История раз. Мертвая душа
I. Первая придорожная гостиница. Труп
Тусклый свет, исходящий от приборной доски, расплывался в дыму дешевых сигарет, а зеленые и красные огонечки плясали в такт ритма композиции «Funky President» Джеймса Брауна. Вместе с трясущимися цифрами на спидометре танцевали и два друга, укуренных в самое настоящее говно.
Хриплый голос короля соула заставлял подпрыгивать двух парней на протертых сидениях старой «буханки», пропахших пивом, мочой и блевотиной. Водитель крутил баранку старого советского микроавтобуса и курил, время от времени передавая косяк с чуйкой своему другу. Последний затянулся, выпучил глаза и заорал в потолок автомобиля:
– Это, сука-бля, соул! Слышь, Дэнчик! – пассажир, кричал надрывно, подражая голосу Джеймса Брауна.
– Хватит орать, Змей, ты кукарекаешь, как резаный петух.
Дэнчик не знал, как зовут его друга на самом деле. С самого детства он называет его Змей. Какие строчки были вписаны в паспорте, Дэн не видал. На вопрос откуда взялась столь тупая кличка, Змей загадочно пожимал плечами и ничего конкретного не говорил. Улыбался ласково, интригующе, словно гей на квир-вечеринке.
Водитель посмотрел на часы. Двадцать часов, двадцать минут. Самое время пожелать чего-то хорошего, удачи, например.
– Змей, загадай желание, – проорал он, пытаясь перекричать музыку.
– На кой хуй?
– Посмотри на часы, – раздраженно ответил Дэн, слегка убавляя громкость.
– Двадцать часов, двадцать одна минута, – нахмурился Змей, – и что с того?
– Да, похуй…
– Нет, не похуй, – категорично возразил Змей, поднося самокрутку к губам, – какого хера я должен загадывать желание, когда на часах двадцать одна минута девятого?
Змей передал дымящийся окурок, Дэн затянулся пару раз, слегка обжигая губы, и выбросил несчастный бычок в окно.
– Ты прошляпил. Там было сначала двадцать минут девятого.
– И какая разница? Что двадцать, что двадцать одна, подумаешь, – в такие моменты Змей очень сильно бесил всех окружающих.
– Двадцать-двадцать, тупой ты уебан, два равных числа, – терпеливо ответил Дэн, – это примета такая. Когда на часах равные числа, люди загадывают желание. Это нумерологический знак, или как там. Десять минут одиннадцатого утра. Пятнадцать минут четвертого днем и так далее. У меня отец всегда так делал, мать приучил, много кто желания загадывает в такие моменты.
– Никто так не делает, разве что глупые бабки, а ты слишком много куришь, – сказал Змей, неодобрительно глядя на друга, – несешь какую-то дичь. Кто придумал такую мутную херню? Ну бред же, блять!
Дэн устало вздохнул. Сам-то он, конечно же, успел загадать желание. Его мало волновало мнение друга на сей счет. Желание было простым и понятным: Дэн молился, чтобы их не остановили менты. Сегодня только этого не хватало. Просто так ведь не слиться, посадят лет на десять в лучшем случае. И что там: сухари сушить, или жопу подставлять?
В колонках заорал Уилсон Пиккет. Дэн непроизвольно принялся подпевать и через минуту настроение у него снова стало приподнятым: тяжелые мысли убежали на задворки подсознания, он забыл о полиции и потенциальном тюремном сроке.
– Mustaaaaaang Sally, – старался Дэнчик, уродуя песню своим акцентом русского мужика, – Guess you better slow your mustang down…
– Хватит петь, – вежливо попросил Змей.
– Тебе-то что? – огрызнулся водитель. – Я за рулем, это моя привилегия. Хочу – пою, хочу – нет.
– Мне-то поебать, несмотря на твой кошмарный голос выебанного гуся, но еще чуть-чуть и ты разбудишь девку.
– Какую девку? – удивился Дэн.
– Ну ты совсем обкуренный идиот, – заржал Змей, – куда мы, по-твоему, едем? Мы везем тёлку из Уфы в Псков! За это Карась должен заплатить денег.
Дэн оглянулся. На заднем сиденье бесформенным кулем лежала белокурая девушка лет семнадцати-восемнадцати.
– Прикинь, я забыл, – рассмеялся Дэнчик, – точно же! Только идиот все равно ты! Я могу петь через рупор ей в ухо, а потом для верности во второе, а она не проснется. Она мертва, Змей, тупой ты обмылок.
Змей захохотал во все горло, разбрызгивая слюну на грязное лобовое стекло «уазика». Немного успокоившись, он принялся скручивать очередной косяк.
– Это чтобы прояснить тебе мозги, – пояснил он, чиркая спичкой, – мой рецепт. Подснимись маленько… Клин клином вышибает, как говорится.
Водитель принял шмаль и с удовольствием затянулся.
Дэнчик и Змей зарабатывали себе на жизнь честным путем. В основном. Но иногда им перепадала и сомнительная работа. Все из-за окружения. Они выросли в крайне криминальном районе и так и не смогли окончательно порвать со своим окружением.
Вот, например, вчера их попросили перевезти труп молодой девчонки. Не куда-нибудь в Белебей. А через пол-России в Псков. Друзья даже не знали, что есть такой город. Дэн и Змей не вдавались в подробности дела, да их никто и не торопился в них посвящать. Приятели не задавали лишних вопросов, поэтому их и ценили. На самом деле парочке было глубоко насрать на всё, кроме хорошей музыки и коробочка конопли.
Друзьям даже не сообщили имя покойной, зато поставили предельно ясную задачу: они просто должны отвезти девушку в Псков и передать тело местному авторитету по прозвищу Карась. Последний был второсортным бандитом, за которым стояли первосортные дельцы. Все довольно-таки элементарно: за эту поездку им должны отвалить «немало лаве». Конечно, скоро работнички столкнутся с рядом проблем, о которых ни Дэн, ни Змей в силу своего ветреного характера и необразованности даже и не задумывались. Впрочем, они и сейчас не заморачивались на эту тему. Пока. Они просто отмахивались от слабого неприятного запаха, который едва пробивался сквозь дым марихуаны.
Из приемника надрывно пел Бобби Бёрд, когда Змей снова подал голос.
– А если две минуты девятого? – спросил он.
– Что две минуты девятого? – Дэн удивленно уставился на товарища, который глубокомысленно выпустил плотное кольцо дыма.
– Могу я загадать желание в две минуты девятого?
– Ты что, тупой? Тебе же сказали, что между двоеточием должны быть одинаковые цифры, что тебе еще надо?
– Ну, тут тоже одинаковые, два, ноль и ноль, два. Зеркально одинаково.
После минутного раздумья Дэн ответил:
– Я ничего об этом не знаю. Оставь меня со своими никчемными вопросами. Лучше озадачь себя раздумьями о том, где бы нам остановиться. Отель, может, дорожный. Лично я с удовольствием посплю. Часа три. И прекрати думать о времени.
– Ладно, я буду загадывать желание в обоих случаях, – продолжал Змей, не обращая внимания на реплику друга, – чтобы не упустить свой шанс. Запомни, никогда не упускай свой шанс, бро. Время – штука такая. Сначала его много, а потом все меньше и меньше. Наверное, к старости месяц будет казаться секундой…
