В этот день, возвращаясь домой пораньше, чтобы устроить сюрприз для Мигеля, я и не думала, что все резко изменится. Я шла по улице, наслаждаясь прохладным вечерним воздухом. В руках у меня был пакет с его любимыми блюдами из его любимого итальянского ресторана. Мне казалось хорошей идеей вернуться от родителей на день раньше. Если вы давно в браке – сюрпризы и приятные неожиданности очень важны, они делают жизнь ярче.
Я уже представляла, как мы будем вместе ужинать, смеяться, а потом... Потом нас ждет кое-что особенное. Не зря же я купила новое белье – весьма пикантное. И мы не виделись почти неделю, так что успели соскучиться.
Наш дом всегда был для меня крепостью, местом, где я чувствовала себя в безопасности. Но когда я подошла ближе, кое-что показалось мне неправильным. Сердце забилось быстрее. Внутренний голос подсказывал мне, что что-то не так.
Я остановилась, внимательно вглядываясь. И наконец поняла – что.
Окна спальни были занавешены плотными шторами, хотя мы обычно оставляли их приоткрытыми, чтобы впускать свет вечернего солнца. Мигеля нет дома? Или с ним что-то случилось? Что-то ужасное… О, нет!
Я не сразу смогла вставить ключ в замок, руки дрожали...
Может, лучше сразу звонить в полицию? Нет. Нельзя терять время!
Я распахнула дверь.
В прихожей я заметила женские туфли на высоком каблуке, которые явно не принадлежали мне… Я не ношу таких высоких каблуков.
Дыхание перехватило. Я быстро поняла, что это может значить, но поверить не могла. Медленно поставила пакет с едой на пол и сделала несколько шагов по коридору.
Когда я подошла к двери спальни, услышала приглушённые голоса и… стоны. Сердце заколотилось в груди так сильно, что казалось, его звук разносится по всей квартире. Я замерла перед дверью, собираясь с духом, а затем решительно толкнула её.
Комната была окутана полумраком, лишь небольшая лампа на прикроватной тумбочке давала слабое освещение. Но я увидела достаточно. На полу лежала одежда: рубашка Мигеля, юбка и блузка женщины. В воздухе витал запах дорогих духов, смешанный с едва уловимым ароматом красного вина. А на нашей кровати, с шелковыми простынями, которые мы купили вместе в Париже, Мигель трахал другую женщину.
Голые тела, искаженные страстью лица… Он яростно вбивался в нее, изо всех сил сжимая бедра. Её длинные волосы каскадом спадали на его плечи, словно золотое руно. Стройная блондинка, с идеальной кожей. Её красота была болезненно очевидной, и это только усиливало мою боль...
– Мигель! – крик вырвался из моего горла, прежде чем я смогла себя остановить.
Они резко отпрянули друг от друга. Мигель буквально свалился на постель. Лицо его побледнело, а женщина поспешно натянула на себя простыню, её глаза были полны страха и смущения. Затем начала торопливо одеваться, схватила свою юбку и блузку с пола, натягивая их дрожащими руками. Её движения были резкими и нервными.
– Милая, это не то, что ты думаешь, – наконец заговорил Мигель и, конечно, не сказал ничего умного.
Ахаха! А что это? Репетиция классического оркестра?
Слёзы уже были готовы вылиться водопадом. Вся наша совместная жизнь пронеслась перед глазами: наша первая встреча, когда он подарил мне букет полевых цветов, свадьба на берегу озера, наш новый прекрасный дом…
– Как ты мог? – мой тихий голос был полон боли и ярости.
Мигель встал с кровати, пытаясь приблизиться ко мне, но я отступила. Голый, потный, с запахом чужой женщины – он был отвратителен мне.
– Не тронь меня! – прошипела я. – Предатель. Ты все разрушил.
Женщина, наконец одевшись, выскользнула из комнаты. Он даже не посмотрел ей вслед.
Слёзы застилали глаза, но я не могла позволить себе проявить слабость перед ним. Это выглядело бы жалко. А я не хотела быть жалкой.
– Амалия, дай мне объяснить, – голос Мигеля был умоляющим. – Это была ошибка, я...
– Ошибка? – я едва не рассмеялась, хоть ситуация и не располагала к веселью. – Ты случайно упал на эту девицу? Нет, это ты – ошибка.
Казалась, комната сужается, её стены давили на меня. Внутри всё кипело, мне необходимо было выбраться отсюда – как можно скорее, чтобы не задохнуться.
Я выскочила из спальни, ноги едва держали меня. Шатаясь, прошагала мимо гостиной, схватила пальто и выбежала из квартиры, не желая больше ни на секунду оставаться рядом с ним.
Холодный ночной воздух обжёг лицо. Но это было даже приятно, все лучше чем духота квартиры.
И только удалившись от дома на приличное расстояние, позволила себе разреветься – горько и навзрвыд, не заботясь о том, что меня кто-то увидит. Слёзы текли по моим щекам, смешиваясь с гневом и отчаянием.
Небо было затянуто тучами, и я чувствовала, как мир вокруг меня рушится. Я шла вперёд, не замечая ничего вокруг. Мои мысли были спутаны. Как он мог? Мы были вместе столько лет, делили радости и горести. И всё это оказалось ложью.
Моя жизнь, которую я строила с такой любовью и преданностью, теперь была разрушена. Каждый шаг по улице отдавался болью в груди. Я пыталась понять, как такое могло случиться.
Что я сделала не так?
Почему он так поступил со мной?
Слёзы лились без остановки, я чувствовала, что силы покидают меня. Ноги едва держали, и я остановилась у лавочки в парке. Села, обхватив голову руками, и дала волю рыданиям. Я чувствовала, как каждый вдох приносит новую волну боли.
Прохожие бросали на меня сочувствующие взгляды, но никто не останавливался, чтобы помочь. Я была одна в своём горе. Казалось, что больше нет ни будущего, ни надежды. Только боль и предательство. Мой мир рухнул, и мне нужно было время, чтобы понять, как собрать его осколки.
Впрочем, прежде чем приступать к таким масштабным делам, мне следовало решить кое-что более прозаическое, например, где переночевать.
Возвращаться в дом родителей я не хотела. Пять часов за рулем, когда слезы застилают тебе глаза, - это вовсе не то, что мне сейчас нужно. Когда я говорю – жизнь рухнула, я вовсе не намекаю на то, что хочу с ней расстаться.
Подруги? Все мои «персональные» подруги остались там, в родном городке. А в столице у нас с Мигелем друзья были общие. Точнее, не совсем друзья – его партнеры по бизнесу, нужные люди, политики и, разумеется, их жены.
Я не удержалась от смешка, представив как явлюсь сейчас к прокуроской жене: ах, милочка, муж привел домой какую-то стерлядь, можно я останусь у тебя. А уж как упадет у нее челюсть!
Решение пришло стоило мне только вытереть слезы и поднять взгляд: я увидела вывеску гостиницы. Неплохую такую вывеску – не слишком пафосно, так что хватит и моей налички, но и не слишком убого, чтобы делить постель с тараканами,
Дежурный клерк, молодой парень с добрыми глазами, заметил моё состояние, но ничего не сказал. Он быстро оформил номер и протянул мне ключ.
