В декабре 2019 года по миру разлетелась новость: «Власти Китая сообщили, что в городе Ухань зафиксирована смерть человека от респираторной болезни неизвестного происхождения». Если верить дурацким слухам, летучая мышь стала причиной распространения коронавируса.
Мало кто воспринял ситуацию всерьёз. Никто не догадывался, что январь и февраль окажутся единственными месяцами 2020 года, когда в СМИ практически не употреблялись слова «пандемия», «карантин» и «локдаун». В разговорную речь они вошли вместе с появлением новой инфекции в России.
Весной я начала вести дневник, чтобы однажды вплести заметки в сюжет одного из будущих произведений, но со временем поняла, что история уже написана без меня и не нуждается в интерпретации.
В конце января китайцы снова стали главной темой для обсуждения. Двое заражённых граждан переболели COVID-19 на территории нашей страны, запустив необратимый процесс. В начале марта у россиянина, вернувшегося на родину из Италии, тоже подтвердился коронавирус. Можно начинать паниковать.
Сегодня в столице введён режим повышенной готовности. Что дальше?
Каждый сходит с ума по-своему. На работе по утрам спорим с коллегами на тему нашумевшего коронавируса. Кто-то совершенно не верит в происходящее, кто-то читает молитвы, кто-то демонстративно нарушает чужое личное пространство и смеётся пандемии в лицо. А кто-то я. Записываю острые моменты, которые можно обыграть в рассказе или романе.
Сегодня подписан указ об отмене массовых мероприятий численностью более пяти тысяч человек. К такому меня жизнь не готовила.
Несмотря на пандемию, падение курса рубля и другие прелести сегодняшней чёртовой пятницы, я вспоминаю, что дома меня ждёт попугай, который нуждается в заботе и тепле, и вычёркиваю негативные мысли.
Количество людей, которое может одновременно присутствовать на мероприятии, сократили в сто раз, а моя надежда, что концерты групп Nothing but thieves и Stigmata состоятся, испарилась. Послушать парней обычно приходит гораздо больше пятидесяти человек.
Поддавшись панике, я стала искать в магазинах санитайзеры. Забавно, что раньше их практически никто не покупал, а я использовала вместо влажных салфеток, чтобы продезинфицировать руки. Товар нигде не нашла, зато запомнила диалог с продавщицей:
– Задам глупый вопрос, но антисептиков нет?
– Нет.
– И масок?
– И масок. И хозяйственного мыла. Вчера одна бабулька пришла с клетчатой сумкой и купила сорок штук. Наверное, собралась в последний путь.
– Может, она просто запасливая?
– Ага! Или решила порадовать соседей.
Не помню, когда в «ВКонтакте» появилась вкладка «Коронавирус», но с тех пор я открывала её каждый день, чтобы узнать статистику заражений и почитать комментарии скептиков, паникёров и мимо проходящих. Если бы не профдеформация, которая у меня развивалась в течение года работы контент-менеджером, я бы не интересовалась этой темой. Утром делаю дайджест с упоминанием организации в СМИ, параллельно узнаю подробности о ковиде.
Я далека от медицины, но благодаря комментаторам поняла, что опасность COVID-19 не только в летальности, но и в долгом инкубационном периоде. Основная часть людей, особенно молодых, болеет бессимптомно, но при этом, ничего не подозревая, заражает остальных. Вирус может привести к проблемам с дыханием, из-за чего пациента нужно госпитализировать. Чем больше заражённых, тем меньше коек в больницах, которые ещё не до конца готовы к большому потоку людей. Перегруз медицины потянет за собой смертность по другим причинам.
Я устала просыпаться с мыслями о коронавирусе!
Подойдёт для названия статьи? Суровые трудовые будни продиктовали эту строчку. Поскольку круг моих обязанностей вращается вокруг СМИ, я дважды в день мониторю новости. Раньше я не интересовалась вопросом «Что творится в мире?», но сейчас приходится пропускать через себя тонну информации. Это дико бесит, учитывая последние события и глобальную обстановку.
Из всех утюгов (радио в кабинете, коллеги на кухне, лента новостей в соцсетях) слышу одно и то же:
– ВИРУС, ЭПИДЕМИЯ, ПАНДЕМИЯ!
– Мы все умрём!
– Это заговор!
– Гречку купи! И тушёнку! И туалетную бумагу!
– Пользуйтесь антисептиками и носите маски!
– Всех на карантин!
– Соблюдайте дистанцию!
– На удалёнку не пойду!
– Ура, конец света!
– Не чихай на меня!
– КОРОНАВИРУС!
– Оля, а ты читала это? читала то? читала?
Остановитесь!
Я и так всегда мыла руки и не ходила с высокой температурой на работу, не скупала гречку пачками, не кашляла на людей. Я не хочу на карантин, но мне бы не помешала временная изоляция от интернета. Почему я не Джаред Лето, который медитировал всё это время?!
Мне страшно, но это навязанная эмоция, как и чужие голоса, скандирующие «Коронавирус!» по утрам. Самое запоминающееся, что произошло за неделю: отмена предстоящих концертов, которые я ждала год, и куча мемов про апокалипсис, надвигающихся зомби и пришельцев. Пожалуйста, пусть я проснусь и забуду всё, как страшный сон.
Маски в аптеках так и не появились. Антисептики в интернет-магазинах подорожали в несколько раз.
Первую книгу «Моя истерика» я начала писать с рассуждения о конце света. Кажется, фантазии обретают смысл, и это пугает.
Коротко о соблюдении правил профилактики коронавирусной инфекции в магазинах:
– Вы стоите в очереди? – спросила девушка, заметив, что я отошла на полтора метра от человека, расплачивающегося на кассе.
– Да, – ответила я, и она закатила глаза. – Соблюдайте, пожалуйста, дистанцию.
Девушка цокнула и ушла в очередь поплотнее.
Привычка такая у людей – сокращать расстояние. На эскалаторе я становлюсь на три-четыре ступеньки ниже или выше рядом стоящего человека, но кто-то постоянно занимает это пространство. Что с людьми не так?
В вагонах метро даже сделали разметки, на какие сидения можно садиться, а на какие – нет. Неужели так сложно соблюдать рекомендации?
Неужели так сложно сохранять спокойствие?
Спустя неделю после ажиотажа всё ещё стыдно покупать туалетную бумагу. Люди тащат огромные пачки из магазинов, доводя ситуацию до абсурда. Дешёвую гречку раскупили, а дома она, как назло, кончилась. Купила килограмм дорогой, радуясь, что не поддалась панике. Или всё же поддалась?
Живу будто в разных мирах. Утром иду на железнодорожную станцию через лес практически в одиночестве. В электричке теперь можно не ругаться за свободное место. Прелести ограничительных мер. Правда, сидеть приходится между чихающими людьми и ехать в таких условиях час. О каком социальном дистанцировании может идти речь?
