Кофе сегодня не бодрил.
То ли кофе оказался ненастоящий, то ли Таня просто привыкла к нему. Но девушке нравился сам ритуал – едва выпрыгнув из постели, сделать себе чашку крепкого кофе. Она всегда пила кофе медленно, стоя у окна, наблюдая за тем, что происходит во дворе. Это были ее пять минут счастья. Она знала, что не опоздает на работу: в солнечные дни время можно было определять по тени, которая медленно ползла вниз по дому напротив. Пока тень не опустилась до шестого этажа – время еще есть.
Июль шел своим чередом: прозрачное, бездонное, бледно-голубое летнее небо, серо-зеленая листва, уже припыленная, не такая свежая, как в мае, и не вызывающая тех радостных эмоций, трава, начинающая желтеть, не имея сил сопротивляться жаркому солнцу. Пух с тополей давно облетел и не раздражал своей надоедливостью, не отвлекал от мыслей, избавиться от которых Таня и была бы рада, но не могла.
От дома до работы – десять минут пешком по знакомой с детства дороге. Считается огромным везением работать рядом с домом, почти подарком богов. Но есть в этом и свои недостатки. Во-первых, все знают: тот, кто ближе живет, постоянно опаздывает – мнимая близость расстояний рождает неторопливость, постоянное желание подольше поспать или переделать какие-то мелкие дела перед уходом. Отвлекаться опасно, но соблазн велик. А во-вторых, если Танины коллеги приходили на работу уже взбудораженные поездкой в общественном транспорте, то сама Таня приносила с собой сонную расслабленность домашнего летнего утра. Может быть, поэтому, а может, из-за того, что работа давно не приносила удовольствия, втянуться в рабочий процесс было непросто, а иногда – невыносимо сложно. Удивительно, как долго можно рассматривать ничего не стоящие картинки в социальных сетях – примерно минут тридцать по утрам, пока начальство пьет кофе и обсуждает вчерашний вечер, и столько же перед уходом, когда жара в офисе становится настолько густой, что не спасают даже кондиционеры, а мысли о работе – настолько невыносимыми, что вызывают чесотку.
Тане было 27 лет, она работала бухгалтером в небольшой фирме, торгующей канцтоварами. Коллектив был преимущественно женским, а значит – условно дружным. С кем-то у Тани сложились нейтральные, ни к чему не обязывающие отношения. С кем-то – более доверительные. С этими людьми можно было поболтать за чашкой чая, обсудить околорабочие темы, но о том, чтобы дружить за пределами офиса, речи не шло. С некоторыми у Тани сложились самые лучшие из возможных отношений – честные рабочие. Можно было не бояться уйти в отпуск или взять отгул. Такие отношения связывали ее с непосредственной начальницей. Таня знала, что если ей нужна поддержка, она получит ее, и это был самый вдохновляющий рабочий момент.
Во всем остальном Тане было скучно. Все: и возраст, и работа, и даже воздух вокруг – навевало скуку и апатию. Таня беспощадно скучала большую часть дня. Скучала на работе, скучала дома, скучала в перерывах между домом и работой. Скука преследовала, скука утомляла. Скука прерывалась лишь редкими авралами на работе или такими же нечастыми встречами с друзьями. Иногда Тане казалось, что она просыпается уже уставшей и с чувством глубокой скуки. Периодически девушка начинала подозревать у себя какую-нибудь роковую болезнь, которая отнимала все ее силы. Одно время она даже почитывала статьи в Интернете, объясняющие хроническую усталость и скуку то недостаточным потреблением воды, то низким уровнем гормонов. Пить много не хотелось, сдавать кровь – тем более. Объяснения попроще не находилось.
Таня спасалась самым доступным способом – онлайн-общением. Но, заходя в чаты, она все чаще встречала там таких же скучающих собеседников, с которыми ровным счетом не о чем было разговаривать. Оглядываясь вокруг, она видела только скучные серые многоэтажки спального района. Включать телевизор она не решалась – боялась получить смертельную дозу скуки. Скучными были даже эти последние июльские дни, с их жарой, детскими криками и пьяной руганью во дворе до поздней ночи.
Скучно было и оттого, что юношеские мечты уже развеялись, так и не воплотившись. Жизнь, как сухой песок на речном пляже, утекала сквозь пальцы, иногда оставляя в ладони или палочку, или черный колючий камень, или, что хуже всего, чей-то окурок. Ни разноцветных камушков, ни красивых ракушек, ни надежды все это встретить.
Иногда Таня думала о том, как могла бы сложиться ее жизнь, если бы… Если бы она выбрала другую специальность и поступила в медицинский, как хотела, а не в экономический, куда было больше шансов пройти по конкурсу. Если бы пару лет назад решилась уехать вместе с подругой работать в другую страну, пока была возможность. Иногда она вспоминала нелепого одноклассника Витю, над которым они с подружками любили посмеяться из-за его мягкости характера и полноты. Окончив институт, нелепый Витя три года тратил небольшую зарплату заводского инженера на самые лучшие курсы английского языка. Язык давался ему с трудом, но Витя старался, и в один прекрасный день сдал экзамен на сертификат и уехал работать в Канаду. Он уехал, а все остальные, включая Таню, остались. Зато теперь на ежегодных встречах выпускников никто не хихикал, вспоминая Витю. Поговаривают, что он женился, купил дорогую машину.
