© Борис Ясный, 2018
ISBN 978-5-4493-4477-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Ударом молота по каменным шарам,
Гром возвестил Грозы столпотворенье.
Позёмка пыли оседлала ветер,
И вихрем закружившись, унеслась.
Сгибая кроны, машут вслед ветвями
Деревья, шелестящие листвой.
С ужасным треском в небе лопнул парус.
И на мгновенье, высветив весь мир,
Вонзился где-то рядом сгусток молний,
Искристой плетью подгоняя дождь.
Вот мокрые следы от редких капель,
Что первыми домчались до земли,
Возникли тут и там, сливаясь воедино,
Под мерно нарастающую дробь.
И хлынул ливень водяной завесой!
Пахнул прохлады влажным серебром.
По крыше гравием шуршащим застучал.
Запузырился в лужах мыльной пеной.
И мутными потоками помчался,
Смывая всё, что встретит на пути.
Земля, ладонями растресканными влагу,
Ликуя пьёт, вздыхая тяжело.
Густые струи летнего дождя,
На крыльях обезумевшего ветра,
Летят в разорванное молниями небо,
В поля и в море, всё вокруг пронзая.
А грома колесница мчится дальше,
Раскатывая валуны горбатых туч
И унося зарницы за собой.
Стихает дождь, и яркий солнца луч,
На гранях в воздухе висящих мелких капель,
Включает радуги восторженный салют
Грозе, Мир очищающей, во славу!
* * *
Возлюби ближнего твоего, как самого себя
Рваный плакатик, затоптанный в луже:
«Кто сострадает – становится лучше!»
Буквы печатные, мысли расхожие.
Рядом по жизни шагают прохожие.
Взгляды в себя, равнодушные лица.
К ним не спешите в беде обратиться.
Вы не дождетесь сочувствия малости.
Не комильфо – проявление жалости!
Вам не подарят тепла и участья.
Каждый кует свое личное счастье.
Толпы послушные роком влекомые.
Люди бездушные, как насекомые.
Те, кому за сорок еще помнят, как детей в школах учили не обижать слабых, уважать старших, не предавать друзей. Моральный кодекс призывал строителей коммунизма к дружбе и взаимопомощи: «Человек человеку – друг, товарищ и брат!». В то время, как лозунгом капитализма было: «человек человеку – волк».
Сегодня я все чаще задумываюсь о пересмотре наших жизненных устоев нынешним поколением. Молодежь живет по понятиям: «не верь, не бойся, не проси», «споткнувшегося – толкни, упавшего – добей». Но самый разрушительный принцип – «никого не жалей!».
А ведь еще Господь провозглашал – «Любите друг друга!». Любить – значит быть готовым к самопожертвованию, сопереживать душою, оберегать, жалеть, отдавая всего себя.
Общество, в котором пропагандируется постулат «жалость унижает» – обречено на моральную деградацию. Не жалеть никого, будь то бездомный котенок, обворованная старушка или больные родители, означает отсутствие милосердия и сострадания, отрицание сопереживания и любви. Не жалея других, не жди сочувствия к себе в тяжелую минуту жизни.
Общество жестоких и безжалостных, в котором правит сила и алчность, существующее по принципу: «После нас хоть потоп!» – это волчья стая, несущаяся в пропасть. Основное правило морали, отличающее порядочного человека от подлеца, дано в Нагорной проповеди Иисуса Христа: «Итак во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророки.» Глава 7 Евангелие от Матфея (гл. 7 стр. 12)
Только люди, с чистой душой и добрым сердцем, способные протянуть руку помощи нуждающимся, защитить слабого, подставить плечо в беде другу, умеющие жалеть и беречь все живое вокруг себя, пока еще спасают Мир от Апокалипсиса, даря ему свою любовь.
Иоан.13:35 «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собой»!
* * *
ДЕНЕГ НЕТ ТЕПЕРЬ ДЕРЖИТЕСЬ
На кухне шавкам довелось
Стянуть наваристую кость.
Собой довольные вполне,
Зарыли в дальней стороне.
И чтобы вкладу не пропасть,
«Пароль» наклали сверху всласть.
Но что-то вдруг пошло не так.
Исчез заныканный ништяк.
Все, что украдено с трудом,
Забрали волки за бугром.
Им наплевать на пароли,
Они всех санкций короли.
Ворам устроили аврал,
Чтоб их народ пинком прогнал.
Но не учли, что сей урок
Для жуликов не будет впрок.
Чтоб компенсировать урон
Устроят шавки новый схрон.
Налогом, штрафом там и тут
Последнее к себе упрут.
Кто раньше крал, тот и крадет.
А пострадал опять народ!
Как-то так на склоне жизни,
Растеряв друзей, родню,
Я поймал себя на мысли,
Что подрезан на корню.
Ни поплакаться в жилетку,
Ни по стопочке за жизнь,
Не прельстить собой кокетку,
Лишь молясь, катится вниз.
Мне до пенсии дорогу
Удлинили от щедрот
Те, кто нами правя строго,
В жерновах законов трет.
Никакой работы нету.
Чтоб копеечку добыть,
На помойках до рассвета
Роюсь, проявляя прыть.
Алюминий в мятой банке
Собираю и сдаю.
Счет не заимею в банке,
Но спасаю жизнь свою.
Снять квартирку не хватает,
Без лекарств – уже привык.
Есть на пару скромных паек,
Да на рюмку за кадык.
Эдак по большому счету
Даже жаловаться грех,
Но зима несет заботу —
Скоро все покроет снег.
В интернат для престарелых —
Тоже, что в Палас отель.
Даже в мыслях самых смелых
Не скопить мне на постель.
Ни приюта, ни жилища.
Не пускают на вокзал.
На заброшенном кладбИще
Я землянку откопал.
Мертвяки не обижают,
Их приходят помянуть.
Рюмочка одна – другая
Достается мне на грудь.
Красота! Спокойно, мило,
Коммуналки никакой.
Плюс – готовая могила,
Если вдруг придет «с косой».
Хорошо живу на свете,
Ничего мне не грозит,
Ни полиция, ни дети,
Ни сосед, ни Рыба Кит!
В общем все без сантиментов,
Я пока еще живой
И храню от конкурентов
Адресок последний свой.
Мне прозой изъясняться лень.
Писать слова и ночь, и день.
И паучком сюжета нить
Из мыслей оголтелых вить,
Что, как олешки мчась в галоп,
Штурмуют изнутри мой лоб.
Чтобы быстрей найти покой,
Пишу короткою строкой.
Цветам и пчелкам на лугу
В слезах петь песни не могу.
Гламура и томлений нет.
Ну извините, не поэт!
И тем, кого лягнул Пегас,
Не надо рвать меня на «фас»!
Поэтам я не конкурент,
И не враждебный элемент.
Который лезет на Парнас,
Чтоб Музу увести от вас.
Я графоман и рифмоплет —
Не утверждайтесь за мой счет!
И, как каюр оленям в зад,
Пою про то, на чем мой взгляд.
А слепленный из строк стишок,
Я в вас бросаю, как «снежок».
* * *
Ясность полную имеем,
Погонял каюр хореем.
И, разучивая дактиль,
Реел, словно птеродактиль
Мимо снежных глыб и ям,
Иногда вставляя ямб.
С переходом на анапест
Если сочинялось наспех —
От медведя мчался в страхе,
Кроя матом амфибрахий.
И удрав, вполне довольный,
Сочинял под ритм дольный.
А в каденцию злодей
Сунул молосс и спондей!
Если вдруг хандра настала,
Есть лекарство от забот.
Бар проведаю. Сначала
Бармен мне абсент нальет.
Поджигать его не надо —
Не церковная свеча.
Пью, не поднимая взгляда,
На танцующих девчат.
Мне одной мензурки мало.
Совершать круговорот
У меня рука устала,
Бармен, лейте прямо в рот!
Разум скромно отступает,
Сдав позиции в бою,
