Находиться с ней рядом – само блаженство!
И она, кажется, готова принять его руку и сердце… Но мать ее – ведунья, самая страшная на земле старуха – сказала: «хочу прежде посмотреть на твоего женишка в будущей жизни». Взмахнула платком. А он – схвати да потяни на себя. А плат возьми и тресни. В руках только лоскут с заговорными завитками… И-ах! – вот и все, что донеслось вослед…
…Хруст и лом, словно при падении с дерева, прекратился.
Посланный в туманное далеко – словно обворованный пассажир на вокзале.
Без обратного билета, без денег и документов.
Ветхая тряпица в руках.
Морок рваными клочьями на руке повис, а в самой руке, глядь, уж пусто.
– Э-э, куда?.. Она ж меня со свету сжи…
Он слышит звон мелких льдинок внизу в такт восклицаниям, будто слова, вылетая изо рта, мгновенно леденеют и осыпаются…как и парок, вначале бодро поднимающийся вверх, опадает на бушлат мелким бисером.
Потому не договаривает, лишь молча озирается вокруг.
Действительность аки пазл, что предстоит сложить восприятию из фрагментов…
Земля не видна. Внизу, в пустоте, мельтешат разноцветные миниторнадо, схожие с приземистой февральской завирухой, и крутятся у берцев, доходя до колен. Цвета проникают друг в друга, как разводы бензиновых пятен на поверхности лужи.
Обзор радужного будущего загораживает дырчатая громада, взгляд на которую словно удар битой по темечку, хоть и обернули ее в приличный слой ваты. Твердая и мягкая. Грубая и тонкая. Сплошь сложенная из антонимов. Монолитная, по зрительным ощущениям и, в то же время, разбитая на части. Крушит аналитику мозга, соединяя несоединимое – до тошноты, мало не покажется.
Из нее выдвигаются пара силуэтов.
Шагами-не-шагами, скачками-не-скачками приближаются, увеличиваясь в размере и очерчиваясь под образ вооруженных верзил, две фигуры…
– Предъявите пропуск! – гаркают вдруг на чисто русском.
И то хорошо, что язык новый не учить.
Фигуры приблизились. Солидные по контуру, со странным анфасом, состоящим из коллажа лейблов с непонятными знаками, они производили впечатление снежных человеков.
Сергей, сам в парадно-морском прикиде, махнул рукой, типа приветствуя. Но вот как отвечать на неожиданное требование пропуска – это загадка.
Да где наша не пропадала! Экзаменаторов в училище вокруг пальца обводил. Запасенную бумажку с нужным номером из портативного принтера в билеты подкладывал. И с этими, блин, Будущими все получится. Талант платком не перешибешь, даже если колдовским.
Порылся в кармане брюк. Среди мятых шпаргалок надыбал картонку. А сам напряг ретикулярную формацию1, как на курсах технодайвинга2 учили.
Один из патрульных принял маленький прямоугольник. Приставил к гаджету, похожему на считыватель магнитных карт. Устройство вспыхнуло голубым. Из щели выполз эластичный кружок. Приложили его к Серегиной ладони – и он как вклеился.
– Готово. Ваше имя занесено в обновленный ВИП-список, сэр Мартин Джо, – прогудел со внезапным пиететом первый. – Теперь нам необходимо получить ответ на запрос о необходимости втаймления.
Через полминуты жужжания прибора и странного покачивания почвы Сергею объявили:
– Ответ получен. Уровень необходимости наивысший, в связи с чем ваше втаймление, мистер Джо, произойдет по ускоренной программе. Ваша миссия – решить задачу сложности уровня 1. Оплата за услугу: предоставление будущего. Количество – по итогу исполнения. Торг уместен.
Второй патрульный сунул в руки сверток и строго наказал:
– Рекомендуем оперативно переодеться. Ваша низкотехнологичная одежда промокла.
– Благодарю за заботу, братва, но я не…
Патруль, недослушав, растворился в мокром мареве.
Тут только Сергей понял, что стоит под теплым дождем. Весомо потяжелевший бушлат давит на плечи и прижимает к земле…
В свертке холодно люминесцировала униформа. Переодеваться не хотелось: в тельняшке, даже мокрой, пожалуй, комфортней.
Уступив «проникающим» лучам солнца дождь неожиданно прекратился. Сергей, скомкав униформу в кругляш, отбросил ее в сторону. Со стороны Будущих реакции не последовало, что и требовалось доказать.
И Сергея потянуло прогуляться по рукотворному раю…
Через три шага невидимая сила развернула его и вдавила в субстанцию творожистой консистенции. Шум в ушах. В глазах потемнело. И зачесались они страшно, будто в них ветром токсичный порох вдуло.
Сергей метнулся в сторону, ища защиты. Но голос сообщил:
– Адаптация не завершена и требует продолжения. Три минуты покоя, пожалуйста.
– Не проблема, – прохрипел Сергей.
Было стыдно выказать перед Будущими свою слабость и…
И кто знает?..
Может, это и есть испытание будущей тещи?..
Испытание под номером три?..
Сергей настроился претерпеть худшее и даже зажмурился, но оставил щелку – подсматривать сквозь ресницы.
Узкий обзор заполнился геометрическими фигурами, полосками и сверкающим пунктиром. Ещё одна агрессивная поверхность, чем-то похожая на побитый о скалы баркас, сметая какие-то ошметки, устремилась к нему. Он успел увернуться. Завязнув руками и ногами в пористой мякоти, вдруг вырвался и отлетел в сторону гнутого каменного рельефа. Буцнулся по-взрослому. Груботканный бушлат смягчил удар. Тело обмякло и словно намоталось подобием троса на невидимый барабан. Скрученное, как белье на морозном ветру, оно, кажется, съежилось и одеревенело. И то хорошо, что не выжалось по каплям.
– Проклятая старуха! – выкрикнул пришедший в себя «посланец». – Все она! Мстит за порванный платок, старая ведьма!
Проклятие будто бумерангом к нему вернулось. Последовала инструкция:
– Придется обождать. Адаптивная модель реальности вырабатывается не сразу.
По новой вкинуло в турбулентную зону. Мотало и переворачивало. Леденило и нагревало. Душило и отпускало. Растягивало и сжимало. Твердь снова и снова уходила из-под ног.
Бывало с Сергеем что-то схожее в центрифуге тренажера, но чтобы так… На тренировке всегда знаешь, что таймер пискнет – и все закончится. А тут ничего не ясно. Даже, возможно, что локация не обновится никогда.
… В лицо вновь сыпануло. Теперь – стружками и опилками. Пространство за моряцким воротом превратилось в урну. В горле спазмы. Под сердцем – комок. В низу живота – ощущение рвущегося наружу вакуума. Наверное, так ощущала бы себя касатка, проглотившая буй.
В конце концов состояние стало невыносимым.
«Доводи перцепцию до апперцепции3», – будто наяву прозвучал голос старшины, того что отвечал за сталкерскую часть дайвинга.
Прокрутился, как гусеница в коконе. Системно расставил руки-ноги в стороны под разным азимутом. Не забыл про активирующие звуки. Прислушался. Напряжение мышц с трудом, но преодолело сопротивление пространства, ставшего вязким и одновременно липким. Ноги нащупали твердое основание. Если снова ловушка – пожалуй, не выжить.
