Высокая фигура широкими шагами пересекала ночную улицу. Тёплая летняя погода уже переодела местных жителей в шорты и майки, и только этот странный тип, не замечая жары, кутался в чёрный плащ и вышагивал к одному ничем не примечательному дому.
– Ваше Темнейшество, Ва-ше Тем-ней-шест-во! – раздался громкий шепот за спиной у мужчины, – ну нельзя же так! Одному да в чужом мире! Позвольте я хотя бы призову пару головорезов для охраны…
– Выпорю, – пообещал тип, не оборачиваясь.
– Это конечно, – согласился обеспокоенный голос, – но вы видели местных? Рядом с ними наши орки–берсерки, просто принцессы в панталонах! Как ваш покорный прислужник я обязан предостеречь…
– Выпорю и отправлю на отработку к Сексилю.
Рядом нервно сглотнули, голос умолк. Ненадолго. Прислужник самого Тёмного Лорда вообще редко затыкался, и даже такие жуткие угрозы не могли сломить мелкого беса, летящего за спиной хозяина.
– Позвольте хотя бы узнать, зачем мы здесь?
Мужчина наконец приблизился к тёмному подъезду, остановился и взглянул на часы:
– Уже девять тридцать по-местному.
Он поднял глаза на ряды освещенных окон, вычленив несколько на третьем этаже. Шторы были задернуты, но силуэты, иногда мелькавшие через рыжую ткань, заставили Темного Лорда нетерпеливо постукивать носком чёрной туфли.
– Уже совсем скоро… – пробормотал мужчина.
– Вашество, прошу снизойдите до своего нижайшего раба, что скоро?
– Скоро будет девять сорок, дубина, и моей дочери исполнится восемнадцать!
– У вас есть дочь?! – ахнул прислужник.
На секунду он потерял сосредоточенность и скинул невидимость. Рядом с мужчиной хлопал кожистыми крыльями мелкий бес размером с некрупную собаку. Красная кожа, маленькие рожки и пятачок. Спохватившись, он вновь, пока не заметил Хозяин, стал невидимым. Темный Лорд, уловив краем глаза движение, сделал себе пометку наказать пакостника по возвращении домой.
– Я же сказал, что есть, – раздражённо бросил мужчина.
Прислужник шумно выдохнул:
– Ангельский пухтец! Так она наполовину землянка?! Ну и угораздило же Вашество…
Темный Лорд грозно засопел, и где-то вдалеке громыхнул гром.
– Замолкаю–замолкаю, – тут же заюлил Прислужник, – землянка… Надо же… – уже шепотом продолжил изумляться крылатый бес.
– Ошибки юности: я был молод и пьян, а её мать суккубски хороша… – процедил хозяин, – а вообще это не твоё дело.
Он снова взглянул на часы и тяжело вздохнул:
– Однако время пришло. Держи себя в копытах, прислужник, нам предстоит тяжёлая битва…
– Ваше Темнейшество, да я за вас… любого… ну вы в курсе… Кто враг? Местный королёк со своим сбродом? Древний Бог? Неужели здесь Герой?!
– Хуже, – процедил Темный Лорд и поплотнее закутался в плащ, – бывшая.
Вся наша жизнь похожа на противостояние. Вечную борьбу за свободу и права. И в то время как кто-то сражается с врагами, мне приходилось бороться с собственной матерью.
- В клуб? - поправив очки и нахмурив брови, она встала в позу. - Ты всё-таки хочешь пойти в этот дурацкий клуб? Там одни пьяницы, проститутки и наркоманы.
- Мам, ты говоришь как бабуля на лавочке. И мы же вроде договаривались... - Я полагала, что в день моего совершеннолетия наконец исчезнут запреты и откроются двери во взрослый мир. Ха! Наивная!
- Я что-то не помню!
- Ну как же? Сама говорила, - я невозмутимо открыла шкаф в поисках подходящей одежды, - в клубы ходить нельзя, пока не исполнится восемнадцать. Значит, после восемнадцати можно.
- Ты родилась в девять сорок, а сейчас только восемь.
- Ну, в клуб я попаду не раньше десяти, так что всё в порядке.
Возмущённое сопение за спиной подсказывало, что без боя маман не сдастся. И пусть она в два раза шире и старше, я тоже уступать не намерена.
- В порядке? То есть бросить гостей в разгар праздника - это по-твоему в порядке? - она укоризненно покачала головой. - Я столько блюд приготовила, такой торт испекла, а ты собралась сбежать, неблагодарная. Вся в папочку.
Я замерла с красной блузкой в руках. Мама, не смотря на мои просьбы, почти ничего не рассказывала об отце. Но вот, когда я делала что-то ужасное, на фразы "ты вся в папочку" она не скупилась.
- Можно подумать, он был вселенским злодеем и по выходным топил котят...
- Да! Именно таким он и был! И ничего хорошего в жизни не сделал.
- Он сделал меня.
- Ага. Сделал и бросил. А мне потом расти, воспитывай!
Тут мама прибеднялась. Он ушел, когда мне едва исполнилось два года, и с тех пор я ни разу его не видела, но посылки с деньгами и подарками приходили постоянно. Правда каждый раз, когда мама встречала эту доставку, её содержимое выворачивали на голову обалдевшего посыльного со словами: "Передай этому ироду, чтобы катился в ад со своими подачками!". Благо соседка тётя Зина - женщина вменяемая, понимала, что на скромную зарплату учительницы ребёнка не покормить. Она собирала разбросанные деньги с вещами и со словами: "Маш, тебе не надо, так хоть о ребёнке подумай!" заставляла принять помощь. И всё равно этот цирк повторялся из раза в раз. Единственное, что не подвергалось тотальному уничтожению - это подарки к моему дню рождению. Но сегодня что-то подарочек задерживался. Не то чтобы я очень ждала, просто...
- Маш, ну чего ты? Пусть Лилька погуляет. А мы с тобой коньячку хряпнем.
Мама кашлянула, а я посмотрела на тётю Зину с благодарностью.
- Ладно, но чтобы домой вернулась до двенадцати.
- Ну что за комендантский час?! Давай до двух...
- Пол. Первого. - Её тон показал, что она не уступит больше ни минуты, - и чтоб ни капли спиртного!
Я кивнула и пошла собираться.
- Это юбка слишком короткая, - критически осмотрев мой третий наряд, пробурчала мама. - Надень джинсы.
- Сейчас лето. Жара. В джинсах неудобно.
- Или ты идёшь в штанах, или ты не идёшь.
Ну что ж. Чудо, что она вообще меня пустила.
Выслушав утомительную лекцию, как мне нужно краситься в клуб, я наконец собралась, попрощалась с мамиными гостями и направилась к выходу.
- Ни с кем не знакомься, - всё бубнила мама, а я кивала на автомате. - И звони мне каждые полчаса.
- Мам, - вздохнула я, - там музыка громко играет, мне придётся каждый раз выходить.
Вот она не может, чтобы не добавить ложку дёгтя.
- Ладно, просто вызов делай, чтобы я знала, что ты жива, а не валяешься изнасилованная в подворотне.
- Господи! Маша, типун тебе на язык! - выглянула с кухни бабушка. Её выцветшие глаза помокрели, и подбородок задрожал. - Ох, красавица. Иди натанцуй нам жениха!
