтация, которую не могла испортить даже новость о возможной казни, ведь впервые за двадцать один год он находился не под землёй. Узник вместе с сопровождающими стражниками оказался выше уровня земли в просторном каменном холле с большим и очень прочным деревянным столом, пропитанным смолой для более долгой службы. В этом самом северном строении материка была очень высокая влажность, а потому всем деревянным сооружениям требовалась дополнительная защита. Помимо стола было ещё пару рядов шкафов из того же лакированного дерева, на полках которых стояли книги с именами всех кто, когда-либо провёл свою жизнь в этих казематах. Конечно же, подавляющее число полок были пусты, ведь эту крепость-тюрьму построили не очень давно, но самой дурной славой оно обзавестись успело – некоторые люди умоляли о любом наказании лишь бы не попасть сюда.
Приговорённый наконец-то вновь увидел окна, через которые солнечный свет пронзал крепость, впиваясь в неё, словно волк в старого оленя. Выход из зала закрывали гротескные двустворчатые ворота, сделанные из самого прочного дерева, дополнительно укреплённые кованным закалённым металлом. Их надёжность позволила бы выстоять им десяток часов даже против самого тяжёлого тарана. Ширина была такой, что сюда бы могли въехать стразу три кареты в ряд, а высота позволила бы поставить две кареты друг на друга и они всё равно бы заехали.
Стражники открыли ворота, и морозный ветер сразу же добрался до костей Альбериона. Его жёстко подхватили под локти и буквально поволокли к той самой карете с королевским гербом, у которой всё ещё стояли два лица из королевской стражи. Их доспехи разительно отличались своим роскошеством и изяществом, но при этом выкованы были из куда более надёжной стали, нежели облачения городских и тюремных стражников.
