– Алло, здравствуйте, я насчет кармы.
Мужской голос звучал устало, хотя часы показывали только девять утра.
– Насчет чего?!
– Да кармы вашей. Готовы расплатиться?
Сергей тряхнул головой и глянул на экран телефона: звонили с незнакомого номера.
– Это шутка? – предположил он, но собеседник был настроен серьезно.
– Какие шутки, Сергей Сергеевич! – гаркнула трубка. – Долг у вас нешуточный!
– За карму? – уточнил Сергей, ничего не понимая.
– За нее, родимую, – вздохнул голос. – Так когда расплатитесь? Сегодня готовы?
Сергей сел на диване и попробовал включить мозг. Было трудно: ныла спина, стучало в висках… Так. Звонящий знает его по имени-отчеству и требует оплатить какой-то долг. Да еще и нешуточный. Что происходит?
– Что происходит? – тупо повторил он вслух.
– Вы что, смеетесь надо мной? – взбесился голос. – Долго еще собираетесь дурачка из себя строить? Задолжали и думаете, вам это с рук сойдет? До поры до времени, конечно, оно сходит. Но вчерашний день был последним. Теперь, Сергей Сергеевич, придется расплатиться. Сегодня до вечера.
Сергей тихо повесил трубку.
Нашарил тапки, встал, прошел в ванную. Отшатнулся от зеркала, включил кран, подставил ладони и опустил лицо в ледяные объятия воды. На секунду стало легче.
Умывшись и почистив зубы, он вернулся в комнату. На кухню заглядывать было страшно: после вчерашнего там все в пивных бутылках и окурках. Запах просачивался даже в гостиную, и Сергей поспешил открыть форточку.
Сел на подоконник, закурил. Перед глазами помутнело, но он переборол волну дурноты и сделал вторую затяжку.
Карма. Сергей знал о ней немного. Что это, возмездие за грехи? Торжество справедливости? Закон причины и следствия?
Продавщица тетя Клава нахамила покупателю – а дома дети кокнули любимый сервиз. Обвесила старушку – потеряла кошелек. Обманула мужа, ушла к другому – а потом этот другой будет ей изменять направо и налево, и она поймет, как это больно, как жалко вычеркивать из памяти годы семейной жизни, которые ты считал счастливыми, а на самом деле все ложь, вранье, предательство!.. Сергей с силой размазал бычок по пепельнице, злорадно глядя, как тот ломает себе шею, как мнется тонкая бумага, крошится табак, и кучки пепла превращаются в пыль.
Вчера Сергея бросила жена. Подумаешь, событие! Свободе радоваться надо. Благодарить судьбу за то, что развела с такой никчемной женщиной и дала шанс на новую встречу с кем-нибудь достойным.
Так говорил Пашка, коллега и вчерашний собутыльник. Сейчас он на работе – вот это сила воли, ведь они пьянствовали до рассвета! – и обещал прикрыть Серегу перед начальством.
Ладно, с женой, теперь уже бывшей, все понятно. Кажется, Сергей вчера даже поплакал – а как не плакать, если двенадцать лет нужно просто взять и оторвать от сердца, как кусок сухих обоев со стены перед ремонтом?.. Непонятно только с кармой: почему злодейка – жена, а расплачиваться – ему?
Сергей вернулся в ванную и включил душ. Поглазел на падающие струи, покрутил смеситель. Отметил, что стала плохо уходить вода.
А всплыло-то как все некрасиво! Анекдот, да и только. «Возвращается муж из командировки, а жена с любовником…» Очень паршивый анекдот. Бородатый. Баянистый.
С кряхтением, как старый дед, он влез в ванну и стал медленно намыливаться. Ужас как затекла спина. Конечно, спать в супружеской кровати он уже не мог. Улегся в гостиной. Диван хоть и новый, но кошмарно неудобный. Видимо, создан для посиделок с друзьями или просмотра фильмов долгими вечерами. Может, для веселых игр: в «крокодил» или «Монополию». Но уж точно не для обманутых мужей, которые даже после моря алкоголя не способны уснуть там, где несколько часов назад возлежала жена с полуусатым юнцом.
Наверное, не стоило так сильно его бить. Совсем пацан – и где она его нашла? Но увидев эти усики, тощие ручонки и близорукие глаза, Сергей не сдержался, выразил все негодование на смазливой физиономии мальчишки. В спальне до сих пор бардак, и на ковре темнеют пятна крови. А в центре, как гадюка, извивается коричневый ремень: шмыгая, дрожа всем щуплым телом, любовник натянул штаны, а подпоясаться забыл.
Может, это за мальчишку теперь Сергею ответ держать надо? Расплачиваться по карме за то, что сорвался? Но разве ж это справедливо?!
Водные процедуры придали свежести. Сергей домылся, оделся и вышел на улицу. С упоением глотнул прохладного воздуха и зашагал в универмаг. Надо выпить минералки и сока, прибрать квартиру, позавтракать, а там и в мыслях, глядишь, прояснится.
Автомобиль появился как будто из ниоткуда. Бордовый «Опель», успел отметить Сергей. «Опель» выскочил на перекресток, когда Сергей почти перешел дорогу, и просвистел в миллиметре от Сергеевой ноги. Шаткое после вчерашнего тело закачалось, и Сергей рухнул в грязь. За спиной обидно захихикали школьницы.
– Ну и почему вы не на уроках? – грозно спросил он, обернувшись, чтобы хоть как-то осадить невоспитанных детей. Нет бы помочь дяде, севшему в лужу!
– А у нас вторая смена! – хором ответили девчонки и расхихикались еще больше.
Чертыхаясь и грустя, Сергей поднялся и оглядел штаны. Вид, как у бомжа. Еще и перегар. Могут и в магазин не пустить.
В магазин пускать не хотели. Это был пафосный супермаркет: с приятной музыкой, мягким светом из-под потолка, манго, плесневелыми сырами и фермерскими йогуртами по цене бутылки водки за маленький стаканчик. Но других продуктовых рядом с домом не было, и после пятиминутной перепалки с охранником Сергей все же пробился в сияющий рай. Редкие посетительницы косились на заляпаную одежду и демонстративно шарахались. Охранник следовал по пятам. Уборщица неодобрительно гремела в спину шваброй.
«Козлы снобистские, – выругался Сергей. – Я вам устрою разрыв шаблона».
Он взял тележку и вальяжно покатил ее меж рядов, наполняя деликатесами. Ветчина, брендовая вода, багет, заморские яблоки с небесным ценником, несколько блюд из гастрономии. Он подъехал к кассе, выложил покупки на ленту и обаятельно улыбнулся кассирше с внешностью фотомодели. Она улыбнулась в ответ и начала пробивать, как вдруг… Он запустил руку в карман и похолодел. Пусто! Где деньги? Нет денег.
– Секундочку, не пробивайте пока, – пробормотал он, и охранник навострил уши.
