ГЛАВА 1
Утро в небольшом домике, расположенном в Тихом тупике, последние полгода начиналось всегда одинаково. Я не спеша шла на кухню, чтобы приготовить сытный омлет на завтрак, заварить себе ароматный чай и с удовольствием расположиться возле окна, любуясь на умиротворяющий пейзаж. Сейчас как раз пора цветения и от этого кажется, что наша улочка утопает во всевозможных расцветках.
Но сегодня мой ритуал был прерван самым наглым образом. Возле соседнего дома стоял врачебный мобиль! На его боку алел уроборос, намекая на бренность бытия.
Я аж губу прикусила от желания вытянуть шею, чтобы лучше рассмотреть, кому же именно понадобилась помощь: моему милейшему дядюшке или отвратительной тетке – его жене.
Но врачи уже зашли внутрь, и мне удалось только полюбоваться заинтересованным лицом Элоиз Мало в окне дома через дорогу. Милая старушка, обожающая вязать чепчики, тоже выражала всяческое переживание по поводу свежей сплетни, которая может пройти мимо. Что поделаешь, в Тихом тупике врачебный мобиль – повод порадоваться. Ведь, во-первых, не к тебе, а во-вторых, у соседей что-то случилось. Но у меня, в отличие от мадам Мало, было родственное преимущество внаглую зайти в гости к дядюшке.
Окинув себя придирчивым взглядом в зеркало, я поправила выбившуюся из строгого пучка прядку. Суета суетой, а выходя из дома вдова, всегда должна выглядеть достойно. Даже если она разведенка.
Необычный статус, понимаю. В первую очередь я вдова почтенного ученого, а уж потом женщина с позорным пятном в виде развода. В свои тридцать пять лет я научилась строго расставлять приоритеты.
Тихий тупик упирался в величественный особняк четы Гренье. Справа от него и располагалось мое милое и скромное жилище, которое отошло мне по завещанию. Имелась между домами в заборе ажурная калитка, соединяющая обе территории.
Я, кстати, тоже Гренье. Агата Гренье. И, строго говоря, родственники были не мои, а покойного мужа. Но это совершенно мне не мешало уважительно относиться к дядюшке Карлу и не переваривать тетушку Клару.
Стоило тронуть дверной молоток, как горничная тут же распахнула дверь. Тетушка так их вымуштровала, что они даже спят с открытыми глазами, дабы явиться по первому вздоху хозяйки.
– Что случилось? – спросила я у застывшей изваянием Эдит.
Та моргнула, демонтируя, что жива, и тихо проговорила:
– Хозяину плохо. У него врачи. Я уточню у мадам, сможет ли она вас сейчас принять.
Клара могла только принять на грудь. Любила она это дело самозабвенно. Но тайно. То есть за ужином демонстративно выпивался максимум один бокал, а вот уже потом в спальне под одеялом уничтожалась остальная бутылка. А то и не одна. Все обитатели дома это знали, но делали вид, что пьяное пение из комнаты хозяйки – обычная галлюцинация. Когда я тактично поинтересовалась у дядюшки, не мешает ли ему увлечение супруги, тот только рассмеялся в ответ. Мол, чем бы жена не тешилась, лишь бы его мозг не клевала. А так поет себе песенки с довольным видом.
– Не стоит, – я вежливо улыбнулась служанке. – Не откажет же она мне в беспокойстве о здоровье дядюшки Карла?
Вопрос был риторический, и Эдит ничего не оставалось, как резвой козочкой устремиться к лестнице на второй этаж, по которой уже вальяжно спускался высокий сухопарый врач, с врожденной брезгливостью касаясь перил только самыми подушечками пальцев. За ним вперевалочку семенила упитанная тетушка. Не зря дядюшка ее в порыве нежности величал не иначе, как «ты моя уточка».
Заметив меня, она наградила служанку недовольным взглядом и быстро извлекла из рукава белый платок, чтобы прижать его к совершенно сухим глазам.
– Агата, дорогая, – она трагично всхлипнула. – У Карла случился приступ! И он чуть не умер!
– Не преувеличивайте, – сухо бросил врач. – Мы успели вовремя. Теперь больному нужен покой и отдых. До паралича дело не дошло, поэтому обойдемся простыми микстурами. Также я бы рекомендовал отправить господина Гренье куда-нибудь на свежий воздух. В провинцию.
– Да-да, – охотно закивала супруга. – Конечно, отправим. Думаю, Агата не откажется составить компанию любимому дядюшке. Все-таки не хотелось бы брать незнакомую дамочку в сиделки. – И тонко мне улыбнулась. Ну, чисто змея.
– Увы, – я развела руками, улыбаясь не менее душевно, – у меня оплаченные дядюшкой курсы. Подозреваю, дядюшка не обрадуется, если столь пренебрежительно отнесусь к его заботе.
Клара недовольно поджала губы. Тут я ее задела, можно сказать, за живое. Ведь когда она обратилась к супругу с просьбой выделить ей немного средств на обновление гардероба, тот отказал. А через час перевел внушительную сумму на мое «образование», причем совершенно не спрашивая моего мнения.
Врач терпеливо дожидался окончания нашего обмена любезностями, не выказывая никаких эмоций. Ему не привыкать работать со змеями. А как еще людям его профессии добывать ценный яд, так необходимый при обезболивании. Вообще, врачам полезно иметь при себе мензурки, а то сцеживаем мы важный ингредиент совершенно бесцельно.
– А что послужило причиной приступа? – несколько виновато спросила я. Все же у человека работа, другие пациенты, а он при утренней разминке языка присутствует. Это мы с Кларой зарядились энергией, а ему, может, неудобно.
– Явно какое-то потрясение, – по-умному заявил специалист вышей категории, о чем говорил значок на лацкане сюртука. – Сейчас господин Гренье спит. Вот когда проснется, можно будет аккуратно расспросить. Но делать это лучше в присутствии…
– Меня, – раздался властный голос спиной. – Позвольте пройти, мадам, – в мое плечо уперлось нечто твердое.
Я медленно развернулась и со священным ужасом воспитанной тридцатипятилетней женщины уставилась на набалдашник трости, который снова надавил на плечо.
– Да вы хам! – восторженно произнесла я, поднимая глаза на ее владельца.
Мужественное лицо, уверенный взгляд карих глаз, квадратный подбородок, чуть посеребренные виски, идеальная прическа. Можно было мечтательно вздохнуть, будь мне лет на пятнадцать поменьше.
– Благодарю, – скупо улыбнулся посетитель, словно ему отвесили комплимент.
– А вы кто? – напряженно спросила тетушка, шаря взглядом по костюму визитера. Из весьма недешевой ткани.
Проштрафившаяся служанка оперативно растворилась в недрах дома, чтобы не получить выговор за халатное исполнение обязанностей. Дверь за мной никто не запер.
– Поль Моранси, – протокольным тоном объявил странный визитер и все-таки решил обойти препятствие в виде стройной меня. – Уполномоченный по особо важным делам.
Мой взгляд помимо воли метнулся к манжетам сюртука. Вензеля, вышитые золотыми нитками, хищно блеснули, поймав косой солнечный луч. Вот так, дожив до солидного возраста, мне повезло встретиться с чтецом. Или не повезло.
