До конца лета оставалось несколько дней. Как-то утром Арине позвонили. Увидев имя абонента, она удивилась, а услышав тихий голос подруги, вообще онемела:
– Арина, мне нужна твоя помощь…
ГЛАВА 1.
Почувствовав в её шёпоте необъятную грусть и давящую тоску, сразу же отозвалась:
– Куда надо приехать? – Она не думала о том, как сможет добраться до подруги. Все мысли были лишь о просьбе, ставшей полной неожиданностью. – Где ты? Или отправить за тобой…
– Не надо, сама приду. Я уже недалеко от тебя.
– Сама придёшь? – удивилась Арина и переспросила, чтобы быть уверенной; она даже отодвинула телефон от уха и ещё раз прочитала имя на экране, до того поразилась прозвучавшим словам. – Недалеко?
– Да, скоро буду, – ответил тихий, показавшийся безжизненным голос.
Разговор прервался, в маленьком аппарате послышались гудки.
«А как ты зайдёшь ко мне? Эх, не успела спросить-то. Придётся сидеть у окна, ждать. И ведь быстро добежать до двери не смогу. Ну и голос у неё: как в самых страшных фильмах ужасов или в кошмарных снах, будто из загробного мира. Если бы не знала, что она не употребляет ничего такого, точно бы подумала плохое. Что же случилось с тобой, подруга? Когда мы виделись в последний раз?»
Худенькая девушка в лёгком спортивном костюме покивала сама себе, своим вопросам и ответам, которые таились от неё, словно играли в прятки. Светлые волнистые волосы, ставшие от дождя скрученными спиральками, весело запрыгали на висках.
Она начала перебирать в воспоминаниях события прошедших месяцев. Но память и раньше часто подводила Арину, а после аварии стало заметно хуже, но отчаяние никогда не могло её победить.
«Я всю жизнь борюсь с этими проблемами и всё же побеждаю. Так будет и впредь. Ни за что не уступлю ни пяди своей памяти тем, кто не хотел моего рождения. Нет, не стоят они того, чтобы их вспоминать. Авария? Ничего страшного! Я уже справилась. Побаливает голова? Это мелочи. Нормально всё будет. Я привыкла бороться. Подумаешь, есть провалы в воспоминаниях, и немного путаются даты… И всё-таки надо постараться. Когда же мы виделись?»
Она присела у окна и потёрла пальцами висок, заставляя себя напрячься и вспомнить. Длительное пребывание в больнице и последующее болезненное восстановление здоровья сделали её фигуру ещё тоньше. Чтобы не шокировать окружающих, Арина старалась надевать вещи с длинными рукавами, обязательно брюки или спортивные штаны, пряча под ними не только худобу, но и шрамы.
– Точно! Это же был день помолвки Каролины. Я тогда ушла с праздника очень быстро, потому что Ангелина покинула всех нас. Всё из-за выходки Ефима. Правильно сделала. Сколько можно было терпеть? Там была какая-то рыжая девица, на которую и среагировал этот «ходок», чтоб ему… Тогда же ко мне подошёл Игнат. Ой, как вспомню, что он наговорил про мою спину, так смех и разбирает! Надо же было придумать, будто у меня татуировка. Можно назвать тот наш разговор «Тени и кости». Только тогда мне было не до смеха, сердце разрывалось от обиды за Ангелину. А потом так всё закрутилось, дни понеслись, будто снежный вихрь... Что же произошло с тех пор? С чем ты идёшь ко мне, «потеряшка»?
Она снова взяла телефон и решила проверить социальные сети, в которых некоторые люди выставляют всю свою жизнь на обозрение другим.
– Правда, я давно сюда не заглядывала, но странно, очень странно! – Светловолосая голова склонилась к экрану, тонкие пальцы перелистывали, нажимали, двигали страницы чьих-то важных событий. Чем дальше Арина забиралась и пыталась отыскать ответы на свои вопросы, тем больше удивлялась. – Абсолютно ничего нет! Каро удалила всё, что здесь было. Я помню последнюю фотку: она сидела на полу с букетом, кажется, роз, прижимала его к себе. Вроде выглядела счастливой. Как всегда, самая красивая девушка среди всех моих знакомых.
Перед глазами возник тот снимок: Каролина загадочно смотрела в объектив, чуть улыбалась одними губами и показывала цветы, сложенные сердечком.
– На ней было что-то серое. Спортивный костюм? Не помню точно. Только этот цвет и остался в памяти, да и то, потому что Ангелина как-то сказала, что у Каро волосы и глаза одинакового цвета – серого. Похожий букет она мне в больницу присылала. Ничто не предвещало беды. А может, это и был её букет? Мне передарила? Почему?
Она вздрогнула от неожиданности, когда кто-то прошёл прямо под её окном. Человек в длинном одеянии остановился перед дверью подъезда, несколько раз тряхнул руками, словно хотел избавить себя от тяжести. Тёмный плащ прятал фигуру с ног до головы, покрытой широким капюшоном.
– Понятное дело, дождь молотит, не переставая, целый день. Тут не до красоты. Главное, не заболеть. Каро, если это ты, давай же, звони, нажми кнопочку домофона. А кого ещё могло занести в наш подъезд?
И не дождавшись действий человека в плаще, словно застывшего на одном месте, Арина направилась в коридор.
– Давай же, давай, – шептала она, осторожно ступая на пострадавшую в аварии ногу. – Ты страшно не любишь, когда тебя называют полным именем. Если ты сейчас не нажмёшь кнопку, я точно назову тебя Каролиной.
Мелодичный сигнал оповестил о приходе гостя, и Арина сразу открыла замок подъезда, а потом и квартиру. Она не стала уходить от двери, прислушиваясь к звукам шуршания мокрого плаща, медленным тяжелым шагам по ступенькам, всё больше поражаясь тому, как не похожи эти действия на обычную стремительность или лёгкое порхание беспечной красивой бабочки Каролины.
Высокая фигура в тёмном плаще словно плыла над полом. Задумавшаяся Арина охнула, когда капюшон съехал с головы.
– Господи, – прошептала, отступая вглубь квартиры, хозяйка. – Что с тобой, Каро?
– Всё так плохо? – эхом ответила девушка, проходя внутрь и закрывая за собой дверь.
– Как тебе сказать…
– Как есть, так и говори.
– Это не ты… Ужасно!
– Именно так я себя и чувствую.
От сверкающей беззаботной улыбкой красавицы не осталось и следа. Перед Ариной стояла, навалившись спиной на стену, бледно-серая тень с мокрыми волосами, повисшими сосульками. Никакого напоминания о косметике на лице Каролины не было. Но самым жутким изменением во внешности подруги Арине показался взгляд: она смотрела глазами раненого зверя, который словно не понимал, как очутился в ловушке, или только начинал догадываться о своей печальной участи.
– Ты вся прозрачно-серая, – еле слышно прошептала Арина и взяла её за руку, – и пальцы ледяные. На улице же тепло?
– Не знаю. Не заметила. Не обратила внимания.
– Давай-ка, снимай плащ. Я сделаю нам горячий чай. Хочешь с мёдом?
Она поймала себя на том, что говорит с Каро, словно та маленький обиженный ребёнок. Только подруга не реагировала ни на тон, ни на смысл. Она, казалось, полностью ушла в себя, не слыша ничего. Если раньше худощаво-спортивное телосложение Каролины притягивало завистливые женские взгляды, то теперь девушка выглядела просто измождённой.
