Глава I. Александр и Александрия
Время открывает все сокрытое
и скрывает все ясное.
Софокл
Почерневшие небеса накрыли своей гигантской темной тогой1 землю, где раскинулся самый прекрасный город на свете, величественная Александрия. Несравненная столица страны Та-Кемет2 погружалась во мрак. Красота и изящество этого города, олицетворение кротости и смирения перед всевышними богами, не терялись даже ночью. Но эта ночь, как и несколько предыдущих, была несколько другой. И если раньше шумный и крикливый город в это время обычно затихал, и только черные волны бились о скалы, и мыс большой гавани убаюкивал столицу, то теперь все было иначе. Бог сновидений Гипнос словно выпустил самые кошмарные создания из своего царства, и они, разлетевшись, заполнили каждый уголок этого города, раздирая его своими криками и истошными воплями.
О, Александрия! Что же произошло с тобой? Совсем недавно ты была как очаровательной красоты восточная женщина, в которую можно было влюбиться с первого взгляда и на всю жизнь. Ты потрясала своими изящными формами из проложенных дорог, невероятной красоты зданий, величественных храмов, причудливых кварталов.
От твоего запаха: сандала, бергамота и ванили, днем приятно кружилась голова, а ночью твой неповторимый воздух был мягок и прохладен. Теперь же все чаще от тебя исходит тяжелый смрад, ты начинаешь вонять гарью костров и становишься холодной, безжалостной и беспощадной. Что же случилось с тобой, скажи, Александрия?! Ведь так было не всегда…
Александрия была самой вселенной. Ни один из городов этого мира не мог сравниться по своей красоте со столицей Египта, даже вечный, золотой Рим! И ему, возвышенному и надменно смотрящему на всех, как Юпитеру с Капитолийского холма, было далеко до изящества Александрии. Рим пропах тщеславием, рабским потом, а Александрия была божественно красива, сверкала и благоухала! Особенно это проявлялось в летние ночи, когда с неба свисал в задумчивости серебряный полумесяц в окружении ожерелья звезд. Но звезды, что раскинулись на её земле, были не менее яркими.
Фаросский маяк. Высокий и светящийся знак богов, как одноглазый циклоп, не давал затеряться даже маленькому суденышку с бедной командой посреди бездонной водной преисподней. Александрийские верфи, тянущиеся вплоть до дамбы, были словно крылья богини Исиды,3 которыми она защищала Осириса,4 превратившись в птицу Хат.
Почти посередине Александрию разрезает, словно острый нож масло, невероятно красивая и длинная улица, равная по протяженности сорока стадиям.5 Это вымощенный крупным базальтом Канопский проспект. Он начинается на востоке «Воротами Солнца» и оканчивается на западе «Воротами Луны». Там в разные времена талантливыми архитекторами были возведены роскошные здания и среди них: Гимнасий, Дикастерион6 и несколько храмов во славу египетским богам, каждый из которых по-своему необыкновенен.
Но особенное величие Александрии составляет утопающий в прекрасных садах, северо-восточный квартал Брухейон. В нем располагается комплекс царских дворцов из гранита и мрамора, к которому примыкает кладезь всех знаний на этой земле – огромная и известная на весь мир Александрийская библиотека.
Есть в Александрии также особенное, почитаемое место. Имя ему Сома. Оно находится в самом центре города на площади Месопедион. Это место скорби и одновременно величия. Оно неброское внешне, небольшой каменный холм с пирамидальной крышей, который окружают полукольцом, словно охраняют, несколько часовенок и большой храм. Все эти сооружения защищены высокой стеной от внешнего мира, и попасть в них с недавних пор можно только по особым дням. Это место служит паломничеством для людей разных национальностей и вероисповеданий, со всего света к нему текут людские преисполненные печали реки, и они никогда не иссякнут. К сожалению, в этом месте иногда происходили беспорядки. Были даже случаи вандализма и поджогов, но зачастую просто актов безумия, которое иногда охватывает людей, когда они соприкасаются с чем-то сверхъестественным, а потому власти города приняли решение ограничить их свободное посещение.
В этом некрополе покоятся правители Египта последних столетий, а в главном подземном склепе спит вечным сном самый великий из мужей, ранее живших на этой земле, отец – основатель Александрии, её солнцеликий господин, завоеватель мира, несравненный Александр. Сон его долгий и прекрасный. И длится он уже несколько веков.
После странной смерти Александра, Птолемей Сотер – основатель династии Птолемеев, выкрал тело властителя мира, поместив его от порчи в мед, и перевез в город Мемфис. Там забальзамированная мумия хранилась в храме Серапейон, а потом по настоянию жрецов и по инициативе следующего правителя страны Та-Кемет была перевезена в роскошной, украшенной яркими лентами и цветами лодке в Александрию.
Весь город встречал возвращение своего земного бога. Немало потребовалось времени, чтобы навести порядок и расчистить проход колеснице, на которой перевозили отлитый из золота саркофаг.
В этот день со слов очевидцев особенно ярко светило солнце, отбрасывая свои лучи на золотые спицы цокающего колесами по мостовой катафалка, который тащили восемь послушных крепких мулов, украшенных золотыми коронами и ожерельями из драгоценных камней: изумрудов и карбункулов. Переливы разноцветных огней слепили глаза людям, отчего те, зажмурившись, и смеялись, и плакали. Наконец, процессия приблизилась к центральной площади, к новому мавзолею, месту современного упокоения Александра.
Возле этой усыпальницы, одним из описываемых летних вечеров, когда приятное богам спокойствие безмятежного города сменилось на нарастающий в нем хаос, несколько рослых, с отлитой, словно бронза, кожей слуг опустили на землю позолоченный паланкин, и из него выпорхнула молодая девочка невысокого роста, в легком, небесного цвета, расписанным замысловатым орнаментом калазирисе.7 На вид ей можно было дать десять-двенадцать лет от роду. Она была стройна, как мангровое деревце. Черты ее лица скрывала темнота, но видно было по всему, что этот ребенок из знатного рода, так как одежда ее была тонка и элегантна, а голову венчала сверкающая в темноте небольшая диадема.
Один из слуг открыл ворота усыпальницы и первым стал спускаться по каменным ступеням в подземный склеп.
Горящие масляные лампы, закрепленные на каменных сводах, отбрасывали крадущиеся тени на стены склепа и тускло озаряли путь. Слуга с девочкой спустились глубоко под землю до третьего уровня. Проследовав по длинному то расширяющемуся, то сужающемуся коридору, они скоро очутились в большой, хорошо освещенной камере. Стены её были исписаны различными ритуальными надписями и рисунками. В центре на нескольких огромных мраморных плитах, как на ступенях, возвышался массивный позолоченный саркофаг. Каждая из его четырех сторон была украшена изысканными резными изображениями. Если присмотреться, можно было без труда понять, что они означают.
