Пролог
Четырехместная коляска катила по раскисшей от воды дороге. Из-под колес летели брызги и комья грязи. Ночью прошел дождь, но теплое майское солнце обещало подсушить землю ко второй половине дня. В коляске сидели четверо пассажиров: немолодая, но еще красивая женщина, девушка лет двадцати и двое юных джентльменов. Судя по многочисленному багажу и покрою одежды, этих людей можно было принять за путешественников или приезжих. Они с интересом оглядывались по сторонам; женщина вполголоса что-то говорила своим спутникам, а те с большим вниманием слушали ее. Тем временем коляска подъехала к большому старому замку. Стены замка потемнели от времени и приобрели украшение в виде плюща, вьющегося до самой крыши. На фронтоне по обеим сторонам были изображены чаши, пронзенные мечами. Между ними была заметна высеченная на камне дата 1340.
Экипаж остановился. Кучер спрыгнул с козел и открыл дверцу: – Прошу Вас, миледи.
– Вот мы, наконец, и дома!– радостно воскликнула дама, выходя из коляски. В это время на крыльцо вышли восемь или девять человек.
Один из них – мужчина лет тридцати семи-сорока – очевидно главный, отдал распоряжение, и трое слуг стали разгружать багаж. Мужчина же подошел к приезжим, поклонился и торжественно произнес: – Добро пожаловать в Ваш родовой замок, леди Гоблетсворт!
Часть первая
Солнечные лучи, пробившиеся сквозь задернутые занавески, скользили по комнате. Они перескакивали с полированного шкафа на стекла книжных полок, потом пробегали по портретам, развешанным на стенах, играли с яркими разноцветными рыбками в большом аквариуме. Один из лучей пытался проникнуть за плотно закрытые веки спавшего юноши. Был ли тому виной упрямый солнечный луч, или негромкий, но настойчиво повторявшийся стук в дверь, но юноша открыл глаза. Посмотрев на часы и тяжело вздохнув, он встал с кровати и открыл дверь. На пороге комнаты стоял высокий седой человек лет пятидесяти.
– В чем дело, Роджер? – усталым голосом обратился к нему юноша. – Сейчас только половина девятого утра. А я всю ночь не мог сомкнуть глаз и заснул всего с час назад.
– Прости, Генри, – ответил тот, кого юноша назвал Роджером. – Только что с курьером было доставлено какое-то письмо.
Генри оделся и, взяв письмо, стал читать его вслух.
"Уважаемый мистер Уайтхол.
Прошу Вас принять меня сегодня в десять часов утра. Причина моего визита несколько необычна, и я не хочу говорить о ней в письме.
С уважением Роберт Гоблетсворт".
– Ну, что Вы думаете по поводу этого письма, Роджер? – поинтересовался юноша.
– Не знаю. – Тот пожал плечами. – Очень уж кратко и неопределенно написано. А каково твое мнение?
– Ну, кое-что я могу Вам сказать уже сейчас, не дожидаясь автора этого письма. – Генри улыбнулся. – Во-первых, этот джентльмен только недавно прибыл в Англию: у нас не принято так ставить даты. Во-вторых, он весьма знатного рода. Видите, на бумаге в левом верхнем углу изображен герб с короной лордов. Без сомнения, этот молодой человек – один из сыновей леди Гоблетсворт, которая недавно вернулась в Англию из Европы. Об этом была большая статья в "Таймс". Далее, мистер Гоблетсворт считает свое дело настолько спешным, что, приехав в Лондон вчера вечером, он отправил письмо с самым ранним почтальоном.
– Почему ты считаешь, что он приехал в Лондон вчера вечером, а не утром? – спросил Роджер.
– Но это же очень просто. – Генри пожал плечами, удивляясь, что его друг не понимает очевидной вещи. – Если бы он приехал вчера утром или же днем, то, считая свое дело весьма спешным, явился бы сюда еще вчера. Что же касается самой причины приезда мистера Гоблетсворта, то я могу сказать лишь то, что происшествие, какое бы оно ни было, случилось не ранее, чем дней пять назад; а, скорее всего дня два или три.
Через некоторое время Генри Уайтхол сидел в библиотеке, ожидая посетителя, когда вошедший Роджер Паркер доложил: – Мистер Уайтхол, к Вам мистер Роберт Гоблетсворт.
Затем в комнату вошел молодой человек лет восемнадцати. Вид его был решителен и слегка взволнован. Он с удивлением посмотрел на Генри. И в самом деле, трудно было поверить, что этот худенький шестнадцатилетний мальчик и есть тот самый Генри Уайтхол – известный и удачливый сыщик, о котором писали газеты.
– Прошу Вас, мистер Гоблетсворт, – Генри указал посетителю на кресло напротив своего. – Садитесь и расскажите о причине, которая так взволновала Вас и привела сюда.
Молодой человек сел. – Простите, – недоверчиво спросил он, – Вы и есть тот самый Генри Уайтхол?
Генри усмехнулся: – Я понимаю Ваше недоумение и недоверчивость. Вы, наверное, ожидали увидеть человека, подобного Шерлоку Холмсу, так мастерски изображенному сэром Артуром Конан Дойлом. А увидели мальчишку младше себя. И теперь сомневаетесь, стоит ли доверять этому мальчишке. Скажите, мистер Гоблетсворт, когда Вам понадобилась помощь частного детектива, почему Вы решили обратиться именно к Генри Уайтхолу?
– По правде говоря, на эту мысль меня натолкнула графиня Лорел. Она рассказывала, что некоторое время назад Вы нашли ее ожерелье. И, что действовали при этом весьма умело.
– А говорила ли графиня о моем возрасте?
– Она сказала, что детектив очень молод, но… – молодой человек замялся.
– Но Вы не думали, что настолько. – Генри снова улыбнулся. – Мистер Гоблетсворт, в работе сыщика важен не возраст, а умение логически мыслить. А теперь я все-таки хотел бы узнать причину Вашего здесь появления.
Некоторое время молодой человек сидел молча, собираясь с духом, а потом спросил: – Мистер Уайтхол, Вы верите в правдивость легенд?
Сыщику вопрос показался несколько странным, но тот тон, которым он был задан – напряженный и слегка тревожный – говорил о том, что посетителю очень важно услышать ответ.
– На этот вопрос ответить не так просто. Любая легенда есть плод воображения множества людей; но основой легенд часто бывает вполне реальное происшествие. Могу сказать, что я верю в легенды настолько, насколько это позволяют реальные факты.
– Дело в том, – продолжал Гоблетсворт, – что, как я недавно узнал, история нашей семьи связана с одной легендой. Впрочем, чтобы Вам было все понятно, буду рассказывать по порядку.
Лет двадцать пять назад моя мать вышла замуж и уехала с мужем из Англии. Лордом Гоблетсворт тогда был дядя матери. Через несколько лет после отъезда моих родителей родился я, а еще через два года – мой брат Ричард. Отец умер в Индии, когда мне было девять. Несколько лет после этого мы провели в Вене, где жила вдовая кузина нашей матери с дочерью. Когда тетя умерла от туберкулеза, мама взяла ее дочь Сесиль к себе. Все вместе мы уехали в Швейцарию, а потом в Париж. Полгода назад лорд Гоблетсворт умер. Так, как детей у него не было, то в своем завещании он сделал своею наследницей дочь своего покойного брата, то есть мою мать. Он просто не мог смириться с тем, что после его смерти титул лордов Гоблетсворт перестанет существовать. Так матушка стала владелицей родового замка.
