Юля сидела на скамейке в скверике перед университетом, ожидая друзей, отправившихся полакомиться мороженым в кафе. Она не пошла с ними, мотивируя отказ тем, что смотреть, как они едят нелюбимое ею лакомство выше её сил. Но это было правдой лишь наполовину: не хотелось признавать правоту подруги, уговаривающей её утром не надевать новые туфли.
– Юль, не будь ребёнком. Сегодня придётся много ходить, ты натрёшь ноги.
Она не послушалась и вот результат: превозмогая боль, еле дошла до этой скамейки. Осмотрев стёртую кожу на пятке, достала из рюкзака салфетку, промокнула лопнувший волдырь и, морщась от боли, наклеила на него пластырь.
«Вот так-то лучше. Теперь можно двигаться дальше. Главное, Аська не заметила и не станет упрекать в безалаберности. Вечно она во всём права».
Рассеянный взгляд Юли скользнул по начавшим желтеть кустарникам калины, пока не уткнулся в неподвижного незнакомца, расположившегося напротив неё на такой же скамье. Парень, по-видимому, пребывал в полной прострации, он явно мысленно находился далеко от суетливого студенческого городка. Его настолько поглотили собственные думы, что он не замечал ничего вокруг.
«Изображает соляную статую?» – усмехнулась Юля, присматриваясь к странному незнакомцу.
Именно своей отрешённостью этот молодой мужчина привлёк её внимание. На минуту ей показалось, что смотрит на статичную чёрно-белую картинку, встроенную в цветное движущееся фото. Она даже вздрогнула, когда парень откинул волосы с высокого лба, открывая росчерки чёрных густых бровей. Он смотрел куда-то вверх, в сочную синь неба, хотя вряд ли пытался что-то там разглядеть; напряжённую работу мысли выдавала закушенная нижняя губа и чуть прищуренные глаза. Во всём облике и одежде незнакомца не имелось ни единой яркой детали, чёрные джинсы, футболка и кроссовки только усиливали впечатление его инородности к окружающему миру, к буйным краскам клумб и листве деревьев, умытой дождём. Юля никогда не верила, что можно влюбиться с первого взгляда, но именно это и произошло с ней, пока она увлечённо разглядывала заинтересовавшего её мужчину. В каждом из нас на подсознательном уровне имеется свой эталон, образ и если он вдруг совпадает с увиденным человеком, происходит то самое волшебное зарождение чувств. Спустя несколько секунд рассматривания незнакомца Юля не могла не признать: он понравился ей и очень, таких эмоций она не испытывала ни разу в жизни. Любуясь серыми без капли теплоты глазами, растрепанными тёмными волосами, выглядевшими не в продуманном художественном беспорядке, а немного неопрятно, будто парню недосуг постричься, она поняла, что сердце колотится, как бешеное. Юля облизала пересохшие от волнения губы. У привлёкательного незнакомца имелась аккуратная родинка на шее, прямо в ямочке там, где бьётся пульс, вторая расположилась сбоку чуть пониже правого уха. При взгляде на эти родинки она ощутила непреодолимое желание прикоснуться к ним губами. Его незагорелая шея показалась ей трогательно беззащитной и соблазнительной. Юля вздрогнула, уж больно необычное состояние вызвал в ней этот парень. Она приложила ладони к пылающим щекам.
«Господи! Что за дурацкие мысли лезут в голову? С каких пор мужская шея стала выглядеть для меня привлекательной. Я же не мифический вампир?»
Юля перевела взгляд на губы незнакомца и чуть не застонала: для поцелуя они выглядели ещё заманчивее, чем шея. Контур его губ словно кто-то обвёл карандашом, верхняя, чуть более пухлая, походила на лук купидона, нижняя красиво изгибалась. Перед глазами возникла волнующая картинка: вот она кончиками пальцев проводит по его шелковистым бровям, дотрагивается до щёк, целует сначала закрытые глаза, потом легко, будто ветерок коснётся носа, губ, подбородка, родинки в ямочке шеи, ощутит биение его сердца…
«Ох! Совсем с катушек слетела!» – отругала себя Юля, сжимая пальцы в кулаки, призывая очнуться от любовного морока.
Она никогда не была страстной натурой, по крайней мере, не подозревала этого за собой. Ранее ни один мужчина не волновал её сердце и не вызывал будоражащих кровь чувств. Те поцелуи, что ей довелось изведать, были приятными и не более того, а один раз даже вызвали отвращение. Юля искренне считала, что умопомрачительные страсти, описываемые в книгах и показываемые в фильмах, художественное преувеличение и не более того. Но сейчас, глядя на этого представителя сильного пола, не могла не признать, что её влечёт к нему с необыкновенной силой. Это было иррационально и странно. Ведь он мог оказаться вредным, скандальным, да и просто неприятным человеком. Она не понимала, как с ней могло такое случиться, но осознала, что бесповоротно влюбилась. Ей вдруг стало страшно: он исчезнет и навсегда останется незнакомцем. В панике она стала придумывать способ познакомиться с ним, но как назло ничего не приходило в голову. Сейчас Юля завидовала и одновременно жалела парней, которым приходилось начинать нелёгкое дело общения первыми.
Так они и сидели друг против друга: Юля во все глаза смотрела на него, а он на небо, не замечая её пристального взгляда. Она досчитала до десяти, собираясь с духом, почти решилась на разговор с парнем и даже встала со скамейки. Её отчаянную попытку остановило появление группы студентов.
– Холодов, вот ты где. Александр Вольдемарович спрашивал о тебе, он в четыреста седьмой аудитории, – к незнакомцу приблизился один из парней. – Гай! Приём, приём! – почти выкрикнул он ему в ухо, видя, что тот никак не отреагировал на его слова.
Парень, названный Гаем, очнулся.
– Кто? Что?
– Профессор просил передать, что ждёт тебя в четыреста седьмой аудитории. Холодов, ну, ты даёшь, впадаешь в грёзы, как мечтательная барышня.
Юля готова была обнять этого студента, невольно назвавшего имя и фамилию незнакомца. Холодов подхватил полупустой рюкзак, лежащий на скамейке, и направился в сторону парадного входа университета. Юля, чуть приотстав, поспешила следом. Ей хотелось узнать с какого факультета этот особенный для неё парень.
В конце августа учебное заведение было полупустым, редкие студенты бродили по коридорам – следить за Холодовым оказалось легко, но неудобно: он мог в любой момент обратить внимание на преследовательницу. К её счастью, Гай ни разу не оглянулся и, бодро дошагав до двери с табличкой «Лаборатория факультета Химии и Высоких технологий», вошёл в неё. Юля, потоптавшись несколько секунд возле запертой двери, вздохнув, заняла пост у окна. Роскошный куст диффенбахии надёжно спрятал её от чужих любопытных глаз. Прождав пять минут, на большее терпения у Юли не хватило, она на цыпочках прокралась к двери и, взявшись за ручку, осторожно потянула на себя. К счастью, дверь приоткрылась без скрипа, сероглазый «Принц» стоял возле стола, за которым расположился малознакомый Юле профессор, внешне напоминающий карикатурного доктора Айболита. «Айболит» постучал шариковой ручкой по столешнице.
