– Тихомирова. Тихомирова здесь?
– Да. Да это я – вскочила Настя со стула.
– Ну что ж вы, девушка! Видите какая очередь. А вы задерживаете – отчитывала её медсестра.
– Извините, задумалась – смутилась Настя, заходя в кабинет – здравствуйте доктор.
– Добрый день – не глядя на неё ответил мужчина в очках и белом халате, сидевший за столом и строчивший что то в карточке.
– Аааа. Извините. – проблеяла Настя – А Елена Николаевна где?
Она никак не ожидала, что приём ведёт другой доктор, да ещё к тому же мужского пола. Настя привыкла к старой доброй докторше. Которая ко всем пациенткам обращается исключительно как к ребёнку в детском саду: милая, деточка и так далее.
А это что? Мужчина. И она должна перед ним раздеваться? Какой ужас! Может уйти по быстренькому. Незаметно. Хотя незаметно теперь уже вряд ли получится.
– Елена Николаевна в отпуске. Длительном – отозвался доктор и посмотрел на Настю поверх очков – так что теперь вас буду вести я.
– Как? Вы? А когда Елена Николаевна вернётся? – не унималась Настя.
Она все ещё топталась рядом со столом, и прижимала к груди свою карту, как будто это была вовсе не её медицинская карта, а пачка облигаций. И она боялась что их украдут или отнимут.
– Скорее всего она уже не вернётся – отчеканил он и постучал ручкой по столу.
– Как это? – ещё больше перепугалась Настя и вытаращила глаза.
– Да на пенсию Елена Николаевна уходит – раздался голос медсестры из процедурной – Дмитрий Сергеевич, ну что вы пациенток пугаете?
– Я? Пугаю? Бог с вами – оторвался он наконец от своей писанины и внимательно посмотрел на Настю. Подперев подбородок рукой.
Она стояла как вкопанная и все ещё испуганно таращилась на него.
– Давайте свою карту и проходите на кресло, – скомандовал он. Наконец сжалившись над ней.
Настя мотнула головой в знак согласия и наконец оторвала от груди свою пухлую папку. Протянула её доктору и направилась за ширму. Как ей велели.
– Извините, как вас зовут? Я не расслышала – пропищала она из за ширмы.
– Дмитрием Сергеевичем меня величают – весело ответил он.
Голос у него был такой приятный. Бархатный какой то. И Настя понемногу успокоилась.
Она долго возилась за ширмой, прикидывая как бы ей так поудобнее расположиться на этом чертовом кресле, чтобы выглядело это более менее прилично.
Хотя как можно прилично выглядеть на гинекологическом кресле? Она эти кресла просто ненавидела. Здесь ещё клиника приличная. Современная. И оборудование в ней передовое. А как выглядят простые женские консультации!
С облезлыми крашеными стенами и железными старыми креслами советских времён. Эти металлические холодные подставки для ног. Кошмар. Ужас. Воспоминания о первом посещении гинеколога всегда действовали на Настю как фильм ужасов.
– Ну что? Устроились? Тогда я иду к вам! – прервал её неприятные воспоминания веселый Дмитрий Сергеевич, и заглянул за ширму – да не бойтесь вы так. Я не кусаюсь.
– Я не боюсь – пытаясь изобразить смелость, промычала Настя и зажмурила глаза, – может так полегче будет! Хотя, вряд ли.
– Да. Я заметил – он натянул перчатки и подошёл ближе, – сколько вам полных лет?
– Тридцать – ответила Настя не разжимая глаз.
– Отлично! Как себя чувствуем?
– В каком смысле? – она широко распахнула глаза и уставилась в упор на доктора.
– В прямом. В самом прямом смысле? Что вас беспокоит? Какие жалобы? – веселился врач.
– Никаких жалоб. Ничего не беспокоит – злилась Настя. Конечно нет. Какие жалобы. Ребёнка родить не получается. Кому на это жаловаться?
– Так болит? – спросил доктор и нажал на живот.
– Нет.
– А так? – нажал он в другом боку живота.
– Нет, – ответила Настя. Надо же, как аккуратно он все делает. И не страшно совсем даже.
– Вот и все. Можете одеваться – и в сторону медсестры – Надежда Дмитриевна отнесите мазки в лабораторию.
Когда Настя вышла из за ширмы, доктор опять что то нахмурившись писал. Она тихо присела на стоящий рядом стул. И стараясь громко не дышать, стала наблюдать за ним.
– Вот – сунул он ей исписанный листок – идите на УЗИ, потом ко мне. Когда результат мазка принесут, мы вас вызовем.
– Вы что Дмитрий Сергеевич! – подала голос медсестра, – какой результат мазка? Он будет готов завтра. Лаборатория только на следующий день отдаёт. Они и делать то их начинают в два тридцать, после приёма.
– Да? А сейчас чем же они занимаются? – поднял он удивленные глаза на медсестру. – или у них рабочий день с часу начинается?
– Дмитрий Сергеевич, в нашей клинике такой порядок. Все анализы берутся утром. А делают их все после двух – начала она ему объяснять как душевнобольному – Такие правила. Понимаете?
– Нет – с вызовом ответил он, посмотрев на неё через стол, подперев подбородок рукой.
– Как нет? – растерялась медсестра.
– Так. Нет. Бред какой то. Почему пациентки должны к нам два дня подряд на приём ходить, если мы можем все за один сделать. Им что, заняться больше нечем.
– У лаборатории такие правила – ответила она, поджав губы. А про себя подумала: конечно им заняться нечем. Ходят тут такие крали. Фу ты. Ну ты. Все из себя. Салон. Тренажёрный зал. Солярий. Шопинг. И прочее вытекающие. Такие деньжищи за ЭКО отваливают. Сами то родить не могут. Вот она. Надежда то есть. Хоть пятерых родит. Было бы только для кого рожать. А эти худущие мымры… тьфу.
– Значит пусть поменяют свои правила – сердился доктор – Вы что, хотите чтобы я сам эти анализы отнёс? Так я отнесу. А вы за меня приём ведите. Договорились?
– Хорошо – процедила сквозь зубы сестра – отнести то я отнесу. А вот будут ли они делать?
– А если не сделают, то будут с заведующей разбираться. Что вообще за произвол творится в вашей клинике? – рассердился ещё больше он и бросил ручку на стол.
– И вашей теперь тоже, Дмитрий Сергеевич – поддела она его уже закрывая за собой дверь. Довольная собой, что последнее слово осталось за ней. Вот тебе! Получи!
Сегодня с самого утра, на планерке, когда она увидела его в первые и узнала, что они будут вместе работать, восхищению её не было предела.
Молодой, высокий. привлекательный, очень перспективный доктор. Светила медицины можно сказать. И самое главное холостой.
Вот это удача! И повезло именно ей. Как удачно сложилось, что Елена Николаевна ушла на пенсию. И этого доктора именно сейчас к ним перевели.
Все девчонки в ординаторской после планерки делали ей намеки, что мол держи ухо востро, а то претенденток на такого кавалера много. Долго в холостяках не задержится.
Ну это они так. От зависти. Знают, что передо мной не один не устоит. И злятся от того, что все особи мужского пола в нашей клинике за мной волочатся. Дурочки. Чего злятся? Зачем мне такие кавалеры?
Нищие студенты – практиканты? Чего с них возьмёшь?
