– Нашла! – Элли, то есть адепт факультета боевой магии Рафаэлла Мьели, захлопнула тяжеленный талмуд, так что со страниц полетела тонкая белесая пыль. Старый пергамент накапливал все эту гадость, и после посещения библиотеки хотелось принять ванну. – Есть!
Пара адептов недоуменно обернулись на шум, а строгий хранитель нахмурился за своей стойкой. По традиции в библиотеке должно быть тише, чем на погосте.
– Что есть? – Солар потер короткими лапками покрасневшие глаза. Шерстка у него стала тусклой от усталости, а перья поникли.
Они торчали в библиотеке Академии уже третий день. И третий день не могли найти компонент противопроклятия. Возможно, если бы они обратились за помощью к библиотечному хранителю, он бы подсказал. Но Солар уперся и заявил, что в таком виде никому на глаза не покажется.
Элли попыталась убедить, но не сработало: маленькая зеленая мохнатая жаба в желтых перьях, в которую превратился Солар, категорически отказывалась выходить на люди. Еще бы, для наследника старинного рыцарского рода, особо приближенного к князю – позорище то еще.
Элли смотрела на ситуацию проще, но, к слову говоря, на нее с укоризной не взирали ряды благородных предков. По причине отсутствия рядов. Элли была внебрачной дочкой одной из купчих Кузнечной гильдии. Хоть и незаконной, но бессовестно любимой. И до совершеннолетия занималась исключительно тем, что ездила с матерью по ярмаркам, пила эль с возницами, торговалась на рынках, доводя покупателей до трясучки, и о серьезных вещах не задумывалась.
Впрочем, после того, как суровый дед решил, что довольно, и ее сослали в Академию, она продолжила заниматься тем же самым, но уже в мантии адептки факультета боевой магии.
Сероглазая, круглолицая, улыбчивая, легкая как весенний ветер, Элли одинаково легко очаровывала и преподавателей, и адептов с потока. Если где-то что-то затевалось, то можно было смело ставить золотой на то, что Элли уже в центре происходящего.
Внешность ей перепала от неизвестного папаши (Элли свято верила, что тот был не меньше чем герцогом, но мать тайну не выдавала): каштановые вьющиеся волосы, выразительные брови, длинные ресницы, чувственный рот, и все это размещалось на неглупой голове. Роста Элли была ниже среднего, и это единственное, что ее огорчало.
К примеру, Солар был ее выше на целых полторы головы, и иногда приходилось привставать на цыпочки, чтобы до него докричаться…
Да и в толпе сложно – толкнуть могут ненароком и наступить. Правда, Элли таким спуску не давала, могла так словами отхлестать, что ее сразу замечали.
В общем, папаша-герцог мог бы и получше расстараться, раз уж пожелал остаться неизвестным.
Но все недостатки Рафаэлла планировала исправить по окончании Академии. Боевым магам ведь можно все? Да и купить заклинания роста у коллеги – проще простого. И формулу улучшенного роста волос (и выпрямления!!!). А то достали кудри, ужасно неудобно с ними. И завидно, что у других адепток внешний вид куда опрятнее – сложные прически, тонкие прямые силуэты платьев и мантий и манеры, как у королевских дочек.
Ох! На их фоне Элли смотрелась дикаркой с вороньим гнездом на голове. И иногда она сама не понимала, почему Солар выбрал дружбу именно с ней? С его-то внешностью, родословной и фамильным гонором!
А пока Элли носила сапожки с каблуком повыше, безуспешно пыталась выпрямить волосы гладильным заклятьем и училась швыряться в обидчиков злыми жгучими магическими искрами.
Солар, конечно, все ухищрения замечал, заступался, когда при нем Элли затирали, но, как и положено лучшему другу (только другу и не больше!), помалкивал.
Хотя спроси кто его, он бы сказал, что с удовольствием отдаст лишние пару дюймов роста за Эллино умение легко вести беседу и шутить.
– Сол, давай я спрошу у профессоров. Так будет быстрее, – убеждала Элли. – Ничего страшного не случится. Ну посмеются чутка…
– Нет, – Солар был категоричен. – Они потребуют показать, для кого тебе такое сложное заклинание, и ты приведешь их ко мне. Сообщат отцу, братьям, и… Нет, лучше умереть.
– Ну, сообщат. Зато тебя расколдуют. Может, знают способ попроще… Будешь умирать человеком. Может, передумаешь в процессе, – Элли была настроена оптимистично, но друг ее настроений не разделял.
– Они все увидят, квакой я. Это позор, – убито говорил Солар и топорщил перья. – Ни за что. Лучше смерть!
Элли смерти лучшего (и единственного в Академии!) друга не хотела категорически. Но проклятье рыночной ведьмы, под которое угодил Солар, тоже было не фунт орехов.
Случилось все очень быстро, посреди бела дня, прямо на центральной площади: вот Солар с улыбкой до ушей заходит в шатер к гадалке, раздвигая полог широкими плечами, вот открывает рот и выражает свое честное мнение о том, что предсказывать будущее в такой грязи не стоит, а вот уже жалобно квакает у Элли на ладони.
Ведьма (старая, горбатая, страшная и действительно крайне немытая особа), совершив злодеяние, посмотрела со значением на Элли и сказала по-простецки:
– Пока язык вперед головы, заднице отвечать, – и исчезла.
Натуральным образом взяла и рассеялась вонючим дымом! Вот же дрянь, на обычной городской ярмарке нарваться на породистую цыганскую колдунью! Невезение! Такую поди еще найди! Цыганские ведьмы хоть обучения в Академиях не проходили, силой обладали страшной и разрушительной. И использовали ее в основном на то, чтобы людям жизнь испортить.
Старый князь даже указ издал, чтобы цыганские таборы близко к городу не подпускать. Понятное дело, до утра не дожил. Архимаги поговаривали, что такой силы убийственный сглаз они впервые видели. Новый князь был разумнее, неподписанный документ спрятал и дал страже негласный приказ – цыган пускать, но в малых количествах. По одному табору за сезон.
Такое перемирие всех устроило. Городская стража не перетруждалась, а таборы в порядке своей строгой очередности посещали столицу, чтобы стать богаче на все то, что плохо лежало у горожан.
И вот теперь досталось Солу! Может, это слабая порча и ее можно развеять своими силами?
Элли, конечно, сделала все как положено. Вызвала стражу, описала исчезнувшую ведьму, сверилась с портретом из розыскного бюро. Ведьма была патрульным магам знакома, и кажется, их больше взбесил тот факт, что она посмела поставить свой шатер на городской площади, чем то, что она кого-то заколдовала.
Начальник стражи нахмурился и клятвенно заверил, что больше такое не повторится.
При допросе Элли как-то ухитрилась вывернуться и не рассказать, что зашла в шатер не одна.
Все время, пока Элли разбиралась, давала показания и описывала ведьму, Солар обиженным комком сидел у нее в кармане и не высовывался.
– Ну все, будут искать, – наконец сообщила Элли, вытаскивая друга на свет вечерних городских фонарей.
