Глава I. Святая инквизиция
Альтернативное средневековье, похожее на Испанское королевство XVI века.
– Сжечь ведьму! Поделом ей! – завопил рядом с Катариной грузный плотный мужик, размахивая кулаком в сторону высокого помоста.
От его громкого крика девушка опасливо сжалась в своем легком плаще, нервно оправив на темных волосах съехавший капюшон. Она вновь обратила тревожный взор на столб, где была привязана несчастная жертва. Тощий монах уже запалил хворост под ногами молодой рыжеволосой девицы у деревянного столба, и через несколько минут огонь яростно заполыхал. Не прошло и минуты, как Анхелия закричала в агонии, и сердце Катарины сжалось от боли.
Анхелия была ее родной сестрой, единственным родным человеком, оставшимся после смерти матушки пять лет назад. Все эти годы они жили вдвоем с сестрой в маленьком домике на окраине леса, собирая грибы, ягоды и орехи.
Их матушка, потомственная древесная ведьма, с детства передавала Анхелии и младшей Катарине свои тайные знания и умения. Местные крестьяне часто ходили к ним за снадобьями и помощью в выращивании урожая. Ведь сестры Демар, таково было их прозвище по отцу, слыли в округе сильнейшими ведьмами, знающими заклинания, ворожбу и водили дружбу с духами природы. Жители близлежащих селений расплачивались с ними продуктами или медяками за их услуги, и все эти годы Анхелия и Катарина жили хоть и скромно, но не голодая.
Дар древесной магии редко проявлялся у ведьм, ибо считался самым сложным и едва ли не самым сильным в королевстве. Потому к покойной матушке и сестрам крестьяне относились с глубочайшим почтением и даже благоговением. Ведь древесная ведьма умела вызвать дождь, знала, как налить засохшие колосья новыми соками, могла улучшить урожай плодов на фруктовых деревьях в несколько раз лишь одним прикосновением к коре дерева.
Однако спокойная жизнь сестер закончилась месяц назад, когда в их отдаленное графство пожаловала инквизиция. Эта «черная карающая напасть», как называли ее местные жители, появилась в королеве уже два года назад и пришла из соседних стран, где совсем не осталось волшебников, их всех уничтожили.
Теперь же гендерийские монахи, так назывался Орден святош в серых сутанах с белыми шестиконечными звездами на груди, разыскивал ведьм и ведьмаков по всему графству и с яростным упорством сжигал на кострах, заявляя, что любая магия противна Господу. Король уже смирился с появлением в государстве этих карающих Орденов и отдал в руки инквизиции огромные полномочия. Последние годы в королевстве сжигали сотни ведьм, которые якобы служили темным силам.
Месяц назад по навету одного старика, который выжил из ума, заявляя всем, что мать сестер Демар задолжала ему деньги, Анхелию и Катарину схватили приспешники гендерийских монахов. В тот страшный день старшая сестра помогла сбежать Катарине, но сама попала в лапы инквизиции. После месячного разбирательства была доказана вина Анхелии, заявили, что она действительно древесная ведьма, оттого подлежит казни.
Весь этот жуткий, полный страданий месяц Катарина скрывалась в лесу, а сегодня, узнав о казни, пришла на городскую площадь тайком, чтобы проводить любимую сестру в путь в небесные чертоги.
– Господь всемогущий! Прошу, забери ее скорее на небо! – взмолилась Катарина, желая только одного, чтобы сестра избавилась от страданий.
Забывшись, девушка подалась всем телом вперед, чуть пройдя к помосту и молясь за Анхелию. Капюшон нечаянно спал с ее темноволосой головы, но Катарина не заметила этого, видя, что сестра в последний раз скорчилась, привязанная к столбу, и затихла, безжизненно повиснув на веревках. Катарина облегченно выдохнула, поняв, что душа Анхелии покинула тело и ее мучения окончились. Глаза Катарины наполнились слезами, и она подняла лицо к бескрайнему небу, прощаясь с сестрой.
За ее спиной вдруг послышался громкий плач младенца. Катарина на миг обернулась, подумав, что дитяти, возможно, нужна помощь. Она отметила, что женщина в чепце за ее спиной сунула малышу в рот титьку, и тот замолчал.
Девушка уже хотела отвернуться, но ее взгляд невольно задержался на трех мужчинах, стоявших в десяти шагах позади нее. Двое были одеты как монахи, в черных сутанах и плащах, а третий облачен как буржуа, во все черное, в высокие сапоги и плащ до пола. Шляпа на его голове, надвинутая на лоб, полностью скрывала лицо.
Инстинктивно своим чаянием ведьмы Катарина ощутила, что от этих незнакомцев исходит опасность. Оттого немедля отвернулась. Она перевела взгляд вперед и нечаянно наткнулась глазами на желтое лицо старика, стоящего в трех шагах сбоку нее. Тут же узнав его, девушка испуганно охнула и быстро накинула на распущенные волосы капюшон, пытаясь скрыть лицо.
Но было уже поздно. Горбатый старик узнал ее.
– Она тоже ведьма! Вот она! Она ее сестра! – истошно закричал он во всю глотку, указывая на Катарину костлявым пальцем.
Это был тот самый старик, который оклеветал ее и ее несчастную сестру перед инквизицией.
Невольно Катарина попятилась, желая скрыться в многолюдной толпе. Она понимала, надо немедленно бежать прочь с площади, пока ее не схватили.
– Держите ее! Держите! Она ведьма! – продолжал верещать старик как одержимый.
Не успела Катарина сделать и пары шагов, как один из гендерийских монахов, толстяк, стоявший на помосте для казни, быстро спустился по лестнице и устремился к ней. Она дернулась в сторону от монаха в серой рясе, но наткнулась на старика. Тот вцепился в ее руку, пытаясь удержать девушку. Толстяк уже был рядом и так же схватил ее за руку.
– Ее тоже надо сжечь! Эту древесную ведьму! От них одни беды! – продолжал громко вопить противный стрик.
– Нет! Пустите! Вы обознались! – заверещала испуганно в ответ Катарина, пытаясь вырвать запястье из цепкой лапы толстого монаха.
– Не сбежишь, ведьма! – процедил ей в лицо монах.
– Отличная служба, брат Октавио! – воскликнул высокий тощий монах Педро, который также спустился с помоста и был уже рядом. Он оттолкнул вопящего старика и схватил девушку за другую руку, довольно ухмыляясь: – Дон Гонсало будет очень доволен. Сожжем в этом месяце сразу двух ведьм!
– Нет! Пустите, я не ведьма! – кричала в страхе Катарина, пытаясь вырваться, но тщетно.
Потные монахи, толстый и тощий, уже тащили бедную жертву за собой, а горожане испуганно расступались перед гендерийскими монахами.
Неожиданно на их пути оказался человек в черном и его свинцовый голос пронесся эхом по площади:
– Мы пришли за этой девицей! Она наша!
Непонимающе Катарина уставилась на мужчину в темных дорогих одеждах буржуа, того самого, которого видела позади себя чуть ранее. За ним стояли те же двое монахов в темных сутанах, плащах в пол и капюшонах, скрывающих лица.
