Замечали ли вы, как необъяснимо сильно тянет нас к другому человеку?
Влечение, не имеющее под собой никакого объяснения.
Без единого основания считать подобную страсть разумной.
Ни одного мотива, ни одного повода.
И что это? Болезнь, одержимость или отклонение в состоянии рассудка?
А может разгадка таится в легенде?
Когда-то во время сражения с небес на землю падали ангелы. Падали, чтобы погибнуть или быть несчастными. И падали их чувства, отделенные сердца и души. При падение многие ангелы, потеряли свои души, или частицы души.
Души укрылись в прекрасных девушках. Так на свет появились девушки с душой ангела. И стали ждать, когда их найдут родные сердца их ангелов. Найдут и заберут себе. Чтобы снова подняться ввысь и стать всем.
А ангелы с горящими сердцами, в агонии, и потеряв души, сразу же забывали о том, что с ними произошло и кто они такие. Ангелы падали на землю и рождались мальчиками, а потом становились мужчинами. Их сердца не могли подсказать им, что нужно найти душу, чтобы стать свободными, ведь сердца умеют только стучать.
Разлученные сердца и души болеют и страдают, пока не обретут друг друга. Душа всегда услышит стук родного сердца, ведь души все помнят. А встретив, не сможет жить без любимого. А сердца! Сердца ориентируются только по запаху, практически на ощупь. Но выбор делает только оно – сердце ангела.
Встретившись в любом обличье душа и сердце могут говорить друг с другом, без слов. Любоваться и наслаждаться друг другом. Стать всем. Океаном, небом, дождем, или солнцем. Ведь по настоящему счастливы они только вместе.
А без сердца душа не умеет летать, а без души сердце не свободно.
Чтобы стать всем, им нужно быть вместе.
Но всегда ли мы слышим и слушаем свое сердце?
Всегда ли встречаем свою душу?
А встретив, всегда ли обретаем счастье?
* * *
Эта история о мужчине и женщине, о встрече одной души в теле девушки, с сердцем в теле мужчины. Спустившиеся когда-то на землю, он и она с запретом на встречу, с запретом на воссоединение. На одной руке – свобода, на другой ладони – полет. У нее – свобода, у него – полет.
ГЛАВА 1. БЕЗ НАЗВАНИЯ. ТОЛЬКО ОН И ОНА
Она помнила, как летать: резкий толчок от земли ногами, быстрый мощный взмах крыльев. И ты уже, разрезая тьму, летишь вперед и вверх.
Если лететь низко, то деревья, люди, дома мелькают так быстро, что сливаются в едином потоке. Но если подняться над океаном или высоко-высоко над облаками, то, как бы быстро ты ни летел, время замирает, а ты замираешь вместе с ним…
Теперь же, имея телесную форму, она могла только смотреть ввысь. Небо большое, звездное и такое манящее.
И ничего…
И только одно ее предательски выдавало – глаза того же цвета.
Она перевела взгляд на левую руку. У основания чуть ближе к запястью выделялся шрам. Они называли его «свобода».
В свете луны он слегка мерцал голубым сиянием.
Она потерла его. Болит.
Хотя она давно привыкла к этому, но в такие ночи все еще обращала внимание…
Она когда-то умела летать, но никогда не умела плавать…
А еще она обладала странной особенностью: ей не нужно было дожидаться ночи, чтобы увидеть звездное небо. Она с легкостью читала созвездия и при свете солнца.
* * *
Он как неограненный золотистый кристалл топаза из Ору-Прету. Или как солнце в момент, когда на закате оно расплавляется в воде.
А еще он очень сильно походил на апельсины. У него было для этого все: рост метр восемьдесят шесть, широкие плечи, выразительные скулы и проницательный взгляд. И если присмотреться, он светился изнутри теплыми желтовато-красноватыми лучами…
И он умел защищать.
Будучи воином, он делал это безупречно.
Защищать и оберегать. А еще ценить…
Но… случается и так…
«Я не любил. И ничего не помню. Не верю в любовь», – иногда думал он, и иногда он это делал даже утром.
ГЛАВА 2. КОГДА ВСТРЕТИЛИСЬ ИХ ГЛАЗА…
Табу на то, чтобы им быть вместе, возникло задолго до ее и его рождения. При этом количество запретов увеличивалось в геометрической прогрессии с каждым прожитым ими днем. И не имело значения, кто из них смог прожить этот день.
К моменту знакомства уже объективно существовала тысяча оснований, чтобы им никогда не встречаться, и еще миллион причин, чтобы не встретиться именно сейчас.
Наконец они находились в точке пространства и времени, концентрирующих в себе множество отрицаний, возведенных в степень бесконечности.
И в эту самую долю секунды, когда его взгляд как магнитом притянуло к ее глазам, она подняла на него свои. Их мысли спутались. Они смотрели друг на друга.
Это был тот самый миг, когда он стал тонуть, а она – вспыхнула.
Именно в это мгновение, такое неважное и незаметное для всех остальных, будучи мужчиной и женщиной, они разрушили все вселенские и земные запреты. И даже дорожный знак «кирпич» служил теперь для них обозначением запрета на остановку в движении навстречу друг к другу.
Они не договаривались и ничего не решали.
Но как часто мы встречаем того, кого ждем и ищем всю жизнь, в самое неподходящее время? Тогда, когда уже категорически нельзя? Но мы встречаем… И узнаем без подсказок…
Так бывает. И возможно, это испытание.
Ты безошибочно узнаешь свой империал из Ору-Прету даже среди миллиона цитринов и гелиодоров.
И разве сложно отличить родной кобальт от миллиона оттенков синего?
И она смотрела в его глаза, а он – в ее.
