Тимур сидел в кресле, скрестив руки на груди. Ноутбук был открыт, но он в него не смотрел. Папка с документами напротив закрыта. Значит, не работал.
Ждал ее.
И думал. Наверняка, думал.
Все просчитывал.
Что очень плохо для неопытной Валерии.
- Итак, ты беременна.
Холодные слова, за которыми скрывалась тщательно сдерживаемая ярость, обрушились на нее.
Но Лера их приняла спокойно. По крайней мере, постаралась. Она приказала себе расслабиться и ни в коей мере не поддаваться на эмоции. Сейчас они – худшие советники.
- Да.
Её голос прозвучал так же ровно.
Девушка ранее всеми правдами и неправдами гнала от себя мысли про беременность. Потому что отчаянно боялась последствий. Но нет-нет, да и допускала их. И в те минуты слабости она пыталась представить, как сообщит Сардынову о том, что забеременела. Сколько не пыталась – так и не смогла.
Как оказалось – правильно.
За нее это сделали другие.
- И у тебя многоплодная беременность…
Термин-то какой подобрал!
- Да. Я рожу двойню.
Она стояла посреди кабинета. Не спешила проходить и садиться в кресло напротив.
Она помнила, чем закончился их прошлый разговор в этом кабинете. Сардынов поимел ее, разложив на столе.
Сегодня одна из ее задач – не подпустить его к себе.
Ни к чему.
Сначала им надо поговорить.
Тимур не двигался. Как сидел, скрестив руки на груди, так и продолжил. Но на его лицо Лере было страшно смотреть. Нет, оно не подурнело за сутки, оно, по-прежнему, оставалось мужественным и интересным.
Страх вызывали серые глаза. Холодные. Жестокие. Пронзающие тебя насквозь. Вскрывающие твою сущность, пытающиеся проникнуть туда, куда вход запрещен.
Они смотрели на Леру. Скользили взглядом по ее лицу. Губам. Глазам. Ниже. И снова возвращались к лицу.
Потом, оглядываясь назад, Лера не понимала, как смогла вынести этот выворачивающий душу взгляд и паузу, по размеру равную целой Вселенной. Так и продолжала стоять и ждать, что он скажет и предпримет дальше.
Его реакция была очень важна. И она не могла не последовать.
- У тебя были в роду двойни? Нет. У меня тоже не было. Так скажи, пожалуйста, Лера, откуда появилась многоплодная беременность?
Лера, дыши… и помни: спокойствие - твой основной козырь…
Девушка пожала плечами.
- Тимур, твой вопрос не ко мне. К генетикам, как минимум. Ты правильно информирован – в моей семье ни у кого не было двойни. Ни разу. Если и есть, то у очень дальней родни. Для меня многоплодная беременность - такая же неожиданность, как и для тебя.
- Неужели? – голос Сардынова все-таки завибрировал.
Девушка облизнула пересохшие губы. Зря не догадалась смазать их гигиенической помадой или увлажняющим гелем.
Пока Лера держалась. Ей очень хотелось сесть. Даже не так. Упасть. На диван, на кровать. На что-то мягонькое. И никак не хотелось стоять посредине кабинета, как нашкодившая ученица перед директором школы и думать, как извернуться, чтобы не выгнали из учебного заведения. В ее случае было все куда серьезнее.
- Я не поняла сути твоего вопроса. Я не могла предвидеть…
- Я не про предвидение! – грубо оборвал её Тимур и, резко подавшись вперед, с силой ударил раскрытыми ладонями о поверхность стола. Его лицо исказилось от обуревавшего гнева, который вот-вот уже готов был вырваться наружу. – Я про то, что у нас с тобой были разные реакции на сообщение о том, что ты беременна двойней. Скажи, что почувствовала ты, когда Орешко сказала, что у тебя два эмбриона? Начистоту, не лукавя!
Каждое его слово звучало, как выстрел. Как свист ножа, летящего точно в цель.
- Я обрадовалась, - Лера и не собиралась лукавить. Для чего?
Сардынов хлопнул ладонями вторично и усмехнулся.
- А чему ты обрадовалась? Продолжи! Мне интересно тебя послушать!
Лера плотно сжала губы.
Чего он добивается?
Вспышки ее гнева? Старается вывести ее из себя?
О, нет, господин Сардынов, она малость закалилась, пока жила с тобой под одной крышей!
- Рождение ребенка – всегда радость. Тут – двойная!
- Лера!
Его рычащие нотки невольно отразились на девушке. Когда на тебя кричит здоровенный, злой мужчина, тут волей неволей начинаешь испытывать желание быть осторожной в высказываниях.
Геныч немного уступал в комплекции Тимуру. Но одно дело, когда на тебя орет, порой и матом, родной брат, который и волоску не позволит упасть с твоей головы, и другое дело – чужой мужчина, которого ты абсолютно не знаешь. Который тщательно скрывает себя.
Лера переплела пальцы и, тщательно подбирая слова, проговорила:
- Тимур, не кричи на меня.
Ее слова подействовали на мужчину неожиданным образом.
Он пару секунд молчал, а потом откинулся на спинку кресла и рассмеялся. Его смех иначе, как гомерическим, назвать было нельзя.
