Маша
Никак не могу проснуться. Голова гудит, спину ломает, подташнивает.
Это гормоны. Снова сбились после попытки ЭКО. Я знаю.
Уже проходила.
Сейчас надо заставить себя встать и начать жить этот идиотский новый день!
Новый? Или просто один и тот же день, только заново?
Вздыхаю, сажусь на кровати, тру лицо…
– Марусь! – в спальню влетает мой муж.
– Егор? – вот это да! – Ты не на работе?
– Сегодня нет! Тебе сделать кофе? Ты чего так долго спишь?! – у мужа от восторга горят глаза.
– Что-то случилось?
– Не-ет, – тянет Егор. – Но может случиться! Пойдём!
Муж приготовил мне сюрприз?
Ну надо же! Я думала, он за последний год почти забыл о моем существовании.
Быстро пью кофе, наспех одеваюсь…
– Куда ты меня тащишь? – ничего не понимаю, смеюсь.
– Марусь, быстрее! – весь как на иголках, спешит.
– Что за спешка? – я даже смущена таким его напором.
– Машка, я клянусь, тебе понравится! – отзывается восторженно.
Он широко улыбается, и я, заражаясь его весельем, тоже чему-то радуюсь. В груди чуть замирает дыхание от предвкушения, по ладошкам пробегают мурашки.
Что за сюрприз приготовил мне муж?
– Куда мы едем? – улыбаясь, спрашиваю я.
– Потерпи, сейчас все увидишь! – он почему-то на меня не смотрит, но я вижу, что он нервничает. Причем сильно. Неужели так волнуется, что мне не понравится его сюрприз?
– Это здесь!
Я чуть замечталась и не заметила, что Егор уже припарковался.
– Это больница? – хмурюсь.
– Не совсем, – он смотрит на меня напряженно, уже без улыбки. – Пойдем!
Распахивается дверь, он тянет меня за руку. Действительно спешит.
– Идем же, – подхватывает меня, вынося из машины.
Ему это легко! Он сильный, а я мелкая.
– Егор, я не уверена…
– Маш, не нервничай, все будет хорошо, – тянет к крыльцу.
– Егор!
Но он не слушает меня. Дверь распахивается, фойе, холл и…
Выписка?
– Здравствуйте, – обращается Егор к дежурной медсестре, – мы Полянские.
– А, да, давайте, – женщина охотно берет сумку, скрывается в отделении.
– Егор, что происходит?
Я нервничаю. И уже нет никакого желания улыбаться.
– Потерпи, сейчас увидишь, – он возбужденно дышит, его глаза лихорадочно блестят.
– Егор…
И тут дверь распахивается.
– Вот, мамочка, папочка, встречайте!
Нам выносят крохотный спеленутый кулек.
– Егор, – у меня подкашиваются ноги, живот завязывается в узел, – кто это?
– Маш, – мой муж смотрит на меня взволнованно, потому берет у медсестры конверт и протягивает мне свою уменьшенную копию. – Это наш сын…
****
– Егор, я не понимаю… – заламываю руки, чуть не выдергиваю себе волосы. Как? КАК?!
– Маш, давай дома поговорим.
Он спокоен. Или хочет казаться таковым.
Забрал ребенка, документы, вывел меня из приемного.
У него в багажнике люлька для перевозки младенцев.
Подготовился. Заранее. Хорошо знал, куда ехал.
– Егор, чей это ребенок? – у меня перехватывает горло от слез.
– Его отец я, – отрезает мой муж.
– А мать? – у меня подкашиваются ноги, упираюсь в капот машины обеими руками, просто чтобы не рухнуть.
– Садись в машину. – холодный приказной тон.
Я не шевелюсь. Муж берет меня под руку и фактически впихивает на переднее сиденье внедорожника. Захлопывается дверь.
– Кто его мать? – повторяю свой вопрос уже тише. Выходит почти обреченно.
– Понятия не имею! – резко фыркает Егор. Все же не сдержался. Психует.
– Как это? – замираю.
– Что не ясно? Ты сама сколько раз ходила на ЭКО! Нанятая женщина! Суррогатная мать. Я ее ни разу не видел! Все контакты были через менеджера перинатального центра!
– Суррогатная? – удивленно выдыхаю я.
– Суррогатная! – выкрикивает Егор.
– Но почему… Я же… – лепечу что-то, пытаясь осознать.
– Что – почему? Что? – оборачивается ко мне, во взгляде ярость и боль. – Потому что последние четыре года в твоих глазах только отчаяние, потому что тебе не подходит гормональная терапия и ты сама себя убиваешь, потому что я больше не могу видеть, как ты умираешь после каждой неудачной попытки! – резко замолкает, тяжело дышит. – Больше не будет никакого ЭКО, – произносит тихо, и тут младенец начинает громко плакать.
Похоже, его напугали крики Егора.
– Останови машину, – прошу его твердо.
– Маш, – он морщится, стискивает зубы, на его лице гримаса отчаяния.
– Останови машину! – я повышаю голос. Ребенок не унимается, к его крику уже добавляются всхлипывания.
Егор беззвучно ругается, забирает резко вправо. Машина останавливается у тротуара. Муж не смотрит на меня. Сидит, вцепившись в руль изо всех сил.
Я распахиваю дверь, выхожу, громко хлопая, и… Сажусь на заднее сиденье.
– Чш-ш-ш, – достаю карапуза из люльки, – ну что ты расстроился? – глажу его по личику. – Испугался, да?
Поднимаю глаза и ловлю взгляд мужа в зеркале заднего вида. Ошарашенный, удивленный и… Растроганный.
– Езжай быстрее домой, – говорю Егору, – У него, похоже, подгузник полный.
Муж резко выдыхает, на его губах расплывается улыбка. Машина с визгом срывается с места и несется к нашей квартире.
Мы едем домой с сыном моего мужа.
И как мне теперь быть?
***
– Я не мог уже смотреть, как ты гробишь себя!…
Я сижу на диване, кормлю ребенка выданной в роддоме смесью. Я хотела сына. Очень. Только своего. Но не выходило. Много лет не выходило. Мне уже стало казаться что виной всему моя миниатюрность, что это гормональный сбой, что я какая-то недоразвитая.
Но нет.
Анализы упорно показывали норму, гинеколог только разводил руками, а психолог на мне, кажется, озолотилась. Но я ей благодарна за те сессии. Я стала спокойнее и увереннее в себе.
По крайней мере, очередную неудачную попытку ЭКО я пережила намного легче.
Егор ходит по комнате кругами, запустив пальцы в волосы.
– Я думал… Я хотел… Так было нельзя, Маша! – всплескивает руками, смотрит на меня. – Я думал, ты сейчас выйдешь из больницы и я все тебе расскажу. Я не хотел, чтобы ты снова шла на ЭКО, но…
– Но тебе нужен был ребенок, – отзываюсь я упавшим голосом.
Егор – Полянский… Да! Тот самый. Империя Полянского. Мы познакомились беззаботными студентами, и я долго ничего не знала. Егор водил меня по мелким кафешкам и в кино на утренние сеансы, а я совершенно не задумывалась почему. Мне это казалось очевидным. Просто босоногое студенчество. Это потом я уже поняла, что он боялся попасться на глаза кому-то из своего круга.
Мы так встречались почти три года. А потом. Потом он сделал мне предложение. И когда я ответила “Да”, прыгая от восторга, Егор взял с меня слово, что я не передумаю после знакомства с его семьей.
Испугалась ли я? Конечно, испугалась. Уже успела представить себе папашу-алкоголика, маму – тирана. Но все вышло намного хуже. Куда хуже.
Егор оказался наследником одного из самых богатых кланов. Наследник, который, конечно же, просто обязан продлить род.
– Нет! – он кричит. – Нет! Не мне! Тебе! Я уже не знал, как тебя остановить! Ты мне не верила, я говорил – не надо! Но ты… Я хотел…
