– Кáрмен! Кáрмен! – звал в нетерпении женский голос.
Крики, доносящиеся с улицы, с лёгкостью проникали внутрь через распахнутое окно и, казалось, наполняли невыносимым пронзительным звуком всю комнату.
– Да тише ты, не ори! – раздражённым шёпотом, высунувшись наружу, ответила молодая и очень красивая девушка. – Сейчас выйду!
С видимым усилием она накинула на голое тело лёгкое цветастое платьице, сунула ноги в бамбуковые сандалии, мельком взглянула на своё сонное лицо и взлохмаченные волосы в зеркало и, равнодушно махнув рукой, вышла из дома. Во дворе, стоя как раз под тем самым раскрытым окном, через которое так хорошо доносился уличный шум, её ждала другая молодая девушка, в чём-то в точности похожая на неё: тот же невысокий рост, то же стройное миниатюрное тело и те же выразительные азиатские черты лица. Даже длинные чёрные волосы, волной ниспадавшие каждой из них на плечи, были приблизительно одной длины. С одного мимолётного взгляда их легко можно было бы принять за сестёр, но, задержись взгляд ещё хотя бы на секунду дольше, никто бы уже не осмелился сказать, что между двумя этими молодыми особами есть хоть что-то общее: так разительно отличалось впечатление, возникающее у постороннего наблюдателя, глядевшего на них.
Та, что ожидала на улице, была обыкновенной и типичной жительницей своей страны… Но та, что только что вышла из дома, представляла собой незаурядное зрелище. В каждом движении её, в каждом жесте сквозило что-то необыкновенно женственное. Все её невысокое тело было так удачно и пропорционально вылеплено, что, казалось, не оставляло возможности найти в нём хоть какой-нибудь изъян. Длинные, совершенной формы ноги и естественная гордая осанка компенсировали единственный возможный недостаток – рост, придавая ей визуальность высоты. Все её лицо выражало какое-то трогательное изящество: миндалевидные глаза казались огромными для её аккуратного маленького и нежного личика, а точёный носик и высокие скулы выдавали в ней некую врождённую аристократичность, словно азиатская царица Томирис сошла со страниц истории! Впрочем, в чертах её лица также прослеживалась явная примесь крови, очевидно, испанской…
– Ну что ты так раскричалась? – протянула она все ещё сонным и от этого хрипловатым голосом. – Ты же знаешь, она просыпается от всякого шума. Я и так из-за неё всю ночь не спала. Боже! Неужели это никогда не закончится?!
– Не волнуйся так. Конечно же, закончится, – ответила притворно утешительным голосом её подруга. – У меня племянник только до года так по ночам орал, а в полтора уже спал до утра как миленький. Так что тебе недолго уже терпеть осталось. Конечно, если к тому времени вы не успеете заиметь второго ребёночка, – тут же с ехидцей ввернула она.
– Ты это о чём? – с раздражением отреагировала замученная бессонными ночами юная мать. – Ещё детей?
Да никогда в жизни! Если бы знала, что меня ждёт, то и этого маленького чудовища бы не было. Все соки из меня высосала. Не представляю, как я смогу теперь принадлежать самой себе? Это что же, теперь и есть моя жизнь?..
– А Бенли, между прочим, в ней души не чает, – вставила вторая. – Говорит, что она – вылитая ты, такая же красавица, и всем рассказывает, как ты прекрасно вошла в роль матери и что у вас будет ещё, по крайней мере, пятеро детей…
– Бенли – чокнутый! – грубо прервала её Кáрмен. – После свадьбы совсем другим человеком стал. Говорит только о детях да о семейных ценностях. Носится, как кот с маслом, с этим визжащим комочком. Всё, что его сейчас волнует, – это где достать деньги на свинью к крестинам.
Собирается праздновать это из ряда вон выходящее событие с учётом всех существующих традиций и готов в долги войти, лишь бы только накормить всех своих голодранцев-родственников! – злобно и с нескрываемой иронией рассмеялась она.
– А знаешь, – задумавшись, тихо сказала её подруга, – тебе ведь все завидуют. Кто бы мог подумать тогда, в университете, что из первого красавчика и гуляки Бенли выйдет такой заботливый муж и отец. В него и тогда были влюблены все девчонки с нашего курса, несмотря на то что все считали, что у него на уме только развлечения и весёлая жизнь.
– Пожалуйста, вот пусть и забирает его к себе любая. И желательно с этим кричащим кульком, – с неподдельным отвращением на лице ответила Кáрмен. – А я его больше видеть не могу! Я уже по горло сыта семейной жизнью!
Нервным жестом она откинула упавшую на лицо прядь волос и бросила неприязненный взгляд в сторону открытого окна.
– Ну тогда тебе будет интересно послушать о том, с чем я к тебе пришла, – интригующим тоном объявила её собеседница. – У меня есть чудесные новости!
На тонких чертах Кáрмен отобразилось удивление, с некоторой примесью озадаченности и недоверия:
– Новости… у тебя? Какие у тебя ещё могут быть новости?.. – и она высокомерно повела плечами. – Впрочем, давай, не томи! Это маленькое чудовище может проснуться в любой момент, – поторопила она.
