В.Т. Звиревич
О Макробии Феодосии, авторе «Комментария на “Сновидение Сципиона”» известно не так уж много. В исследовании Μ. С. Петровой суммированы все данные о нем и его сочинениях в виде краткой биографии [1]. Сам «Комментарий» представляет собой рассуждения по поводу одного сюжета, завершающего диалог Цицерона «О государстве», – сна Сципиона, известного римского государственного деятеля II в. до н. э.
Тема этого сновидения не вполне типична для Цицерона-философа, так как в нем рассказывается об устройстве мироздания и посмертной судьбе души человека. Эти вопросы он рассматривает с позиций пифагорейско-платоновского учения в переработке, как полагают, Посидония, представителя так называемой Средней Стои, философскую школу которого Цицерон посещал некоторое время (это известный факт его биографии). Посидоний развивал идеи стоического платонизма, которые и перенял Цицерон [2].
Данное обстоятельство сделало воззрения Посидония и Цицерона, представленные последним в придуманном им сновидении Сципиона, прекрасным объектом для комментирования и средством выражения своих философских взглядов со стороны Макробия, потому что он сам придерживался учения Платона и философии неоплатоников, сформировавшейся к этому времени. Тут кстати отметить, что жанр сочинения Макробия – комментарий – был весьма популярен у неоплатоников, занимавшихся толкованием различных диалогов Платона. Подобная оценка позиции Макробия как философа и его роли в пропаганде неоплатонизма на латинском Западе уже давно стала locus communis в историко-философской литературе [3]. Нюансы касаются того, кому из неоплатоников Макробий отдавал предпочтение, да ещё того, какие дополнительно учения он использовал. Например, есть мнение, что Макробий опирался преимущественно на труды Порфирия [4]; некоторые полагают, что в его комментарии наряду с неоплатонизмом в неменьшей мере предствален неопифагореизм [5].
Комментирование текста Цицерона на основе сочинений философов-неоплатоников создаёт интересный историко-философский эффект: благодаря Макробию Посидоний и Цицерон в связке предстают отдалёнными предшественниками неоплатонизма, «протонеоплатониками», так сказать, что определённым образом отмечается в литературе. Так, У.Х. Шталь в своём уже упомянутом выше переводе «Комментария» пишет, что Цицерон был в высшей степени привлекателен для Макробия в его намерении приспособить к нему неоплатоническую доктрину, и еще замечает, что «в глазах Макробия платонизирующий Цицерон есть вполне оперившийся неоплатоник» [6].
С точки зрения содержания «Комментарий» Макробия является научно-философским произведением, что отмечают разные авторы [7]. Поскольку он следует тексту сновидения, основу его составляет космологическая и антропологическая тематика, включающая в себя вопросы этики и учение о душе. Но, разумеется, Макробий весьма расширяет рассматриваемые вопросы и дополняет их новыми темами. Он трактует астрономические и географические вопросы; пифагорейскую философию чисел и музыки, касаясь их роли в мире и в жизни человека; рассматривает свойства человека, животных и растений; даёт теорию добродетелей; затрагивает самые разнообразные моменты, касающиеся души: природу, движение, бессмертие души; её отношение с телом; спуск и подъём по небесным сферам и многое, многое другое [8].
Подобное богатство содержания «Комментария» породило высокие оценки творчества Макробия. Уже современники хвалили Макробия за его Graeca eruditio, и современные учёные присоединяются к этому [9]. Его называют хранителем классической античной философии и науки, эрудитом и энциклопедистом [10].
Ещё меньше данных сохранилось о другом комментаторе сновидения – Фавонии Евлогии. В издании Каспара Орелли тексту «Рассуждения о сновидении Сципиона» Фавония Евлогия предшествует письмо Андрея Шотта (And. Schottus) из Антверпена, иезуита (de societate Iesu) (годы жизни 1552–1629), адресованное некоему Гаспару Тайю (Gasp. Taio), по-видимому, высокопоставленному колониальному чиновнику, наместнику или губернатору (toparcho) [11]. А прежде этого письма, так сказать, как бы на титульном листе «Рассуждения» (р. 397), помещена справка Иоганна Байтера, помощника Орелли по изданию. Из этих материалов следует, что Фавоний Евлогий был учеником Августина (р. 397). Его сочинение, найденное в старинном гембляценском кодексе (codex Gemblacesis), то есть в книге из аббатства г. Жамблу (Gembloux) в Бельгии, первым издал Андрей Шотт в Антверпене в 1613 г. Сам Шотт пишет об этом так: «И ещё очень пространно разглагольствует об этом числе [лет], предопределённых Публию Сципиону [12], карфагенский ритор Фавоний Евлогий, [сочинение] которого (quem) мы ныне впервые отыскали и вызволили на свет из старинного кодекса древнейшей Гембляценской библиотеки собратьев бенедиктинцев в Бельгии» (р. 399). В заключительной части письма Андрей Шотт высказывает сомнение относительно истинности имени Фавоний, о котором, пишет он, не помнит, чтобы читал где-либо в другом месте. Он предполагает, что оно возникло как искажение имени Фабий, Флавиан или Флавий, как, например, подобным образом был назван ровесник Евлогия Флавий Вегетий, писатель о военных делах (р. 400).
В данной публикации «Комментария» предлагается его полный перевод, выполненный с латинского по изданию: Macrobius. Vol. II. Leipzig, 1970. Само «Сновидение Сципиона» дается в переводе В. О. Горенштейна (Цицерон. Диалоги. О государстве. О законах. Μ., 1966. С. 81–88). Был использован также английский перевод: Macrobius. Commentary on the Dream of Scipio / Translated by W. H. Stahl. N. Y., 1952 и перевод той части трактата, которая опубликована в указанной выше монографии Μ. С. Петровой (с. 177–277).
При переводе трактата Макробия в отличие от других переводчиков мы не стали выделять графически, то есть большими буквами, основную триаду неоплатонических ипостасей. Читатель, знакомый с философией неоплатоников даже в самом общем виде, легко поймёт, где речь идёт именно об этой триаде ипостасей: Единое (Бог), Ум, Душа.
Перевод сочинения Фавония Евлогия выполнен по изданию: Favonii Eulogii Disputatio de somnio Scipionis / Edidit Alfred Holder. Lipsiae: B. G. Teubner, MCMI. По этому изданию указываются номера страниц и номера строк на страницах. Было использовано также издание: Favonii Eulogii Disputatio de somnio Scipionis / Edition et traduction de Roger-E. Van Weddingen. Bruxelles, 1957. Мы обращались ещё и к старому изданию: Cicero Μ. Т. Opera quae supersunt omnia / Edidit Io. Casp. Orellius. Turici (Zürich), 1833. Vol. 5. P. 1.
