– Господи, Анри, да… ещё… – стоя на коленях на нашей большой кровати, я не могла сдержать громкие стоны. Сейчас мне было слишком хорошо. Пару минут назад Анри разбудил меня нетерпеливыми ласками, а сейчас с силой вбивался в меня сзади, крепко держа ладонями за бёдра. Его пальцы впивались в мою разгорячённую кожу, а член ритмично пронизывал меня, задевая чувствительную точку где-то внутри. Тело наполнялось тяжестью и напряжением, всё ближе и ближе подбиравшимися к низу живота, и, опираясь на одну руку, вторую я запустила себе между ног, подталкивая себя к разрядке.
– Мне чертовски нравится, когда ты трогаешь себя, малыш, – прохрипел Анри, ускоряя темп, и я застонала ещё громче, опускаясь щекой на смятую простынь. А через несколько отрывистых толчков содрогнулась от прокатившегося по телу оргазма. Спустя ещё два или три замер и он, натягивая меня на всю свою длину. – Уф, малыш, какой кайф.
Анри рухнул рядом со мной на кровать, пытаясь отдышаться, а я вытянулась на животе, чувствуя, как наконец-то расслабляюсь. Последние несколько месяцев были очень напряжёнными, и только вот такие вот моменты близости позволяли мне хоть ненадолго отключиться, забыть о том, что завтра нас снова ждёт работа. И послезавтра, и послепослезавтра, и ещё несколько недель подряд.
Решив пожениться следующей осенью, мы договорились, что будем брать только два полноценных выходных в месяц, чтобы собрать деньги на первый взнос за квартиру, в которую переедем после свадьбы. Пора было кончать со съёмным жильём. Хотелось иметь своё. Да, по правилам нам запрещено было столько работать, но начальство нашей авиакомпании не было слишком уж принципиальным в этом вопросе, и мы нагло этим пользовались, потихоньку приближаясь к своей цели.
– Я в душ, – поднявшись, Анри довольно потянулся и направился в ванную, щеголяя голым задом, а я, наблюдая за ним через плечо, облизнулась. Задница у него была что надо. И не только она. Всё его поджарое тело пускало в пляс мою эротически настроенную фантазию. Сто восемьдесят сантиметров ходячего тестостерона и ещё семнадцать – крепкого удовольствия. Идеальное сочетание.
Остановившись у двери, Анри обернулся и поманил меня пальцем с хитрой улыбкой на тонких губах. Я рассмеялась и, лениво перевернувшись, встала, чтобы направиться следом за ним. Кажется, меня ждал ещё один горячий раунд.
Наши отношения с Анри длились уже два с половиной года, и, конечно, началось всё с секса. Анри пришёл в нашу авиакомпанию на должность второго пилота и, как потом признался, сразу положил на меня глаз. Да и я впервые за год почувствовала действительно сильное влечение к мужчине. Высокий, темноволосый, с надменным выражением лица и крепким телом, на плечах и груди которого форменная рубашка готова была треснуть от любого глубокого вдоха, он сразу привлёк моё внимание. Впрочем, не только моё. Бóльшая часть женского состава нашей команды пускала на него слюни.
Мы с Анри переспали на первом же совместном рейсе. А потом и после него в гостинице на Кубе, где должны были отсыпаться перед перелётом обратно. И с тех пор умудрялись уединиться каждый раз, когда летали вместе. Это было горячо и незаконно. Но кого это волновало, когда мы оба вспыхивали от малейшего прикосновения. Он был единственным, кто смог пробудить во мне желание после моего возвращения из Испании. Именно с ним я снова начала наслаждаться сексом, начала действительно его хотеть после всех разочарований, когда я практически поставила на себе крест в этом плане.
Со временем меня начали всё чаще ставить с Анри в одну команду, а потом я и вовсе стала летать только с ним. Он мог быть очень убедительным, а наши графики составляла женщина, не избалованная вниманием. Как Анри потом сказал мне – несколько комплиментов, пара обаятельных улыбок, и та перекроила всё расписание, меняя смены стюардесс так, как было нужно ему. Наглый засранец, легко игравший на наивности других. Но мы оба были довольны.
Год назад он предложил съехаться. Это не было чем-то романтичным или волнующим, наоборот, казалось обыденным. Мы ждали такси в аэропорту Шарль-де-Голль и обсуждали, к кому поедем в этот раз.
– Ко мне ближе, – Анри ловко закинул наши маленькие чемоданы в багажник подъехавшей машины. – Сможем подольше поспать.
– Это ты сможешь поспать, – скривившись, я забралась на заднее сиденье. – А мне нужно будет тащиться перед вылетом домой, чтобы взять новое платье. Одна пятилетка залила меня всю томатным соком.
– Ладно, – усевшись рядом, Анри назвал водителю мой адрес. – Но в первый же выходной ты соберёшь вещи и переедешь ко мне. Меня задолбало вставать на час, а то и полтора раньше, чтобы дотащиться от тебя до аэропорта, – пробурчал он, а я удивлённо моргнула, кажется, именно тогда понимая, что сама не заметила, как оказалась втянута в отношения. Совершенно непостижимым для меня образом. Но судя по всему, именно так всё и должно было происходить, иначе я бы просто не решилась на это. Наверняка сбежала бы, почувствовав, что запахло жаренным.
Хотя с другой стороны, можно ли было назвать это отношениями? Между нами всё было ровно и гладко, спокойно. Хороший секс, общая работа, совпадающие вкусы в еде, музыке, кино. Мы не трахали друг другу мозг, предпочитая трахать друг друга. Не было каких-то ярких чувств и эмоций. Нам просто было комфортно и хорошо вместе без лишних, никому ненужных загонов. И обоих всё устраивало. Мы просто совпали в своих желаниях и взглядах на жизнь. Так и какая была разница, где будут находиться мои вещи? Просто жить вместе было удобнее.
Когда я сказала Моник, что съезжаю, она была в шоке, и я прекрасно её понимала. От меня такое можно было ожидать в последнюю очередь. Да и Анри ей не сильно нравился. А после того, как он, по её мнению, отнял у неё соседку по квартире, она стала считать его и вовсе врагом номер один. Но как настоящая подруга, при нём Моник натягивала свою самую приветливую улыбку, натренированную годами работы стюардессой, а когда нам с ней удавалось выкроить пару часов на бокал вина, с интересом и чуткостью выслушивала то немногое, что я рассказывала ей о нём и нашей совместной жизни.
Я вообще предпочитала сильно не распространяться. А о том, что Анри предложил пожениться, Моник узнала только через пару недель, когда мой будущий муж решил подколоть её по поводу отсутствия личной жизни, обещая, что для подружки невесты специально пригласит пару холостых друзей. Надо было видеть её лицо. Я думала Моник разорвёт от возмущения. Причём не понятно было, что её больше злило: вечные подколы Анри или то, что я не сказала ей сама. Но совладав с собой, она схватила мою руку, а её тонкие брови резко взлетели вверх.
