В этом небольшом очерке хотелось рассказать не о войнах и национальных распрях, к которым в последнее время мы все уже привыкли, получая их в сводках из средств массовой информации. Был ведь и другой Кавказ, о котором все больше забывают. О чем и хотелось поведать, ведь молодое поколение об этом ничего не знает. Сравнительно не так давно, мирно жили все народы, уважая друг друга, помогая в беде и горе. Так получилось, что большое количество семей военнослужащих, их дети, жены жили в крупных и маленьких городах и поселках с азербайджанцами, армянами, грузинами, чеченцами и других республиках Кавказа.
Были соседями, дети ходили вместе в детские сады, учились вместе в школах. От этого соседства они становились духовно богаче, узнавая культуру, обычаи, привлекательные стороны и особенности каждого народа, учились готовить национальные блюда, гуляли на свадьбах своих детей, восхищаясь красивыми тостами, щедростью столов и обилием гостей. Все это было, и никто нас в качестве показательной дружбы по телевизору не показывал, в газетах не писал, эта была жизнь простых и непростых людей, и считалось, что только такие взаимоотношения должны быть между людьми. Подтвердить это могут миллионы людей, которым в мирные времена пришлось быть вместе. Эти отношения между русскими, белорусами, украинцами и народами Кавказа строились не по команде сверху, а просто им никто не мешал выстраивать и складывать свой быт. В то время, когда я проходил службу в Карабахе, многие в городе Степанакерте, в особенности в смешенных деревнях, владели двумя языками, азербайджанским и армянским, были смешанные браки, и ничего не предвещало, да и никто не знал еще страшного слова «перестройка». В моем рассказе нет войны, в Карабахе я ее, слава Богу, не застал, и у меня остались самые лучшие воспоминания об этом периоде службы. Народ, который пережил ужасы войны, часто с ностальгией вспоминает мирный Карабах, на землях которого всем места хватало. Сколько понадобится лет, чтобы зажил Карабахский конфликт и другие противоречия в других республиках, учитывая современные средства коммуникации, которые с определенной периодичностью напоминают об этом в СМИ, вскрывая заново эти раны? Вспоминая частые поездки, можно было на дорогах Кавказа оказаться в затруднительном положении, и всегда тебе помогут совершенно чужие люди. Если остановился по причине поломки, окажут помощь, помогут починить машину, оказался в дороге голодный с солдатом-водителем, всегда накормят и напоят. Уважительное отношение к армии, к ее давним традициям на Кавказе создавали тот цементирующий мир, который в последующем был разрушен. Некоторые офицеры проходили службу здесь по десять лет и более, знали хорошо быт и нравы местного населения, ни один бы из них не дал команду на решение возникших проблем силой. Многие из них были высококлассные педагоги, умело проводили воспитательную работу в многонациональных подразделениях, используя традиции народов всех национальностей для решения стоящих перед ними задач, учитывая сильные и слабые стороны подчиненных, порой прибегая к нестандартным решениям. Еще раз подчеркну, потому что они жили среди этих людей, не были туристами или командированными. Окажись они рядом с руководителем, принимающие судьбоносные решения, вмешиваясь в многовековые устои народов там, в Москве, не было бы войны в Карабахе. Судьбоносные решения для Кавказа принимали московские чиновники, имеющие представление о народе, проживающем на Кавказе, в лучшем случае по шашлыкам в горах во время дружеского застолья. Людям, живущим на Кавказе, свойственны взаимовыручка, почитание стариков, родителей, очага своего дома. Одна из характерных традиций – помогать близким родственникам в беде, собирать денежную помощь на свадьбу, суд и похороны близких. На свадьбах дарили щедрые подарки в зависимости от положения в обществе. Для прокуроров и судей собирали деньги, для того чтобы помочь своему родственнику, «случайно» оказавшемуся на скамье подсудимого. Во время похорон присутствие и поддержка близких и дальних родственников была порой важнее тех денег, которые приносили все близкие. Все это было присуще всем народам Кавказа, независимо от национальности и вероисповедания, и не учитывать это в политических играх московских чиновников было нельзя. Эти традиции, к сожалению, несвойственны населению Центральной России, а порой бывает наоборот. В этом рассказе я описал небольшой отрезок времени своей службы, здесь нет выдумки, это реальные люди, которые встречались в разных гарнизонах, где мне приходилось служить. Обыденная жизнь небольшого гарнизона, которых были тысячи на Северном Кавказе, с ее особенностями, веселыми историями.
Осенью в те времена поезд Москва – Тбилиси был трудно доступным для пассажиров… Билеты я с трудом достал через военного коменданта Курского вокзала. Когда объявили о посадке на поезд Москва – Тбилиси, напутствие коменданта было простым: «Не забудь хорошего коньяка или вина привезти!» Эту фразу мне говорили практически все, кто мне желал счастливого пути. Впечатление создавалось, что я еду в края, где реки наполнены вином, а колодцы – коньяком. Диктор объявил посадку на поезд, разночинные пассажиры дружно занимали свои места, согласно купленным билетам. Народ быстро устраивался, доставал нехитрую еду и, бегая к проводнику, решал проблему со стаканами. Поезд тронулся, и веселая, с хорошим застольем и непринужденными разговорами, началась дорога на Кавказ.
Сосед по купе попался коренной Тбилиси, таксист Вано, много говорящий, как все таксисты. Первое, что сделали пассажиры купе, дружно поругали Москву и москвичей за их заносчивость, позавидовали, что у них все есть в магазинах, а затем перешли к нехитрой трапезе, плавно разговор переходил к дому и своим проблемам. Вано пообещал всем оказать всякую помощь по приезду в Тбилиси. Время в дороге за разговорами летело так же быстро, как пробегающие дорожные столбики, за окном вагона раскинулись просторы Подмосковья, быстро пробегали высокие платформы станций, где стояли люди, одетые намного интересней и модней, чем в остальной части России. Близость Москвы чувствовалась и во внешнем виде людей: наличие модных в то время джинсов у ребят и коротких юбок у девчонок. Особенно женщины старались подчеркнуть свою принадлежность к столице своими прическами и необычным цветом волос. Все реже стали пронзительно кричать встречные электрички, Подмосковье стала сменять российская провинция, с покосившимися старыми избами и людьми, не такая нарядная и модная, как Москва. По вагонам ходили глухонемые и предлагали карты с обнаженными девицами, что вызывало у мужской части пассажиров неподдельный интерес к некоторым особам, изображенным на картах, и приводило их в восторг. Тут они переходили на свой язык, и я только догадывался, о чем шла речь. Полистав колоду карт и почмокивая губами, Вано, посмотрев еще раз многозначительно на карты, сказал, что у него дома есть цветные карты, что вызвало неподдельное уважение у остальных соседей. Дальше пошли цыгане, настойчиво рекомендовали пуховые платки, интерес к цыганскому ассортименту привлекал женскую часть вагона. Постепенно надвигались сумерки, и пассажиры после московской суеты с удовольствием стелили постели и укладывались спать, с мыслью, что скоро они будут дома с родными и близкими им людьми.
