Часть первая. Семья поневоле
«Выбор есть всегда, а если его нет, значит, ты плохо смотришь», – повторяет про себя слова мамы Маркус и, продолжая пинать пустую пластиковую бутылку, подходит к дому. Потрёпанный пикап отца стоит на лужайке, значит, он уже дома. Маркус задерживается у автомобиля, на котором наизусть знает каждую царапину, пересчитывает отверстия от пуль, убеждается, что новых нет, и, выдохнув, идет ко входу. Его и так заждались, а скандалить из-за опоздания не хочется, но не успевает Маркус войти в дом, как До, отец мальчика, выходит на крыльцо.
– Наконец-то, – восклицает мужчина. – Я уже думал за тобой парней послать.
– Я не особо стремился знакомиться с твоей семьей, – бурчит одиннадцатилетний мальчуган, прислонившись к перилам.
– Не моей, а нашей, – соединяет брови на переносице мужчина. – Перестань быть эгоистом. Хватит думать только о себе. Ты войдешь в дом, поздороваешься с Илоной и не будешь позорить меня своей невоспитанностью.
– Это я думаю только о себе? – кривит рот мальчуган. – Это тебе плевать на меня, раз уж ты считаешь нормальным привести в дом другую женщину и требовать от меня называть ее мамой!
– Маркус, – смягчает голос мужчина. – Я никогда не требовал у тебя этого, но ты отказываешься понимать меня, принимать тот факт, что жизнь продолжается, что я полюбил кого-то, кроме твоей мамы.
– Это не любовь! – зажимает ладони в кулаки мальчик. – Любовь бывает один раз, и она была у тебя с мамой. Хотя была ли, учитывая, что всего лишь через три года после ее смерти ты привел в наш дом другую.
– Ты еще маленький, – садится на корточки перед ним До, – ты не знаешь, что любовь бывает не один раз. Ты злишься на меня, но я ведь не виноват, что твоя мама нас так рано покинула. Я бы отдал свою жизнь, лишь бы она жила, но кто у меня спрашивал? Илона – прекрасный человек, у нее огромное сердце…
– Хватит! Я поздороваюсь, но не жди от меня большего, – рычит мальчуган и тянется к только недавно собственными руками выкрашенной в серый под цвет дома двери.
На этой улице, сплошь состоящей из низких одноэтажных старых домиков, нет ни одного дерева. Покоцанный, покрытый местами огромными дырами старый асфальт сливается со стенами домов, создавая впечатление одной сплошной серой картины. «Уныние» – зовет свою улицу Маркус и снова думает о баллончиках с краской, которыми вместе с Матео раскрашивает эту серость, а на утро, после скандалов с соседями и подзатыльника от отца, сам же выкрашивает в серый.
Четырехкомнатный дом изнутри так же не радует глаз, как и снаружи – старый потертый деревянный пол, скрипящие двери и пожелтевшие обои. Небольшой коридор сразу переходит в кухню, заставленную когда-то белоснежного цвета мебелью. Если пойти прямо по коридору – гостиная, стены которой обклеены местами отклеившимися бордового цвета обоями. Старенький диван у стены, телевизор и низкий столик с одной сломанной ножкой, вместо которой лежат стопками книги, – весь интерьер комнаты. Они не бедствуют, но за домом не смотрят. Отец Маркуса – помощник и правая рука главы наркокартеля Амахо – Хьюго. Их дом под защитой, с деньгами никогда проблем не было, но отсутствие в доме женщины дает о себе знать. Времени после смерти мамы вроде прошло не так много, но с ее уходом весь дом будто моментально пришел в упадок. Всё, что осталось двум мужчинам от мамы и супруги, – это картины восточных богов на стене гостиной, более двадцати снежных шаров, которые женщина собирала, и ее запах, который, скорее, у них в легких застрял – из дома он давно выветрился. Мама Маркуса скончалась три года назад от сердечного приступа и унесла своей смертью уют и счастье. В этих стенах не слышно не то чтобы смеха, тут даже разговоры не ведутся, а когда они с отцом за одним столом сидели – Маркус и не помнит. Каждый день рождения мама пекла Маркусу торт, пропитанный тремя видами молока, готовила лимонад из киви и винограда и украшала дом, повторяя, что это лучший день в году, ведь родился ее мальчик. Три года Маркус дни рождения не празднует. Ночью перед сном он вспоминает все свои дни рождения, чтобы не позволить редким драгоценным моментам с семьёй стереться из памяти. Маркус ходит в местную школу, отвечает за ужин и часто пропадает с друзьями на заброшенном складе за городом. Уже как полгода он знает, что отец с кем-то встречается, но несмотря на то, что мужчина снова стал улыбаться и приходил после встреч счастливым, не думал, что это настолько серьезно. Маркус не против того, что отец будет встречаться с новой женщиной, напротив, он не мог понять, почему отец ни с кем не знакомится, но он и мысли не допускал, что она будет жить в их доме. Для Маркуса в этом доме все еще живет его мама, и ничто в нем поменяться не должно.
Маркус, толкнув тяжелую дверь, сразу проходит в гостиную, посередине которой стоит абсолютно не вписывающаяся в общую картину красивая женщина лет тридцати. Маркус глотает собравшийся в горле ком обиды и подходит ближе. Только сейчас мальчик замечает, что за женщиной, прижавшись к ее ноге, прячется маленький ребенок. Маркус неосознанно вдыхает, ловит витающий в воздухе сильный запах Маркус, видимо, от женщины, и слабый, но уловимый запах граната.
– Да вы, наверное, шутите, – рычит мальчик и, развернувшись, быстрыми шагами идет к лестнице на чердак в свою комнату. Комната – слишком громкое название для пропахшего сыростью крохотного помещения, в котором ничего, кроме низкой кровати и шкафа со скомканной одеждой, нет.
– Молодец, – врывается следом отец, а Маркус кладет подушку на лицо. – Тебе даже поздороваться было сложно?
– А тебе было сложно сказать, что она с собой и крысёныша приведет? – присаживается на кровати мальчик. – Что, оказывается, у меня не только новая мама, но и сестра?
– А ты слушал? – подходит к кровати мужчина. – Стоило мне рот открыть про Илону, ты сразу уходил.
– Отец, если я не буду с ними разговаривать, от них не убудет, это максимум, что я могу, – пытается выровнять голос мальчуган и тянется за выцветшей джинсовой курточкой.
– Куда ты собрался? – хмурится До.
– Гулять, – бросает Маркус и выходит за дверь.
– Мы садимся ужинать, – догоняет его на лестнице мужчина.
– С каких пор мы ужинаем? – хохочет Маркус, проходя мимо кухни, на которой возится Илона. Малышка сидит прямо на полу у раскрытого шкафчика и перебирает кастрюльки. – Приятного вам аппетита, – с издевкой тянет мальчик и захлопывает за собой дверь.
– Прости его, ему нужно время, – подходит к женщине До и целует ее в затылок.
– Я всё понимаю, – тепло улыбается Илона. – И ты на него не дави. Это был наш выбор, а не его.
– Ни ты, ни я не виноваты, что мы встретили друг друга так поздно, – расстроено говорит мужчина. – Я любил его маму, но те чувства рядом не стоят с тем, что я испытываю к тебе, – садится за стол.
