«Ненависть – это паразит,
хуже которого нет ничего.
Она притворяется, будто питает тебя,
но внутри сжирает гораздо больше»
Алвар, регорский паладин
Последние несколько месяцев по Верувине победоносно марширует самопровозглашённый император Ренамир, занявший трон после смерти своего отца. Наследственная монархия сыграла с континентом злую шутку: прилично воспитанный и рационально мыслящий сын лорда решил не просто принять бразды правления, с трудом удержанные отцом, но ещё и расширить свои владения до всех морских границ. Эта идея внезапно воодушевила и привлекла огромное количество достойных воинов, провинции стали одна за другой падать под натиском Ренской Империи, но нашлись среди них те, кто решил сопротивляться и оказался в этом довольно успешен: союз Регора и Фориана, двух городов с богатой историей и крайне примечательной культурой.
Фориан всегда был столицей вольных наёмников – головорезы и браконьеры жили здесь бок о бок со следопытами и ворами, но, вопреки ожиданиям и слухам, распространённым в других провинциях, жили они порядочно – друг друга не трогали и всегда стремились договориться, а если не вышло, то решали вопрос дуэлью насмерть или до сдачи. В Фориане дороже всего была репутация и объём кошелька с монетами, а расположенный по соседству Регор был совсем иным – город, лишь незначительно выглядывающий домиками и фермами за бастион из красного камня. Здесь всем руководили рыцари, для которых не было ничего важнее соблюдения клятвы Фанлона. Клятву эту знал каждый подросток в Регоре, и те, кто ей следовал – награждались и имели почёт, а те, кто смел нарушить – преследовались и нередко лишались головы. Сама эта клятва была впервые произнесена рыцарем, чьё имя впоследствии получила: его звали Фанлон и, будучи самым доблестным воином в городе, он поклялся в верности лорду, но не так, как это делали обычные рыцари в его время. До наших дней клятва незначительно изменилась и стала произноситься в третьем лице, но, сохраняя прежний смысл, звучит она так:
«Слово первое: Воин Регора обязан защищать лорда и его владения даже ценой жизни, своей или своих братьев по оружию;
Слово второе: Воин Регора обязан беспрекословно слушать лорда и своих прямых командиров, даже если это несёт угрозу им самим или собственной жизни воина;
Слово третье: Воин Регора обязан регулярно совершенствовать свои боевые навыки и снаряжение любыми способами, ибо каждый воин – лицо всего города;
Слово четвёртое: оружие Воина Регора неприкосновенно для всех, кроме его творца и законного носителя. Лорд и командир направляют оружие воина, но не имеют права отнимать или изменять его, пока Воин не нарушит слова своей Клятвы;
Слово пятое: за отречение от лорда или нарушение приказов командира Воин обязан отдать свою жизнь, дабы не очернять Регор своими проступками;
Слово шестое: в присутствии лорда или командираВоин Регора обязан скрывать своё лицо под шлемом или маской.Только лорд или командир могут заставить воинапоказать своё лицо против этого слова или желания Воина;
Слово седьмое: Воин Регора обязан уважатьвсех рыцарей своего города и не имеетправа умышленно причинять им вред,если только это не обусловлено приказом лорда или командира».
Именно клятва Фанлона стала основой всей культуры Регора и сформировала общество, в котором рыцари владеют каждым клочком города: ремесленными мастерскими, транспортными предприятиями, конюшнями, кузницами и даже единственной галереей мраморных скульптур, спрятанной в глубине бастиона. В службу Регорской армии принимались и чужеземцы, если оказывались способны пройти все испытания для рыцарей и победить в дуэли одного из уже опытных воинов, но удавалось это единицам, и особого почёта в городе они не имели.
Когда Ренамир начал свою кампанию по завоеванию Верувины, лорд Эдергейр, правитель Регора, сразу же собрал войска, обсудил план действий на тайной встрече с правителем союзного ему Фориана, и вместе они выдвинулись в забытую крепость на Плато Энкарны, где и начнётся эта история…
***
В горах центральной Верувины всегда дует пробирающий до костей ветер, и этот день не был исключением. Серые тучи затянули небо, которое было так близко к плато, что, казалось, можно дотянуться до него с ближайшей башни. Рыцари Регора распределились по крепости и занимались своими делами: кто-то тренировался, кто-то спал, одни искали в древних кладовых что-нибудь съестное, а другие патрулировали на стенах и изучали окружение. Все они были снаряжены по-разному, в соответствии с третьим словом клятвы: разное оружие, уникальная, часто ассиметричная броня, идеально подогнанная под себя; шлемы с отличительными знаками и украшениями, которые были в Регоре символом заслуг. Объединяли их лишь чёрные сюрко с белыми кольцами на груди – простым и всем известным гербом Регора. Это кольцо было символом нерушимой клятвы Фанлона, которую соблюдал каждый рыцарь.
У маленького костра под стеной крепости сидел один из самых заметных воинов: немного выше остальных, с большим двуручным мечом, дополненным гардой из маленьких скрещенных лезвий и золотой медалью посередине, между рукоятью и лезвием. На этой медали была выгравирована большая буква «А», обозначавшая имя рыцаря – Алвар. На левой руке он носил тяжёлую пластинчатую броню, под которой скрывался кольчужный рукав, а на правой был открытый локоть и лёгкая кожаная перчатка – для подвижности, ведь именно этой рукой Алвар направлял клинок. Тяжёлый стальной шлем полностью закрывал его лицо: на усталые голубые глаза было опущено непроницаемое для чужих взглядов забрало, щёки были закрыты стальными пластинами, а перед ртом находился решётчатый каркас, который позволял свободно дышать и говорить. Лоб рыцарского шлема украшала золотая диадема, вручённая Алвару за заслуги перед народом, но была в его доспехе и ещё одна любопытная деталь – маленькая фиалковая лента, привязанная на поясе. Значение этого украшения Алвар пояснял немногим, потому как не любил вскрывать свои старые душевные раны.
Алвар сидел у отчаянно трепыхающегося костерка с тремя другими рыцарями и потирал пальцами рукоять своего меча с ярко-красной оплёткой. Его зачаровал вид маленьких языков пламени, которые танцевали под сильным горным ветром, но мысли были заняты другим: рыцарям предстоял судьбоносный бой с армией Ренамира, ещё день или два, и всему войску Регора прикажут спускаться с плато. Оставалось только дождаться подготовки форианских наёмников и сигнала от разведчиков. Алвар не любил проливать кровь и не наслаждался насилием, но был, несмотря на это, большим умельцем причинять страдания – от блестящего двуручного меча пал не один десяток смутьянов, преступников и прочих врагов городского порядка, а левая стальная перчатка выбила уже, должно быть, сотни зубов. Но сейчас он был занят не поддержанием городского порядка, а тоскливым ожиданием вместе со своими подчинёнными. Воин в лёгкой броне, сидевший прямо у стены, окликнул командира:
