Класс опасности — условная величина вредного воздействия, предназначенная для классификации потенциально опасных веществ.
ПРОЛОГ
Конец мая – это почти начало лета. Ему радуются школьники, содрогаются от предстоящих экзаменов студенты, а я… А я уже целый год отношусь к рабочему классу, для которого, что ни месяц, то подъём в шесть утра с последующим восьмичасовым рабочим днём.
Это если повезёт.
Мне, как ни странно, везло. Школу я закончила ни шатко, ни валко, на бюджетное место в престижных вузах не хватало проходных баллов, а вот в колледж по соседству на специальность секретаря взяли только так. Три года мучений, уйма никому ненужных предметов, обучающие спустя рукава преподаватели и откровенно халтурящие на парах студенты. Я с лёгкостью примкнула к последним, а после выпуска неожиданно быстро нашла работу с вполне себе приличной зарплатой для вчерашней выпускницы.
Уверена, моя внешность сыграла в этом не последнюю роль. Она вообще меня нередко выручала, частенько помогая со сдачей зачётов, экзаменов и не только. Огромные серые глаза, в зависимости от настроения и макияжа становящиеся то голубыми, то зелёными, а то и цвета грозового неба, русые волосы с манящей русалочьей рыжиной, нежная бледная кожа с появляющимися по весне веснушками – поцелуями солнца, и ладная фигурка. И за всё спасибо маме, чьей точной копией я выросла.
Правда, характером я скорее всего пошла в отца, о котором не знала ровным счётом ничего, а мать откровенничать не спешила. Сколько себя помню, мужей и любовников она меняла регулярно, умудряясь очаровывать мужчин пачками, чтобы потом снисходительно принимать их щедрые подарки и ухаживания. Певица с удивительным голосом и внешностью кинозвезды, она не меньше трёх часов в день посвящала себе и своему телу, с малых лет обучая премудростям ухода за собой и меня. Регулярные физические нагрузки, танцы, бег, плавание – для фигуры. Ванночки, пилинги, масочки – для кожи, ногтей и волос. Шопинги, музеи, театры – для души. Кружки, секции и бесчисленные курсы – для разностороннего развития личности. А мужчины – исключительно для денег и секса.
И если с первыми пунктами я с ней соглашалась, с радостью перенимая проверенную временем мудрость, то по поводу последнего имела собственное мнение. Мать предпочитала верить, что это всё вопрос времени и опыта, а я не спорила, но и не соглашалась. Насмотревшись на неё, успешную, подтянутую и безумно красивую, даже несмотря на приближающиеся сорок, тем не менее видела, что глубоко в душе она несчастна. Деньги – не панацея. Секс – не любовь.
И в свои двадцать один я, как ни странно, всё ещё в это верила.
ГЛАВА 1
Май – коварный месяц. Позавчера – плюс пять и мерзкий ледяной дождь. Вчера плюс десять, но пронизывающий до костей ветер. А сегодня плюс двадцать пять и блузка уже с утра прилипла к потной спине, даже несмотря на включенный кондиционер. Хорошо хоть посетителей в этот безобразно жаркий день было немного и у меня имелась возможность спокойно заниматься текущими делами, не бегая в кабинет начальницы каждые десять-пятнадцать минут, чтобы подносить страждущим напитки.
Да и начальница, что уж скрывать, мне попалась преотличнейшая! Строгая, но в меру, возрастная, но не старая, и при этом восхитительно умная и понятливая. Она не требовала невозможного, не проверяла каждые пять минут, чем занимаются подчинённые, а если вся работа была сделана и не ожидалось ничего срочного, легко отпускала пораньше. При устройстве на работу к мегере Анне Валентиновне, как называли её сотрудники, мне дали лишь несколько персональных прямолинейных советов, следуя которым, по словам всё той же начальницы, мы будем жить «дружно и счастливо». Первое – всегда приходить вовремя, соблюдая строгий дресс-код. Второе – не перечить при посторонних. А если действительно есть что сказать по делу – дождаться аудиенции и высказаться хоть даже матом. Третье – никаких шашней на работе. Ну вот просто совсем. Ни с коллегами, ни с клиентами. Узнает… А она узнает! Увольнение без отработки и премий тем же днём.
И мы сработались.
Раннее пробуждение для меня никогда не составляло проблемы, офисные костюмы я полюбила благодаря матери, с радостью подобравшей мне превосходный гардероб, держать язык за зубами я научилась с детства, а коллег по работе в принципе не считала за мужчин.
Нет, они были. И было их достаточно, чтобы перебирать вдумчиво и привередливо, но куда больше меня привлекала возможность работать с Анной Валентиновной. Вот уж женщина-кремень! Неизменно безупречная, в чём бы это ни выражалось. О таких обычно говорят – потомственная аристократка. Умные карие глаза без тени усталости, идеальные каштановые волосы без единой сединки. В теле ни грамма жира, на лице – ни одной лишней морщинки. Муж – военный, трое сыновей, четверо внуков. И она – несгибаемая волевая бизнес-леди, создавшая компанию, специализирующуюся на индивидуальных уникальных путешествиях, с нуля пятнадцать лет назад и пережившая не только регулярные кризисы, но и рэкет, проверки, комиссии и прочая, и прочая.
И я костьми лягу, лично перестреляю всех навязчивых ухажеров, выгоню взашей любого неугодного посетителя, лишь бы и дальше работать с этой удивительной женщиной.
- Алиса, кофе, пожалуйста, - ожил динамик под вечер. – К половине пятого подойдут клиенты, сразу проводи их ко мне.
Мой взгляд моментально прикипел к часам, висящим напротив входа в приёмную. Четыре пятнадцать. Неплохо, время есть.
И я отправилась к кофемашине. Этот грандиозный во всех смыслах агрегат с первого взгляда завоевал мою любовь. Несмотря на то, что с подобной техникой я никогда раньше дел не имела, предпочитая чай, хватило одного дня старательного изучения инструкции и интернет-форумов, чтобы уяснить, насколько он прост при кажущейся сложности. Управление с помощью дисплея, автоматический капучинатор, встроенная кофемолка – каждая из имеющихся функций упрощала приготовление восхитительного кофе в разы. Мне оставалось лишь следить за чистотой и свежестью ингредиентов, да уточнять пожелания посетителей.
В отличие от клиентов, чьи вкусы скакали от латте до марочино, Ягужинска Анна Валентиновна предпочитала классический чёрный, умудряясь выпивать до десяти кружек в день. Намекать, что это вредно для немолодого организма, было бесполезно: когда я об этом заикнулась, меня внимательно выслушали и посоветовали заниматься теми делами, за которые мне платят. Остальное – не моего ума дело. Ладно хоть не зло отчитала, и то хлеб.
Всего пару раз я видела начальство в гневе и это, скажу я вам, зрелище не для слабонервных. И даже учитывая то, что не я в те разы попадала под раздачу, даже у меня волосы на затылке вставали дыбом от проникновенного голоса и разъярённого взгляда Анны Валентиновны. Что уж тут говорить о провинившихся – они увольнялись тем же днём.
