В юности я тяжело болела. И, чтобы не расстаться с жизнью окончательно, стала записывать сказки, которые рассказывала своим маленьким детям. Как самонадеянный и недальновидный человек, я вышла замуж и обзавелась двумя детьми очень рано.
Дом, Московский Университет и дети стали почти моей гибелью. Мой девиз: всё на отлично, и я со всем справлюсь – потерпел фиаско. Я – недвижная в постели, и уже о чём-то разговариваю с Богом. Он тихо отвечает, что рано, и что я ещё не нужна ему. Ну, и не надо! Я налегаю на карандаш и пишу строчка за строчкой.
Мои опусы друзья несут в детскую редакцию Центрального Телевидения на Шаболовке. Они понравились. Со мной заключают договор, и в передаче «Спокойной ночи, малыши» два раза в месяц в виде почти диафильмов выходят мои сказки. Читает их Валентина Леонтьева. Так продолжается три года.
Я выздоравливаю. Работаю в Палеонтологическом Музее, что при Палеонтологическом институте АН СССР в Москве, и прекращаю свою «сказочную» деятельность. Но мои сказки попадаются великому русскому поэту Елене Александровне Благининой. Читателю ещё только предстоит познакомиться с её поэзией и прозой в полной мере. Елене Александровне нравятся мои сказки. С её подачи меня начинает печатать журнал «Мурзилка» и журналы, в которых есть детская страничка.
Вскоре издательство «Детская литература» начинает выпуск цикла книг «Наука в картинках». «Палеонтологию в картинках», с лёгкой руки Благининой, поручают мне. Год работы. Великолепные иллюстрации художника Рубена Варшамова – тогда ещё будущего главного редактора журнала «Весёлые картинки». Книжка получает Большую золотую медаль на Всемирной выставке в Париже. Множество переизданий в нашей стране. Она расходится по миру на 28 языках.
Следом нам с Варшамовым заказывают «По следам минувшего», а за ней «След динозавра». Я работаю, не разгибаясь и не позволяя себе отдыха, семь лет. За это время наша семья переселяется в Академгородок Борок Ярославской области. Там институт Биологии Внутренних Вод, где моему мужу предлагают лабораторию, а дети начинают учиться в местной школе. После этих подвигов – лежу в больнице в Борке и восстанавливаю силы. Пишу сказки, рассказы и повести. Несколько сказок выпускает в свет издательство «Малыш». Несколько – издательство «Нигма».
Провинциальная жизнь в Борке не мешает работе, и годы катятся своим чередом.
С палеонтологическими экспедициями я работала в Эстонии, Литве, Азербайджане, Грузии, Дагестане, в Казахстане на его южных границах, в южной Сибири, Бурятии. Сплавлялась на плотах по реке Витим почти до её впадения в Лену. Работала на Байкале три года. Там родился сын Лёня.
«Приключения двух бельчат» – это Витим. «Её портрет», вторая глава – Байкал. Экспедиция по всему Байкалу до сих пор одна из самых экзотических, а по Витиму – самая опасная (низкая бурная вода и шивера).
Последняя экспедиция – от Рыбинского водохранилища до Астрахани и обратно.
Жила в Южном Йемене, Германии, Греции. Бывала в Румынии и Болгарии.
Грозный ковид чуть снова не утащил меня на тот свет. Но я оклемалась силами дивного врача, Елены Валентиновны Чубарновой, которая выволокла меня из болезни, не дала перешагнуть черту в вечность. Новые силы с небывалой отвагой обрушились на меня, и я снова строчила на компьютере. Первое, что у меня получилось – «Красавица Весна», сказка-гимн продолжающейся жизни. А потом пошло-поехало. Начался новый этап моего существования.
Этот сборник – итог моей литературной жизни. Из ста с лишним работ в него включены сказки, рассказы, повести разных лет, особенно дорогие моему сердцу.
Спасибо моему мужу, Яковлеву Владимиру Николаевичу. При работе над книгами «про динозавров» он буквально заваливал меня нужной литературой на всех языках мира и помогал разобраться в великом их разнообразии. Стиль книг тоже предложил он. Его уже нет. Он ушёл в марте 2014 года.
Татьяне Анатольевне Пучко отдельное грандиозное спасибо за то, что скомпоновала этот сборник, редактировала его, терпела мои сомнения и нерешительность в издательских вопросах. Дай Бог каждому такого редактора!
День точно не задался. С самого утра дождь.
На душе слякотно. Промочила ноги просто мгновенно. Возле подъезда громадная лужа. Я нервничаю и говорю себе: «Дура несчастная», когда воды полны туфли. В метро душно и влажно. Теснотища. На площади Дзержинского тот же дождь. Вода в туфлях хлюпает. Но я спешу.
В десять вхожу в комнату малышовой редакции. Тут рассматривают рукописи, из которых потом получаются – или не получаются – книжки для дошкольников.
Сумрак. На столе у каждого редактора светит настольная лампа. В комнате четыре человека. Четыре небожителя, как я окрестила их для себя. Три женщины и один кудрявый с большими залысинами мужчина. Все склонились над рукописями.
После вкрадчивого стука в дверь, мне отвечают: «Войдите». И я переступаю порог святая святых. Одна из женщин поднимает голову и спрашивает:
– Вы к нам?
В голосе надежда, что вдруг я ошиблась дверью. Но я разочаровываю её. Со вздохом: «Ну, проходите», – женщина указывает мне на стул у торца её стола.
– Что у вас? – устало произносит она.
– Сказки. Я три принесла.
– Большие?
– По три страницы, – выдыхаю я и усаживаюсь на стуле, словно подо мной раскалённые угли. Кладу рукописи на стол. Стараюсь, чтобы дрожь в руках была не очень заметна.
– Марина Николаевна, – как мне показалось, с некоторым опозданием представилась редактор. – Посидите. Я быстро просмотрю.
Она проглядела первую страничку, скоренько перевернула её. И тут в проёме двери показалась кудлатая голова. Голова улыбалась и громогласно попросила:
– Мариночка! Выйди! Буквально на пару звуков!
Марина Николаевна бросила мне:
– Извините! – и скрылась.
Я сложила руки на коленках и смотрела в одну точку. Марина Николаевна задерживалась.
Шелест страниц и бормотание за соседним столом заполнили мои уши, до тех пор будто совсем глухие и восприимчивые только к словам божественной Марины Николаевны.
Я подняла глаза. Пожилая небожительница угрюмо смотрела на стопки рукописей. Они окружали её слева и справа. Слева стопа была высоченная, и женщина с ненавистью поглядывала на неё. Справа высились стопки пониже. Рядом с властной рукой – совсем тощенькая. Подальше – внушительная. Дама левой рукой брала очередной экземпляр. Подносила к подслеповатым глазам. Вслух тихо произносила имя автора, название произведения. Просматривала страницу и выносила вердикт кратко и определённо: «Хавно!» И откладывала в стопку подальше от своей властной правой руки. Следующая рукопись – тот же вердикт. На пятой её глаза задержались. Имя автора. Первая страница. «Будем решать!» И рукопись легла в тощую стопку. Вернулась Марина Николаевна. Села за стол. Спросила:
