Шарлотта Бронте - Jane Eyre

Jane Eyre
Название: Jane Eyre
Автор:
Жанры: Литература 19 века | Зарубежная классика
Серия: Great Books
ISBN: Нет данных
Год: 2023
Другие книги серии "Great Books"
О чем книга "Jane Eyre"

Вашему английскому приходится тяжело? Не настолько как несчастной сироте Джейн Эйр!

"Джейн Эйр" – самый известный роман Шарлотты Бронте, по которому было снято множество экранизаций. В этом романе трагические события жизни самой Шарлотты сошлись вместе с её свободолюбивым и упрямым писательским гением. Вместе они создали уникальный для XIX в. голос – голос умной и независимой женщины, способной самой искать и добиваться своего счастья. А волшебное воображение Ш. Бронте наделило "Джейн Эйр" незабываемым готическим антуражем.

Текст представлен без сокращений и адаптации. Наслаждайтесь дерзкой новизной романа Шарлотты Бронте в оригинале!

В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Бесплатно читать онлайн Jane Eyre


© ООО «Издательство АСТ», 2023

Preface

A preface to the first edition of “Jane Eyre” being unnecessary, I gave none: this second edition demands a few words both of acknowledgment and miscellaneous remark.

My thanks are due in three quarters.

To the Public, for the indulgent ear it has inclined to a plain tale with few pretensions.

To the Press, for the fair field its honest suffrage has opened to an obscure aspirant.

To my Publishers, for the aid their tact, their energy, their practical sense and frank liberality have afforded an unknown and unrecommended Author.

The Press and the Public are but vague personifications for me, and I must thank them in vague terms; but my Publishers are definite: so are certain generous critics who have encouraged me as only large-hearted and high-minded men know how to encourage a struggling stranger; to them, i.e., to my Publishers and the select Reviewers, I say cordially, Gentlemen, I thank you from my heart.

Having thus acknowledged what I owe those who have aided and approved me, I turn to another class; a small one, so far as I know, but not, therefore, to be overlooked. I mean the timorous or carping few who doubt the tendency of such books as “Jane Eyre:” in whose eyes whatever is unusual is wrong; whose ears detect in each protest against bigotry-that parent of crime-an insult to piety, that regent of God on earth. I would suggest to such doubters certain obvious distinctions; I would remind them of certain simple truths.

Conventionality is not morality. Self-righteousness is not religion. To attack the first is not to assail the last. To pluck the mask from the face of the Pharisee, is not to lift an impious hand to the Crown of Thorns.

These things and deeds are diametrically opposed: they are as distinct as is vice from virtue. Men too often confound them: they should not be confounded: appearance should not be mistaken for truth; narrow human doctrines, that only tend to elate and magnify a few, should not be substituted for the world-redeeming creed of Christ. There is-I repeat it-a difference; and it is a good, and not a bad action to mark broadly and clearly the line of separation between them.

The world may not like to see these ideas dissevered, for it has been accustomed to blend them; finding it convenient to make external show pass for sterling worth-to let white-washed walls vouch for clean shrines. It may hate him who dares to scrutinise and expose-to rase the gilding, and show base metal under it-to penetrate the sepulchre, and reveal charnel relics: but hate as it will, it is indebted to him.

Ahab did not like Micaiah, because he never prophesied good concerning him, but evil; probably he liked the sycophant son of Chenaanah better; yet might Ahab have escaped a bloody death, had he but stopped his ears to flattery, and opened them to faithful counsel.

There is a man in our own days whose words are not framed to tickle delicate ears: who, to my thinking, comes before the great ones of society, much as the son of Imlah came before the throned Kings of Judah and Israel; and who speaks truth as deep, with a power as prophet-like and as vital-a mien as dauntless and as daring. Is the satirist of “Vanity Fair” admired in high places? I cannot tell; but I think if some of those amongst whom he hurls the Greek fire of his sarcasm, and over whom he flashes the levin-brand of his denunciation, were to take his warnings in time-they or their seed might yet escape a fatal Rimoth-Gilead.

Why have I alluded to this man? I have alluded to him, Reader, because I think I see in him an intellect profounder and more unique than his contemporaries have yet recognised; because I regard him as the first social regenerator of the day-as the very master of that working corps who would restore to rectitude the warped system of things; because I think no commentator on his writings has yet found the comparison that suits him, the terms which rightly characterise his talent. They say he is like Fielding: they talk of his wit, humour, comic powers. He resembles Fielding as an eagle does a vulture: Fielding could stoop on carrion, but Thackeray never does. His wit is bright, his humour attractive, but both bear the same relation to his serious genius that the mere lambent sheet-lightning playing under the edge of the summer-cloud does to the electric death-spark hid in its womb. Finally, I have alluded to Mr. Thackeray, because to him-if he will accept the tribute of a total stranger – I have dedicated this second edition of “JANE EYRE.”

CURRER BELL

December 21st, 1847.

Chapter I

There was no possibility of taking a walk that day. We had been wandering, indeed, in the leafless shrubbery an hour in the morning; but since dinner (Mrs. Reed, when there was no company, dined early) the cold winter wind had brought with it clouds so sombre, and a rain so penetrating, that further outdoor exercise was now out of the question.

I was glad of it: I never liked long walks, especially on chilly afternoons: dreadful to me was the coming home in the raw twilight, with nipped fingers and toes, and a heart saddened by the chidings of Bessie, the nurse, and humbled by the consciousness of my physical inferiority to Eliza, John, and Georgiana Reed.

The said Eliza, John, and Georgiana were now clustered round their mama in the drawing-room: she lay reclined on a sofa by the fireside, and with her darlings about her (for the time neither quarrelling nor crying) looked perfectly happy. Me, she had dispensed from joining the group; saying, “She regretted to be under the necessity of keeping me at a distance; but that until she heard from Bessie, and could discover by her own observation, that I was endeavouring in good earnest to acquire a more sociable and childlike disposition, a more attractive and sprightly manner-something lighter, franker, more natural, as it were-she really must exclude me from privileges intended only for contented, happy, little children.”

“What does Bessie say I have done?” I asked.

“Jane, I don’t like cavillers or questioners; besides, there is something truly forbidding in a child taking up her elders in that manner. Be seated somewhere; and until you can speak pleasantly, remain silent.”

A breakfast-room adjoined the drawing-room, I slipped in there. It contained a bookcase: I soon possessed myself of a volume, taking care that it should be one stored with pictures. I mounted into the window-seat: gathering up my feet, I sat cross-legged, like a Turk; and, having drawn the red moreen curtain nearly close, I was shrined in double retirement.


С этой книгой читают
Порой случаются невероятные совпадения. Невероятные настолько, что верится в них с трудом. То же случилось и с главным героем романа «Тайна моря» Арчибалдом Хантером.В местечке Круден-Бей, что в Шотландии, череда таинственных происшествий связывает Арчибальда с событиями, происходившими столетия назад.Предлагаем и вам прикоснуться к древним тайнам, читая мистический роман Брэма Стокера на языке оригинала.
Имя Шарлотты Бронте, одной из самых популярных английских писательниц, автора романа «Джейн Эйр», известно во всем мире. Ее литературный талант проявился довольно рано. В детстве Шарлотта, Эмили, Энн и Брэнуэлл Бронте, дети приходского священника, зачитывались книгами из домашней библиотеки, придумывали игры и истории, которые дали начало их дальнейшему творчеству. Юная Шарлотта пробовала свои силы в разных жанрах, в ее сочинениях есть и романтик
Откройте мировую классику с новой стороны! В канву известной всему миру трогательной истории искусно вплетены волнующие эротические подробности – Джейн Эйр легко поддается мимолетным страстям и всегда готова к любовным приключениям.В XIX веке роман «Джейн Эйр» стал новым словом в английской литературе, теперь «Джейн Эротика» готова покорить ваши сердца. Карена Рос вдохнула в книгу страсть и желание, сделала ее более чувственной и вызывающей.Не от
Роман известной английской писательницы Шарлотты Бронте – классика женской литературы. В нем есть все, от чего так замирает сердце: первое робкое чувство, обманутые надежды, верные друзья и настоящая любовь. Судьба героини трагична, но, несмотря на множество жизненных трудностей, Джейн находит в себе силы бороться за свое счастье!
Творчество Шарлотты Бронте – явление уникальное в английской литературе XIX века, а «Шерли» – пожалуй, самый остросюжетный из ее романов. Он сочетает в себе «готические» и детективные мотивы. Однако его увлекательный сюжет является лишь обрамлением для тончайшей психологической истории непростых отношений мужчины и двух женщин, далеко выходящих за границы традиционного любовного треугольника.
«Вечность, таинственный предмет наших размышлений, как легко мы забываем тебя, когда опасность не угрожает нашей жизни!Этим восклицанием решаюсь я начать свое жизнеописание. Я не выдаю его за новое; но беру на себя смелость наперед сказать моим читателям, что оно удивительно идет к делу и всегда первое приходит мне в голову, когда гляжу я на прошедшее, на те дни, которые были так полны тревоги, любви и превратностей судьбы человеческой…»
«Который час? Часы на колокольне Сент-Джайлса бьют девять. Вечер сырой и унылый, и вереницы фонарей затянуты мутью, как будто мы глядим на них сквозь слезы. Дует волглый ветер, и каждый раз, как пирожник приоткроет дверцу своей жаровни, вырывает огонь из трубы и уносит вдаль ворох искр…»
«Я – делец. И приверженец системы. Система – это, в сущности, и есть самое главное. Но я от всего сердца презираю глупцов и чудаков, которые разглагольствуют насчет порядка и системы, ровным счетом ничего в них не смысля, строго придерживаются буквы, нарушая самый дух этих понятий. Такие люди совершают самые необычные поступки, но «методически», как они говорят. Это, на мой взгляд, просто парадокс: порядок и система приложимы только к вещам самым
«Портрет Дориана Грея» – самое знаменитое произведение Оскара Уайльда, единственный его роман, вызвавший в свое время шквал негативных оценок и тем не менее имевший невероятный успех. Главный герой романа, красавец Дориан, – фигура двойственная, неоднозначная. Тонкий эстет и романтик становится безжалостным преступником, а попытка сохранить свою необычайную красоту и молодость оборачивается провалом.Рассказы и сказки Уайльда – среди которых знаме
Успешный фоторепортер едет в другой город, чтобы выступить с лекцией. По дороге у него пробивает колесо. Мужчина останавливается в небольшом городке, рассчитывая найти помощь и отправиться дальше. Но, кажется, пустынные улицы знают тайны из его прошлого и начинают жестокую игру, не желая отпускать гостя.
У всякого поступка есть цена, но Антон Козлов по кличке Мелкий Клаус об этом не задумывался. А зря, возможно, избежал бы того кошмара, что уготовила ему судьба.
Приветствую, странники звёзд.Перед вамb моя первая книга. Это сборник фантастических, фэнтезийных и мистических рассказов. Тебя ждут истории о космических блогерах, кибер-протезисте, городе роботов, о ритуале призыва призрака умелой ведьмой Фрайдой Многоголосой, о девушке-загадке, о сюрреалистичном вагоноремонтном заводе и посланнике Смерти. И наконец, о большой и чистой любви.В каждый рассказ вложена мысль. Писал я с бесконечной увлеченностью фа
Изис – наследница главы мятежного братства. Ей предстоит занять место матери и вести народ к свободе. Но внешняя исключительность превратила предназначение Изис в проклятие: мятежники признают её угрозой погибели. Те, кто осмеливается взглянуть ей в глаза, видят в их чарующем голубом сиянии смерть.Нити судьбы душат Изис, стягивают крылья за спиной. Но ей нужно взлететь и воссиять заключённой в ней магией, чтобы ее народ, семья и она сама не затер