1. К книге...
.
Страстная любовь в своем апогее достигает полного неистовства, предела чувств и желаний, вершин безумия, при котором влюбленный находится, словно в бреду от блаженства и мук одновременно…
“И когда коварны очи
Очаруют вдруг тебя,
Иль уста во мраке ночи
Поцелуют не любя –
Милый друг! от преступления,
От сердечных новых ран,
От измены от забвенья,
Сохранит мой талисман!”
Старинный русский романс Слова А.С. Пушкина
.
2. Пролог. Игра
Российская империя, Московская губерния,
село Никольское, усадьба князей Урусовых
1852 год, Май
— А ну, держи ее, Егорка! — закричал долговязый парень лет пятнадцати, устремив взор на девочку, которая только что ловко вывернулась из его раскинутых рук. Второй паренек, коренастый и неприятный на лицо, попытался схватить рукой подол атласного платья Грушеньки, которая пронеслась мимо. Но девочка оказалась проворнее и, увернувшись от Егора, бегом устремилась к деревянным конюшням. Высоко приподняв широкую юбку своего голубого платья, девочка вбежала внутрь бревенчатого одноэтажного здания с высокими потолками, надеясь именно здесь скрыться от парней.
Миновав первые два стойла, в которых топтались лошади, Груша влетела в следующее — пустое. Услышав голоса мальчишек, которые так же вбежали за ней в конюшню, девочка прислонилась к беленой стене и затаилась. Слыша по голосам, как парни прошли мимо стойла, в котором она спряталась, Груша, чуть подождав, решила выглянуть и проверить, далеко ли они, чтобы снова выбежать наружу. Однако едва она вытянула тонкую шейку, бросая взгляд через короткую деревянную дверь, как тут же увидела Тимошку, который стоял всего в десяти шагах и озирался по сторонам. Парень сразу заметил ее и закричал:
— Вот она!
Груша нахмурилась и мгновенно юркнула обратно в стойло, прижавшись к стене, понимая, что теперь уж точно попалась. Парни уже подлетели к ней и в два голоса заголосили:
— Проиграла! Проиграла! Мы поймали тебя!
Они довольно ухмылялись, остановившись рядом с девочкой. Грушенька, сморщив недовольно носик и взглянув на тринадцатилетнего Егорку, который был чуть выше нее ростом и имел толстое скуластое лицо, выпалила:
— Проиграла — и что ж?
— А то, что немедля выполняй желание! — воскликнул Егорка.
— И какое? — спросила девочка тихо, устремив на паренька яркие фиолетовые глаза.
— Ну, как обычно, щелбан по лбу! — выпалил довольно Егорка, прямо светясь от мысли о том, что может щелкнуть эту разряженную в шелка девчонку, которая постоянно пыталась доказать, что она им не ровня.
Груша нахмурилась и, чуть прикрыв глаза, придвинула свое личико к Егору. Мальчишка, цокнув языком, щелкнул по небольшому лобику девочки и довольно заулыбался. Груша, даже не пискнув от боли, перевела взор на второго паренька чуть постарше, которого звали Тимофей.
— Теперь ты тресни ей по лбу, — с воодушевлением заметил коренастый Егорка. Но Тимошка как-то хмуро смотрел на девочку, не сводя взгляда с ее необычных больших фиолетовых глаз.
— А я хочу другой штраф, — тихо промямлил он.
— Какой другой? — опешил Егорка и перевел взор на долговязого босого паренька, одетого в простую русскую рубашку и темные холщовые штаны.
— Пусть поцелует меня, — сказал глухо Тимофей и чуть придвинулся к девочке, стоявшей перед ними в напряженной позе. Вмиг глаза Грушеньки округлились от удивления, и она воскликнула:
— Не буду я никого целовать! Вот еще придумал!
— Проиграла, плати штраф! — выпалил Тимошка и придвинулся. Груша поджала губки и тут же, резко дернувшись вперед, попыталась протиснуться между парнями. Но Егорка мгновенно среагировал и схватил девочку за плечи.
— Ишь ты, хитрюга! Не убежишь! Штрафной поцелуй! — затараторил, гадко ухмыляясь, Егорка.
— Пусти, сказала! — возмутилась девочка, пытаясь отбиться от Егора, который не отпускал. — Не буду я его целовать! — добавила она твердо и, склонив голову, проворно укусила Егорку за руку. Парень невольно отпустил ее, и Груша вновь попыталась вырваться из стойла. Но Тимошка раскинул в стороны руки, закрыв проход, и зло заметил:
— Ты, Грушка, думаешь, раз тебя барыня в шелка одела, так ты и другая стала? Не такая, как мы? Ты такая же крепостная! И нечего нос задирать! Держи ее, Егорка!
Подчиняясь команде Тимофея, Егор схватил руки Грушеньки сзади, не давая ей вырваться. Тимошка приблизился, и Груша с угрозой громко выпалила:
— Я сейчас закричу! А еще Марье Кирилловне все расскажу!
Груша пыталась, что было мочи вырваться из цепких рук Егорки. А Тимофей, который был уже в шаге от девочки, ехидно произнес:
— Как в салки с нами играть, так горазда! А как штраф платить, так в кусты?
Тимошка грубо схватил девочку за подбородок и склонился к ней. Груша резко отвернула головку вбок, и наглые слюнявые губы парня притиснулись к ее щечке, а не к губам, куда целился Тимофей.
— Что здесь?! — раздался позади них громкий недовольный голос. Тимошка испуганно обернулся, вмиг убрав ладонь с личика девочки. В стойло вошел высокий широкоплечий молодой человек лет двадцати трех с плеткой в руке, одетый в темный сюртук приказчика, черные штаны и короткие сапоги. Взор молодого человека прошелся по мальчишкам и девочке, и он грозно приказал: — Немедля отпусти ее!
Егорка стремительно разжал руки, и Грушенька отскочила от парня на несколько шагов, с благодарностью глядя на молодого человека.
— Мы токмо играли, — попытался пролепетать Егорка.
— Вы это что удумали, паршивцы? — процедил тихо молодой человек, с угрозой глядя на обоих парней, которые сразу же под жестким потемневшим от негодования взором опустили глаза в пол. — Совсем, что ли, стыд потеряли?
— Мы ничего такого не делали, Андрей Прохорович, — промямлил Тимошка, исподлобья глядя на молодого человека.
— Как же не делали! — возмутился Андрей. — Смотрите у меня! Еще раз увижу вас рядом с Грушей, розгами высеку, да так что месяц сесть не сможете! — добавил он грозно и уже холодно добавил: — Вам еще час назад было велено сено коням накидать, что, уже все сделано?
— Мы почти закончили, Андрей Прохорович, — начал оправдываться Егорка.
— Так немедля все закончить! Я через четверть часа сам проверю. Пошли прочь! — приказал Андрей.
Парни выскочили из стойла, словно ужаленные. Молодой человек проводил их тяжелым взглядом и затем обернулся к девочке, которая пристально смотрела на него.
— Благодарствую, Андрей Прохорович, — произнесла Грушенька и улыбнулась молодому человеку.
Андрей приблизился к ней и увидел на ее лбу красное пятно.
— Ты ударилась никак? — спросил он заботливо.
— Это Егорка мне щелбан поставил, — объяснила она.
Осторожно взяв девочку за подбородок сильными пальцами, Андрей приподнял ее тонкое нежное личико чуть выше, пытаясь разглядеть лоб. Груша же не отрывала от него своего яркого взора, в котором отражались тепло и благодарность. В этот миг молодой человек показался девочке таким сильным и мужественным, что она засмотрелась в его чистые голубые глаза.