1. Я ждала тебя
Она сидит на камне, обняв себя за щиколотки и глядя вдаль. Тёплый ветер развевает волосы, шевелит подол лёгкого платья, ласкает лицо и что-то нашёптывает. Внизу тихо плещется море, чайки лениво скользят вдалеке, одинокий парус идёт к горизонту… Тонкая фигурка на фоне лазурной синевы неба невольно приковывает взгляд. Остановившись, молодой человек делает несколько снимков. Она поворачивает голову на звук затвора, и он видит её лицо. Как завороженный, он всматривается в него, не в силах оторвать глаз. Девушка улыбается, обнажая жемчужные зубы, легко встаёт и движением головы отбрасывает волосы. Он стоит, как вкопанный, не в силах пошевелиться. Продолжая улыбаться, она спускается и проходит мимо. Выйдя из оцепенения, он следует за ней.
Пройдя через вымощенную камнем площадь, она входит в ворота Старого города. Узкая улица заполнена пёстрой толпой, и он теряет девушку из виду. Ускорив шаг, ищет взглядом её зеленовато-голубое платье. Наконец, оно мелькает впереди на перекрестье улиц. Он бросается туда, но путь ему преграждают пятеро моряков в белых кителях и фуражках с незнакомыми кокардами. Проталкиваясь сквозь них, он задевает самого молодого, который улыбается ему и подмигивает. Мелькает мысль: «Как странно всё…».
Она стоит на перекрёстке, ожидая. Увидев его, поворачивает за угол и входит в кованую калитку, оставив её открытой. За калиткой узкий двор, заставленный цветами, в глубине которого он видит лестницу. Девушка поднимается по ней и открывает дверь. Он застывает в нерешительности, но какая-то неведомая сила толкает его в спину, заставляя войти следом...
Девушка сидит на стуле посреди комнаты. Бросив в угол рюкзак, он подходит к ней и опускается на колени. Обнимает руками за бёдра и утыкается лицом в живот. Она кладёт руки ему на затылок и нежно гладит, прошептав: «Я ждала тебя…».
... Серо-голубоватый свет из окна усиливает ощущение нереальности происходящего. Он встаёт и берёт её на руки. Она обнимает его за шею и приникает к губам. О, эти губы! Целовал бы их вечность...
… Тёплая вода струится по волосам и плечам, стекает по обнажённым телам. Одна рука массирует её упругую грудь, другая гладит лобок. Закрыв глаза, она откидывает голову, кладёт руки ему на плечи и вздыхает, её тело подрагивает от удовольствия. Нежно поглаживает бутон клитора, чуть прикусывает и ласкает языком соски. Её тело начинает дрожать, тихий стон срывается с губ. Он накрывает её губы своими, глуша стон... Отдышавшись, она опускается на колени и обеими руками берёт его давно готового бойца. Он улыбается уголками рта и гладит её по голове. Игриво глядя на него снизу вверх, круговыми движениями она облизывает головку и проводит языком вниз до мошонки. Горячие волны удовольствия катятся по его телу, руки ложатся ей на затылок и слегка надавливают. Она понимает и, погрузив член в рот, обволакивает его губами. Её движения вводят его в экстаз, доставляя невыразимое наслаждение. Периодически отрываясь, она облизывает головку и щекочет языком уздечку. Помогая себе рукой, подводит его к границе оргазма, которую он не позволяет перешагнуть. Завернув её в полотенце и легко подхватив на руки, выходит из душа и несёт в комнату.
... Мокрые волосы разбросаны по подушке, голова мечется из стороны в сторону. Лаская языком клитор, длинными пальцами он двигается во влажной тёплой глубине. Стоны и всхлипы ласкают его слух, её тело содрогается в конвульсиях наслаждения. Наконец, он решает, что пора. Широко разведя её ноги и, открыв полный доступ, входит на всю длину. Она тихо ахает, её широко раскрытые глаза глядят жалобно-удивлённо, ногти впиваются ему в плечи. Совершая размашистые движения, то медленные, то быстрые, он, не спеша, подводит их к вершине блаженства. Её тело дрожит и извивается под ним, ноги обвивают талию, пальцы царапают спину. И вот он! Феерический оргазм накрывает обоих, захлёстывает, лишая сознания. Мощными толчками он заливает её внутри, и их стоны сливаются в один протяжный звук...
... Но что это? Что за шум? Картина начинает искажаться, распадаясь на фрагменты, они вращаются и исчезают, будто засасываемые воронкой. Всё медленно схлопывается, превращаясь в яркую цветную полосу на чёрном фоне.
Глаза широко распахнулись, а сознание попыталось увернуться от действительности. Будильник! Проклятый будильник, чтоб его! Он медленно перевернулся на бок и прикрыл веки, – но нет, нет туда возврата. Сон ушёл. Полежав с минуту без движения, он обречённо сел на кровати. Взгляд упал на стоящую на тумбочке фотографию: она. В том самом платье. Он любил её больше жизни. Два года... Боже, уже два года! Возвращалась из командировки, спешила к нему. Вылетевший на встречную длинномер... Закрытый гроб и тишина... Фотографии и эти редкие встречи во снах – вот и всё, что ему осталось.
Нехотя встав, обнажённым он пошёл в душ и под тёплыми струями ощутил пощипывание на спине. Выйдя из кабины, повернулся к зеркалу и, взглянув через плечо, обомлел: с обеих сторон наискосок через лопатки тянулись по три красных полосы…
2. Шаурма
Приближался Новый год, а снега так и не было. Серое небо нависало над головой, словно закопчённый потолок хрущобной кухни. Ни проблеска солнца, сыро, промозгло, — поздняя осень явно не собиралась отступать. В полной гармонии с погодой было пакостное настроение, с утра не отпускавшее Никиту. Причина тому была вполне материальной: вчера, напившись с друзьями, он потерял смартфон — совсем новый Самсунг, не флагманский, но и не самый дешёвый. Никита долго копил на него, во многом отказывая себе, устроился на ещё одну работу, потому что не хотел связываться с кредитом. И вот…
Взяв свой старый телефон, он шёл в офис оператора мобильной связи, чтобы восстановить сим-карту. Город был по по-праздничному украшен, но сейчас для Никиты эти искусственные ёлки, шары и мишура выглядели не менее нелепо, как если бы стояли не в витринах брендовых магазинов, а в африканской пустыне или в тростниковой хижине какого-нибудь туземца. В общем, поганое было у него настроение.
Не улучшилось оно и после посещения офиса, несмотря на то, что симпатичный парень-оператор, на бейджике которого значилось «Роман», сделал всё чётко и быстро. Никита вышел на улицу и сразу почувствовал, что проголодался. Путь его пролегал мимо ряда киосков, в которых продавали всякую всячину — сигареты, выпечку, фрукты, воду. Никита купил шаурму и, устроившись на стоявшей невдалеке скамейке, развернул фольгу и стал с аппетитом уплетать. В это время на другой конец скамьи присел потрёпанного вида мужчина. То, что это бомж, Никита учуял сразу. Первым его порывом было встать и отойти на «безопасное» расстояние, но, скосив глаза на мужчину, который, опираясь на палку, безучастно смотрел перед собой, парень подумал: «А ведь ему-то гораздо хреновее, чем мне. Я всего лишь мобилку потерял, а он… жизнь». Словно подслушав его мысли, мужчина повернул голову и негромко проговорил:
