Когда читаешь роман Александра Волкова «Комната одиночества», то с первых страниц становится ясно, что это произведение лежит в русле распространенной литературной традиции – исповедальной психологической прозы. Поневоле вспоминаются «Страдания юного Вертера» Гете, «Над пропастью во ржи» Сэлинджера, повести раннего Василия Аксенова. Несмотря на временную и пространственную разницу, несмотря на разновеликость авторских имен, эти книги роднятся следующим – молодые главные герои пребывают в пограничном состоянии, они переходят из детской или юношеской среды обитания во взрослую жизнь. Открывают мир заново. Они на собственной шкуре проверяют, что такое зло, добро, дружба, предательство, любовь и ненависть. То и дело перед ними встает проблема выбора, а это значит – возникает необходимость совершать душевную работу. И здесь, на переходном рубеже, происходит завершающая корректировка характера, его становление. Герои этих книг подобны легким суденышкам, вышедшим в штормовое море, в район, опасный скрытыми течениями и подводными скалами.
Главный герой «Комнаты одиночества», свежеиспеченный лейтенант, выпускник военно-медицинской академии, прибывает в отдел кадров Черноморского флота для дальнейшего распределения. Он прекрасно подготовлен теоретически, имеет небольшую практику и мечтает работать в современном госпитале, где вскоре без сомнения станет выдающимся хирургом. Хорошо бы сразу – заведующим секцией, но «…на худой конец, можно просто хирургом, только была бы возможность резать, резать, резать…» В его голове еще звучат слова клятвы Гиппократа, а память хранит наставления профессоров-преподавателей о высоком предназначении профессии врача. Но, увы. Вместо военно-морского госпиталя его направляют водолазным врачом в крохотный дивизион аварийно-спасательной службы, расположенный на окраине СССРовской империи, в городе Поти. Но уже на пути к месту назначения молодому врачу выпадает случай проявить себя. В автобусе одному пассажиру становится плохо – тропическая духота не совместима с алкоголем, происходит остановка сердца. Главный герой – единственный врач на весь автобус. Самое верное дело – прямой укол в сердце. В чемоданчике имеется шприц и ампула адреналина, но нет необходимого для этого случае хлористого кальция. И тогда главный герой принимает простое, но единственно верное решение. «… я подсунул грузину под лопатки чью-то сумку и как двину ему по грудине кулаком. Повезло, нужно отметить. Когда я наносил удар, все отпрянули, а какой-то идиот стал меня за руки хватать. Но пострадавший, труп этот, захрипел, заворочался, в общем, ожил. Хватило механической дефибрилляции».
Толпа, в основном это были грузины, приходит в возбуждение. Они готовы боготворить спасителя. И, наверное, поклонениям не было бы конца, если бы наш герой не повез больного в ближайшую больницу, оставив пассажиров на обочине дороги.
Город Поти, водолазный дивизион. Здесь царят запустение и скука. Работы по профессии практически нет. Командир дивизиона человек неплохой, знающий специалист, но волею обстоятельств превратившийся в алкоголика. Наш герой ищет людей, близких по духу, и не находит. Вот и приходится иметь дело с такими пьяницами, как капитан третьего ранга Бондаренко, все его зовут просто Кешик…
Выбранная форма повествование от первого лица добавляет роману искренности, достоверности и позволяет ярче нарисовать непростой характер главного героя.
Исповедальному письму свойственны метания и рефлексия. Молодой человек не видит перед собою столбовой дороги. Куда ни глянь, везде темные пугающие переулки, хлябь и туман. Приходится двигаться на ощупь. Довольно часто совершаются промахи. Но даже шаг в правильном направлении вызывает в душе сомнения – туда ли мне? И герой размышляет, анализирует события, собственные поступки и свое душевное состояние. Ведет разговор с самим собой.
Существует мнение, что Армия, вернее, ее состояние – это жизнь страны в разрезе. Видны все пласты – здоровые, ослабленные, больные и мертвые. И, если тебе удается подробно рассмотреть и тщательно зафиксировать существующее в Армии положение вещей, то считай, удалось заполнить карточку клинического состояния общества. Герою Александра Волкова это удалось в полной мере. Он снимает гриф «совершенно секретно» с самого главного секрета Советской армии – ее морального разложения.
Главный герой по натуре не борец за справедливость. Не Дон Кихот. Его не уличишь в излишней пассионарности, и бунтарский дух ему не присущ. Поступки, суждения и оценки главного героя соответствуют его же характеру. Порой они удивляют своей нелогичностью, а то и вообще выламываются из привычного нравственного ряда. Иногда он изображает из себя чуть ли не родственника некоего генерал-майора Адама, который шел на выручку Паулюсу, в другой раз, сидя в местном ресторане, может запустить бутылкой шампанского в компанию грузин, которые, как ему кажется, потешаются над ним. Но что поделаешь? С одной стороны это можно объяснить юношеским максимализмом, с другой – ну, и характерец у этого парня!
Он этакий сапсан с подрезанными крыльями, человек настроения, грозовая туча, плывущая по горизонту. Он может спокойно пройти мимо драки, не вмешиваясь в нее, а может завестись с пол-оборота по копеечному поводу и такого натворить, ни приведи Господи. Оттого и попадает в разные сомнительные истории. Сомнительные в том смысле, что эти истории плохо заканчиваются для него. Позже, анализируя тот или иной инцидент, он и сам приходит к выводу, что действовал не лучшим образом. Вот идет суд чести офицерского состава – задача приструнить Кешика, который уже всех достал своими пьянками. Но наш герой против Кешика ничего не имеет, напротив, он благодарен бывшему командиру, ведь тот разрешил два дня в неделю работать в госпитале, не напрягал по мелочам. Но, когда приходит очередь выступать, главный герой не защищает Кешика, а поддерживает заранее сформированное предложение – понизить воинское звание. «Когда я сел, то было так стыдно, что хотелось, чтобы пол провалился…», – тут же признается он.
