Смерть была ей к лицу. Сейчас, заключенная в кристалл чистейшего льда, выглядела она богиней, беспорочной и идеально-прекрасной. Ее обнаженное тело, мерцающее, белоснежное, скорее угадывалось в глубине, распущенные волосы поднимались ореолом вокруг плеч, будто хищные щупальца какого-то спрута.
— Непослушная девчонка, — сказал Крампус и поскреб ногтем лед, — гадкая, лживая тварь.
Эхо его слов прокатилось под сводами пещеры, заглушая прерывистые звуки капели и далекий рокот прибрежных волн.
— Вешний лед толст, да прост, осенний — тонок, да цепок…
Он неторопливо обошел кристалл, осматривая добычу со всех сторон.
— Тепло ли тебе, девица? — Хихикнул, вернувшись на прежнее место. — Тепло ли тебе, красная? Или, может, скучно здесь одной? Ну ничего, ничего, подожди, проказница, скоро тебе подружек приведу, вот ужо повеселитесь у меня.
Он потер ладони одну о другую и прислонил их ко льду, будто пытаясь приласкать сквозь преграду женскую наготу.
— Три года — зима по лету, три года — лето по зиме, три года — само по себе.
Белесые безжизненные глаза девушки, широко открытые, смотрели за спину чудовища, туда, где вокруг седого от морской соли алтарного камня стояли еще восемь ледяных глыб.
Глава первая, в коей почти возрождается утраченное искусство проникновенного обморока, а некий сыскарь вытягивает короткую соломинку
У египетского военного губернатора жила, при дочери его Амнерисе, гувернанткой иностранка Аида. Амнериса была барышня белокурая, капризная, ветреная, она часто ссорилась со своею гувернанткою (действие 2-е, карт. 1-я) и ходила декольте.
Виктор Викторович Билибин.Сокращенные либретто.Аида
Время близилось к полудню, когда у подъезда чародейского приказа остановилась карета с гербами. Дождь, не прекращавшийся с прошлого понедельника, утих, будто пережидая, пока по ступенькам ко входу поднимется гостья, и сызнова зарядил, как только согбенная фигура ее скрылась за дверью. Ливрейные лакеи, сопровождавшие барыню, прикрыли парики и позументы огромными зонтами, отчего стали похожи на стайку грибов.
— Подберезовики, — решила Евангелина Романовна, наблюдающая сии перемещения сквозь мутное от влаги стекло.
— Скорее, поганки, — не согласился с нею Эльдар Давидович.
Приказных сыскарей недавно определили в большую квадратную комнату на третьем этаже здания, и оба надворных советника в жаркой словесной баталии так и не смогли выяснить, кто из них достоин местечка у окна. Спор решил старший по званию — его высокородие Иван Иванович Зорин, распорядившись установить оба письменных стола боком к подоконнику, свое рабочее место определив в некотором отдалении от коллег, в неглубоком стенном алькове. Геля уже потом сообразила, что это-то место и есть самое выгодное, позволяющее контролировать как входную дверь, так и окно, не поворачиваясь всем телом, но менять что-то было поздно.
Зато сидеть присутственное время напротив Мамаева было нескучно, всегда можно было перекинуться парой-тройкой негромких слов, или обменяться улыбками.
— Сами вы, сударь… — Начала было Геля привычную перепалку, но передумала, сменив тему. — Обедать сегодня пойдем? Я бы от жареных грибов не отказалась. Тут в двух шагах ресторацию новую открыли, хозяин зазывал давеча, разносолы сулил господам чиновникам.
— Не дадут нам сегодня отобедать.— Вздохнул, подошедший к окну Зорин. — Попомнишь мое слово.
— У тебя какое-то чародейское чутье сработало?
— Иван Иванович, букашечка, в отличие от тебя не зонтами любовался, а гербы на карете рассмотрел, — хохотнул Мамаев. — Нас посетила сама сиятельная княгиня Кошкина…
— Букашечка? — Воскликнула Евангелина Романовна. — Иван, ты это слышал? Штраф! Давай, Эльдар, раскошеливайся!
Она схватила со стола жестяную пивную кружку и энергично ею встряхнула. Раздалось дребезжание. Мамаев с комичным вздохом опустил в сосуд монетку.
— Довольна?
— Перфектно! — Счастливо вздохнула девушка, затем, покраснев, добавила гривенник от себя.
Борьба с паразитическими словечками подчиненных, затеянная главою приказа Семеном Аристарховичем Крестовским, была в самом разгаре.
— Так что там княгиня? — отставив кружку, спросила Геля. — И почему она нас поесть не отпустит?
— Старенькая она, — пояснил Эльдар, — из дому почти никогда не выходит. И раз она в эдакую погоду решилась к нас с визитом явиться, причина серьезная.
Слова Мамаева подтвердились в тот же миг, в дверь постучал один из младших чинов, чтоб проводить его высокородие Зорина в кабинет начальства.
— Никогда про даму сию не слыхала, — сказала Геля, когда Иван ушел.
— Это потому что в газетах про нее не пишут. А так-то, влиятельная особа, кавалер всех возможных для слабого полу орденов, вдова предыдущего канцлера и фактически глава семьи. Хотя, от семьи там мало что осталось. Она да внучок беспутный.
— Погоди, — перебила его девушка. — Не князь ли это К., про которого третьего дня писали, что на дуэли стрелялся из-за долга чести?
Эльдар кивнул.
— А еще некая дама, пожелавшая для прессы остаться инкогнито, в том месяце в управу на него жалобу подавала. — Припоминала Геля. — А еще…
— Он, все он, — замахал руками Мамаев. — Князь Анатоль, им то все новости полны. Красавец-гусар, дуэлянт, повеса, игрок. Предположу, что дело, с которым к нам княгиня пожаловала, к нему касательство имеет. И еще, думаю, что…
Зонты внизу пришли в движение, сбив сыскаря с мысли.
— Она уезжает!
— Значит, либо нас с тобой сейчас к Крестовскому позовут, либо…
Семен Аристархович ворвался в кабинет волшебным вихрем. Весь он, от золотисто-рыжих волос, до кончиков щегольских, вовсе не форменных, штиблет, излучал энергичную деловитость.
— Значит так, сыскарики, — с порога начал он, — просыпаемся и начинаем думать.
Геля радостно начальству улыбнулась, затем погасила улыбку и придвинула к себе чистый лист бумаги, приготовившись записывать. Все вокруг прекрасно о ее отношениях с Семеном были осведомлены, но в присутственное время новоиспеченная парочка пыталась придерживаться рабочих правил.
Крестовский подождал, пока войдет Зорин, и, водрузив по центру напольного ковра стул, уселся.
— Произошла в нашем Мокошь-граде пренеприятная история, — проговорил он напевно.
— Непосредственно связанная с князем Кошкиным? — спросила Геля, черкнув на бумаге имя.
— Будешь перебивать, выгоню, — пообещало начальство.
Нисколько не испугавшись угроз, девушка нарисовала стрелку, отходящую от похожей на вензель «К» и кивнула шефу.
Тот сверкнул на нее синими глазищами, но продолжил:
— Княгиня Кошкина подготовила для своего внука выгодный династический брак с принцессой одной сопредельной державы. И, предвосхищая перечисление географических названий, Попович, какой именно из держав, для нас не важно. Важно другое, князь Анатоль, будучи не так давно увлечен некоей дамой, передал ей документы, этому браку могущие помешать. Наша задача вернуть бумаги, до того, как эта женщина пустит их в дело.
