Врата, наконец, открылись, и Модулятор человеческого сознания с прижизненным дипломом журналиста вежливым поклоном одетого в белые одежды привратника-апостола был приглашен внутрь:
– Идите, идите, уважаемый… Пока что уважаемый.
Модулятор от этих слов привратника даже затрясся:
– Эт-то поч-чему же «пока»?!
– Так суд ведь будет. Судебное следствие. Оно и решит – окончательный вердикт вынесет, можно ли уважаемым вас называть. Мы ведь тоже созданья маленькие, подневольные. Нам как начальство наше божественное скажет, и как оно со своими конкурентами, слугами Сатаны договорится, так мы и поступаем. Скажут уважать – будем уважать. Скажут проклясть – проклянем…
– А п-причем тут начальство? Присяжные ведь решать должны…
– Ну-у, уважаемый… Присяжные апостолы, конечно, вердикт вынесут, – привратник перешел на конспиративный шепот. – Но если профессиональных судей, – апостольский указательный палец ткнулся вверх, – он не устроит, то будет новое заседание суда с дублирующим составом присяжных апостолов, – палец вниз. – Если же и те не так, как нужно, решат, то есть еще резервный состав присяжных заседателей. Они, вообще, ручные… Так что руководство знает, как своего добиться. Фактически, оно и решит, уважать вас или нет.
– А поч-чему же сейчас, без вердикта суда я – уважаемый?
– Ну, уважаемый!.. Не можем же мы, не владея официальной информацией, предоставленной небесной пресс-службой и агентством по связям с общественностью преисподней, не получив команды сверху, изначально подвергать раба божьего недоверию и подозревать его в намеренных и злых умыслах и поступках. Мы ж цивилизованные духовные созданья. Не варвары, не язычники какие-нибудь, ей-богу!.. Любим ближнего своего. По крайней мере, до окончательного решения руководства – любим. Так что вы пока уважаемый… Идите, вас ждут.
Модулятор вошел во врата и сразу же уткнулся в столб с большим количеством разноцветных знаков, на которых, подобно вокзальным или спортивным, были трафаретно отбиты схематические изображения сущностей указанных пунктов назначения. К примеру, солнечно-голубой с зелеными листиками указатель движения в «Райские кущи» был украшен стилизованными изображениями райской птицы и одухотворенно улыбающейся, подобно компьютерному «смайлику», рожицей. Отыскав ярко-красный, заранее вводящий в беспокойство указатель, Модулятор человеческого сознания увидел на нем две картинки с разных сторон надписи «Страшный суд»: спокойное бородатое лицо доброго, но строгого дедушки с нимбом и зловеще улыбающуюся, мрачную рогатую морду со свиным пятаком вместо носа и острой, кинжальной бородкой.
Как только Модулятор вышел на заданное направление, сама собой, словно ковровая дорожка, быстро размоталась тропинка и скрылась за холмом. Странник двинулся в путь и вскоре подошел к зданию с колоннами и охраняемой двумя статуями широкой лестницей, ведущей к массивным входным дверям. Черно-мраморное изваяние слева изображало какое-то адски злое существо со свирепым оскалом, огромными клыками в пасти и когтями на лапах. Лев не лев, сфинкс не сфинкс?… Одно было только понятно, что страшно будет к такому прокурору-обвинителю или, не дай бог, исполнителю-палачу попасть в зубы. Статуя справа – чистый ангел с крыльями из белого мрамора. Лицо ангела символизировало смиренное страдание, вытянутые вперед руки держали крест, и слезливые каменные глаза смотрели куда-то ввысь, несмотря на то, что здание Страшного суда и так уже было на небе. Вроде как выше некуда, подумал было у врат при разговоре с привратником-апостолом Модулятор человеческого сознания, но теперь понял, что ошибался. Он еще только в начале пути – так сказать, на старте, с которого можно уйти не только глубоко вниз, но и вверх, где уже заканчивается голубое небо, и начинается вечность минут и бесконечность километров. В каком направлении он двинется дальше, зависит теперь от решения суда.
В зале его усадили на отдельно стоящую лавку, настолько твердую и неудобную, что практически сразу у подсудимого заболела поясница. Он даже привстал, но двенадцать присяжных апостолов, среди которых Модулятор узнал и давешнего привратника, совершенно синхронно, как по команде, и по-судейски безапелляционно гаркнули в его сторону «Сесть!» и одновременно с командой махнули своей правой рукой. Несчастный подсудимый мгновенно повиновался.
«Как на многочасовой проповеди в православной церкви, – подумал он, – только наоборот. Даже если ноги болят, все равно там садиться нельзя. Да и некуда! Стой и переминайся. Страдай и мучайся. В муках, дескать, душа совершенствуется. Человеконенавистничество какое-то!.. Ну почему у нас всегда считается, что человеку должно быть плохо? Дескать, когда хорошо – тогда стыдно. Странно!..»
Но самым удивительным для него стало то, что оригиналы черта и ангела, мраморные копии которых встречали вступающих на лестницу Страшного суда, оказались как раз прокурором и адвокатом, но с совершенно неожиданным распределением юридических обязанностей: тот жуткий бесенок был защитником, а щемяще жалостливый ангел – обвинителем. Причем выражение морды первого и лица второго оставалось точно таким же, каким было исполнено в небесных скульптурах при входе во Дворец правосудия. С защитой и обвинением подсудимого познакомил старшина двенадцати присяжных апостолов.
– А судьи кто? – спросил его Модулятор человеческого сознания, указывая на два пустующих трона за огромным тысячелетним дубовым столом на подиуме во главе зала.
– Не обращайте внимания на их отсутствие в зале судебных заседаний, уважаемый пока подсудимый. Мы ведь не чужды новинок технологии, усиленной к тому же нашей исконной мистической составляющей… По залу развешаны веб-камеры и микрофоны, так что главные участники процесса, председательствующие на Страшном суде, все видят и слышат. А вопросы по ходу дела будут транслировать в реальном времени прямо на нужные ноутбуки: обвинения, защиты и мой – старшины присяжных заседателей. Ну что?… Приступим, пожалуй.
