Запах навоза бьет в нос. Денис отшатывается; его глаза сочатся слезами. Это лето в буквальном смысле – полное дерьмо. В то время как счастливые одногруппники тусят в Новосибе, он удобряет капустные грядки под строгим надзором бабули. Не где-то, а в Ручейном, богом забытом ПГТ. Денис Царев по жизни не в ладах с везением.
– Хватит тебе лопатой махать, еще огурцы, – бабулин голос натужно доносится из-за спины, – до ужина бы успеть.
Стараясь не дышать носом, Денис с характерным шлепком уплотняет лопатой навозную кучку. Еще и огурцы. Если капуста растет обильно на всех восьми грядках, то теплица с огурцами больше похожа на плантацию. И это все нужно как следует полить и удобрить. Невероятно.
Еще почти два часа он, как заводная обезьянка, носится от бочки с навозом к огороду и обратно. Под конец живот утробно урчит, а чувство собственного достоинства требует постоять под горячим душем как минимум минут десять.
Родители отправили бесхозного Дениса к бабушке с целью развеяться, ведь каникулы, они уверены, – пустая трата времени. Другое дело – провинция. Родственники давно жаловались на нехватку рабочих рук. Что ж, сказано – сделано.
За несколько дней здесь Денис понимает, что скука – двигатель прогресса, а истеричные крики бабули – еще и мощный побудитель к действию. Новенький смартфон с горем пополам ловит одну палочку связи. Этого хватает, чтобы посмотреть две-три фотки в новостной ленте. Два месяца с откровенно плохим интернетом обещают в конце каникул настоящий бум непросмотренного контента.
Эх, как хочется сейчас моргнуть и оказаться в конце августа рядом с междугородним автобусом. Отныне книги, работа в огороде и бытовые дела – спутники Дениса на все лето.
– Ба, я в душ. – Потная кенгуруха снимается на ходу, как и скользкие галоши. – Скажи Катюшке.
Замок на двери в душевую сломался еще осенью, но младший сын бабули Николай был в армии, а дедушка уехал в город на лечение, поэтому женщины в доме не волновались. Но когда в гости приехал внук, все изменилось. Пару раз Катя, конопатая и рыжеволосая жена Николая, забывала про замок и на автомате врывалась в душевую. А потом вылетала оттуда, как пробка от шампанского, стремительно и громко.
Уставший и чистый Денис стоит у телефона, прислонившись к стене. Напротив него – высокое зеркало, облепленное наклейками из-под жвачки. В нем отражается скучающий он со светлыми мокрыми волосами.
– У тебя все хорошо? – звучит из трубки.
– Скажем так – могло быть и лучше, ма, – Денис поджимает губы.
– Понимаю… Кушаешь как? Хорошо?
– Да, тут грех жаловаться. Катюшка действительно отпадно готовит.
– Да, она хорошая жена. Присмотрись, может найдешь там такую же порядочную невесту, – мама тихо хохочет. – А бабушка здорова? Надеюсь, ты ее не расстраиваешь своим поведением?
– С ней все хорошо. – Денис демонстративно морщит лицо. – Ма, она до ужаса строгая и крикливая. Теперь ясно, почему папа такой молчаливый. И слух у нее просто отменный – она слышит, как я косячу, даже будучи у соседей в гостях!
– Значит, попридержи язык. Где твое уважение?
Денис воровато зыркает по сторонам. Бабушкины шаркающие шаги слышны на кухне.
Голос матери между тем продолжает:
– У отца сейчас аврал. Боюсь, что на этой неделе я не смогу отправить тебе на карманные расходы. Потерпишь, милый?
– Здесь и тратить-то негде. Так что все тип-топ.
– Я тут посмотрела твою программу на следующий год. – Мама устало вздыхает. Денис тут же напрягается. – Часы по экономике и истории почему-то урезаны. А лишнего-то понапихали – Бог мой! Вот скажи мне, для чего тебе философия? Я подумала, может, записать тебя на курсы менеджмента? У них как раз осенью набор.
Снова-здорово. Они в любом случае уже между собой все решили, так к чему это притворство? Дениса самодеятельность со стороны родителей бесит из года в год все сильнее.
– Блин, ма!
– Ну что? Может, хоть раз для разнообразия примешь участие в своем будущем?
– Может, хоть раз для разнообразия спросишь, чего я хочу? – Мать требует участия в его будущем, до чего смешно. Она даже университет этот нелепый навязала, не спросив, просто поставила перед фактом. – Мне, блин, далеко не наср…
– Ну-ка! По губам надавать?
– Блин. – Денис прикусывает язык. – Я, может, хотел походить на философию, ма.
– Сынок, – снова этот примирительный тон, – я и папа хотим для тебя только лучшего…
Поэтому и отправили в ссылку на попечение родственников. Это определенно лучшее.
– …Но ты бычишься всякий раз, когда мы хотим помочь тебе реализовать себя…
– А ты не слышишь меня!
– …Поэтому, прошу тебя, не расстраивай отца. Ему сейчас намного сложнее, чем мне или тебе. Не без его помощи…
– Ну началось, – Денис закатывает глаза.
– …Ты учишься в образцовом университете и получаешь хорошее образование. Сынок, будь благодарен. Или его старания ничего для тебя не значат?
Денис шумно выдыхает в трубку. Отражение в зеркале выглядит озлобленным и взъерошенным. Он снова зажат со всех сторон. Против авторитета отца, кормильца семьи, не попрешь.
– Ладно, запиши меня на этот курс, если это действительно так важно.
Скорее всего, его фамилия уже давно в бланке на запись.
– Отлично. Спасибо, милый, что относишься к маме с пониманием…
– Обращайся.
– К концу месяца мы с папой что-нибудь организуем для твоего дня рождения, поэтому веди себя хорошо с бабушкой и подружись с кем-нибудь.
– Как скажешь. – Денис чувствует, что устал от материнского щебета. – Ма, меня на ужин уже зовут.
– Удачи, милый. Еще созвонимся.
* * *
Природа в этом захудалом поселке, пожалуй, единственный плюс. В больших городах, где новостройки сплошняком, воздух спертый и неприятный. А тут, среди полей и леса, дышится свободно.
Речка, в устье которой стоит Ручейный, мутновато-зеленая, скисшая от сильной жары. Запах ила, доносящийся с берега, Денис не переносит на дух. Выше русло изгибается в сторону подлеска. Там, по словам Кати, из молодежи никто не купается, много стекла и коряг. А кто сказал, что Денис планирует купаться? Он и плавать-то не умеет. И дай Бог, никогда не научится.
Светлана Николаевна, знакомая семьи и психолог Дениса, поощряет имплозивную терапию: она советует ему чаще смотреть страху в лицо, делать фотографии, чтобы фиксировать этапы борьбы с фобией.
Навык фотографирования, приобретенный еще в школе, сейчас очень кстати. Закат над рекой пылает красным заревом. Денис держится от берега на расстоянии, опасливо поглядывая на жирные шапки тины. Много ли в этом месте утопленников за год?
Он боится, к чему могут привести эти мысли, так что достает из кармана блистер с успокоительным. Кажется, люди называют подобное привыканием, ему все равно. Если таблетки помогут не свалиться в приступе нахлынувшего ужаса, значит, ничего страшного. Покрутившись у берега и так и этак, Денис решает разбавить фотосессию перекусом. Наверное, бутерброды, приготовленные Катюшкой, уже промокли от майонеза. Жесткая осока колышется от ветра и приятно щекочет лодыжки; где-то в траве стрекочут кузнечики. Денис жует быстро – больно кусают комары и мошка лезет в уши.
