Александр Иванченко - Камбала. Роман в двух книгах. Книга первая

Кто мне скажет, что между правильными с понятий морали поступками и в противоположность им, аморальными поступками существует чёткая грань, граница которой определена морально-этическими нормами, я просто улыбнусь и спорить не стану. Почему, удитесь вы? Кто со мной знаком ближе, даже упрекнуть:

– Как, так? У тебя же раньше всегда была явно выраженная активная жизненная позиция. Ты же часто выступал как борец за справедливость и поднимал на суд общественности, беспокоившие её, вопросы, проблемы и существующие недостатки, часто, внося предложения, верные со своей точки зрения, в решении поднятых вопросов и проблем. Что, сдулся, как воздушный шарик?

И с вами я не буду спорить. Считаю, что лучшим ответом должен быть тот аргумент, который преподносится не с ссоре или в драке кулаками, не ором, а спокойной констатацией аргументированных фактов и убедительных доказательств правоты, но без принуждения, а так, чтобы оппонент своим разумом к этому пришёл.

А, если это не получится, значит не очень убедителен я был, как говорится в суде: «Оправдан, из-за недостатка собранных доказательств». В этом случае есть недоработка следственного отдела и победа, а бывает и триумфальная победа адвокатов, сумевших оправдать того, у кого на лбу написано «вор» или «преступник», «маньяк», «крупный коррупционер» или другим названием, подходящим к совершенным им преступлениям.

Когда в жизни совершаешь какие-то поступки и, тем более что до этого никогда ничего подобного не делал, то не всегда осознаешь и можешь до конца предвидеть, к чему всё это приведёт и чем они могут закончиться. Сознание человека изменчиво во времени из-за того, что получает новые знания, приобретает умения и драгоценный или пагубный жизненный опыт.

Если меня спросят, задав, ставший даже «дежурным» у корреспондентов: «Вы совершали в жизни поступки, из-за которых потом приходилось жалеть? – я отвечу: «Конечно, совершал! Жалел, но не обо всех свершённых деяний, некоторые, как кровь из носу необходимо было совершить, чтобы следующий жизненный этап начать с подъёма, а иногда даже со взлёта, стремительно, с большим желанием и рвением.

Некоторые ошибки и поступки нужно было совершить, чтобы сформировалось в чём-то твёрдые, доселе шаткие, убеждения и формирования устойчивых жизненных принципов. Но, к счастью, пока, слава Богу, не совершал таких, за которые казнил себя мучительно и долго, и даже всё оставшуюся жизнь. А пословица гласит, что нельзя зарекаться ни от сумы, ни от тюрьмы. Я не зарекаюсь, тем более, судя по всему, сума нам многим уготовила жизнью в ближайшие годы. Я не каркаю, это видно всем и невооруженным глазом.»

Детские поступки совершались из-за желания пошалить или неосознания серьезности, к которой могут привести шалости. Что касается поступков взрослого, осознающего во многом и возможные последствия, тут уже иное суждение и осуждение должно быть. Помните чеховского «Злоумышленника», который «с умом» отвинчивал гайки на железнодорожных путях, через одну. Или героя фильма «Берегись автомобиля», Деточкина, который и виновен, потому что совершал кражу и не виновен, так как все вырученные деньги отправлял в детские дома.

На различных жизненных этапах идёт переоценка поступков, принятых решений и даже, просто высказываний, в зависимости и от того, на каком уровне в данный момент поднялся или опустился умственный потенциал, умения анализировать факты в новых реалиях, и с учётом того, какие последствие имели через годы, и даже десятилетия, то совершенное, что пора бы и забыть, но не получается.

Мы помним много примеров того, когда людей осуждали за то, что они совершили, а потом оправдывали, но, увы, тем, кого больше нет, им уже всё равно. Нам, конечно, не всё равно, считают ли нашего родственника «врагом народа» или, наоборот, он герой и пример для подражания.

Мой дядя в начале войны, будучи водителем, перевозил снаряды и другие грузы для фронта. В районе г. Белая Церковь, что на Украине, его «полуторка» попала под артобстрел, машину разбило вдребезги. Он чудом остался жив. Фронт в то время, и-за того, что Советская Армия даже не успевала закрепиться на новых рубежах, стремительно двигался на восток. Боец, спрятав, закопав под деревом документы у одной из хозяек в деревни, решил во что бы то не стало прорваться через фронт к своим.

И нужно отдать должное, через несколько недель скрытного пешего перехода, пройдя по территориям, уже оккупированным фашистами, вышел к лини фронта и перешёл её недалеко от родных мест, где по реке Миус, установился временно фронт, названный и вошедший в историю, как один из кровопролитных, «Миус-фронт». Не прислушался он к призывал командиров тех частей, которые находились в противостоянии у линии фронта, которым «позарез» нужны были водители, чтобы он продолжил бить врага в рядах их соединений – отказался, сказав, пусть комендатура, которая должна была вскорости здесь разместиться, решит его судьбу, чтобы не приняла, как дезертира.

Получилось же, в точности наоборот: прибыла комендатура и военный трибунал, известный, как «тройка НКВД» – начальник НКВД, секретарь и прокурор, вынесли приговор – «8 лет тюрьмы, без права переписки».

И потом, через какое-то время весточка – «Пропал без вести».

К чему я всё это говорю. Да к тому, что в своей повести, которую лучше можно бы назвать автобиографической повестью, будь она раз в десять не такая «пухлая», герой часто стоит пероед выбором, как поступить и не всегда этот выбор правильный. Не зря говорят, что «тот не совершает ошибок, кто ничего не делает». Я бы ещё так сказал – «кто не живёт, а существует, тот не ошибается или ошибается только в одном, но самом главном – он не живёт».