Полупустой автобус, остановился на очередной остановке. Завсегдатаи этого рейса в это время, опечаленно вздохнули и сникли, ну вот, опять шахтеры что —то отмечали после работы и не уехали на своем транспорте, а сели в этот, теперь самое главное, чтобы не поссорились и не передрались. Новички, разочарованно подумали, что теперь придется ехать в переполненном автобусе, что несет в себе некоторый дискомфорт, мало того-что, не развернуться и не повернуться, так еще ведь кому -то и сходить, и заходить надо, а это постоянная толкучка. Но на следующих остановках народ, что и делал, как только входил в уже и так полный салон, толкая уже стоящих пассажиров и прося их потесниться и люди, нервничали, но теснились как могли, забивая транспортное средство до отказа, да так что двери уже еле закрылись, пассажиры чувствовали себя законсервированными, ибо некоторые уже не стояли, а можно сказать уже лежали на своих попутчиках, кто —то пытаясь шагнуть, так и остался стоять на одной ноге поставить ее уже было некуда, даже на сидячих местах пассажиры дышали не в полную грудь. И всех, имеется ввиду, трезвых, а может еще и пьяных пассажиров, утешала одна мысль, – до следующей остановки ехать приличное расстояние, а значит можно уже расслабиться и попытаться принять позу поудобнее хоть на какое- то время.
Народ перестал пихаться, толкаться и вообще шевелиться и каждый ушел в свои мысли и лишь автобус, чувствуя давление на все свои стены и механизм, превозмогая себя, вез людей по привычному ему, весеннему маршруту.
По крыше забарабанил град, по стеклу, полились струйки воды и раздался раскатистый гром. Дождь?!… Весной?!.. Да еще и 8 марта?!
– Напила-ася я пья-ана-а, не дойду-у я до до-ома-а-а, – прервал мрачно удивленные мысли пассажиров приятный мужской голос. -Ну началось, – подумали знатоки. – О, хоть скучно не будет, – подумали остальные.
– Довела-а меня тропка да-альня-я до вешнё-ового са-ада, -продолжал певец.
К нему подключился его друг, не таким хорошим голосом, но все же, довольно приятным.
И все бы ничего, но дуэт не заладился, потому что второго солиста заклинило на первом предложении когда- то популярной песни.
– Там куку-ушка куку-уе-ет, мое се-ердце волну-уе-ет, пел первый артист.
Второй же подпевал не впопад.
– Напила-ася я пья-ана не дойду я до до-ома.
Его друг, прерывая исполнение, в который раз уже его поправляя и пытаясь спеть песню раз, наверное, четвертый, снова начал сначала. Проговаривая тому предложение, которое он пытается пропеть.
– Напила-ася я пьяа-на-а, песня снова полилась, надо отдать должное солисту, петь он умел. Его приятель, понимая всю неуместность своего участия в этом деле, но не желающего просто так сидеть, на фразе, там кукушка кукует, издал робкий, но характерный звук для этих птиц —Ку-ку.
Кто —то из невольных слушателей издал сдержанный смешок, это не укрылось от уха артистов, те почувствовали, что у их таланта, появились поклонники.
Лицедеи преобразились и взбодрились. Солист затянул песню старательнее – Ты скажи-и-ка мне расскажи-и-ка мне где мой ми-илый ночу-уе-ет.– Кукушка заважничала, распушив перья и завертев головой, выпятив грудь, громогласно и без умолку начала свое —Ку-ку, ку-ку.
К концу второго куплета солиста уже не было слышно, потому -что сумасшедшая птица, махая крыльями, (актер двигал плечами, очевидно вспомнив уроки актерского мастерства в школе) вошла в раж и извергала свое ку-ку на столько, на сколько ей позволяли ее легкие и луженная глотка.
– Хватит! – Истерично выкрикнул чей-то мужской голос, очевидно из неопытных новичков этого рейса. Дуэт замолк. «Кукушка», не поворачивая головы в сторону откуда прилетел звук, спокойно спросил.
– Кто это сказал?
– Ну я! – ответил вызывающе, все еще рассерженный и раздраженный голос. «Кукушка», встал и повернулся в сторону оппонента.
– А тебе, что не нравится?! – спокойно, но претензионно спросил он, глядя на собеседника снизу вверх.
За ним встал с места его такой же как и он сам, невысокий приятель, но всем своим видом дающий понять, что за друга он порвет любого. Мужик понял, что он встрял. Пассажиры разделились на два лагеря, те, что вдалеке жаждали продолжения спектакля и уже увлеченно пытались сквозь толпу, что -то разглядеть. Те же которые находились в непосредственной близости надеялись на чудо и как могли дистанцировались от эпицентра событий.
Мужчина, осознал все последствия своей несдержанности и попытался смягчить конфликт. И уже более примирительным и спокойным голосом произнес.
– У меня голова болит, – и добавил, – с работы еду, устал – и вот зря он это сказал… «Пернатый» еще больше вскипятился и придирчиво спросил.
– А мы, по твоему откуда едем?! Или ты хочешь сказать, что ты работал, а мы балду пинали?! – За спиной птицы натужно и жалобно заскрипел выдираемый его другом поручень из соседнего сидения…
Автобус, еле сдерживая стон, пробуксовывая въехал по скользкому и мокрому асфальту на мост. Ему тоже совсем не хотелось попасть под раздачу, и он торопился всеми своими колесами как мог, стараясь привезти пассажиров до места их назначения как можно быстрее.
Но на встречу, вылетел какой- то лихач, который уже скорее всего и сам несся не пойми куда, потеряв управление. Водитель, крутанул руль, чтобы уйти от столкновения, но вырулить обратно уже не сумел, автобус идя юзом, по скользкому от дождя льду, сломал парапет и полетел вниз. У людей промелькнула в голове вся их жизнь. Ко всему прочему в крышу ударила молния, оглушая их окончательно. Транспорт завертелся как пропеллер и немного пролетев, приземлился, к всеобщему счастью на колеса.
* * *
Несмотря на разность величины, консервы лежали ровным слоем и занимали больше половины вполне увесистой посылки. -Ну сестренка, ну молодец, – радовался Петька, вынимая второпях банки и складывая их, в холодильник. Спагетти и крупу он уже сложил в шкаф, а мама поставила в кастрюле воду, для варки итальянской лапши.
– Мам, давай тушенку откроем, -предложил парень, вертя в руках провиант.
– Давай, – отозвалась та.
Сын заспешил доставить банку на стол для последующего открытия, полностью переключившись на нее и даже не заметил, как смахнул с края посылки пару консервов со скумбрией, которые он хотел сложить отдельной стопкой. Банки с грохотом упали и одна из них даже сильно погнулась и деформировалась.
– Вечно ты как косорукий! – нервно вскрикнула женщина.
– Да что ей будет! – огрызнулся Петька, подбирая жестянки с пола.
