ЛУНЬ
Ты исследовал мое сердце, проверил меня ночью, ты очистил меня…
(Псалом 17:3)
ПРОЛОГ.
Все, что случилось со мной трудно объяснить, рассказать, описать. Легкость и уверенность, слетающая с моего языка, что я человек, ничего не значила. Мой разум не соглашался с очевидностью простого и естественного факта. Но странность этого же факта состояла в том, что я умер, как человек, (частично или полностью, не могу сказать точно). Если бы не вторая «кожа» мое физическое состояние перешло бы в небытие. И после всего пережитого я стал путаться: сам не знаю, кто я. Непроизвольно с моих губ вначале срываются слова, что я Лунь, после чего могу добавить, что меня зовут Вернер Сергей и я человек. Но для этого я делаю усилие над собой, чтобы осознать то, что должен сказать. И думаю, что если бы не моя любимая, то я не стал бы добавлять ничего больше, оставаясь Лунем навсегда.
Но чтобы вы поняли, что произошло со мной и сами составили мнение о моей сущности, начну по порядку, придерживаясь хронологии. Это началось летом.
ГЛАВА 1.
– А вода и правда теплая!– засмеялась Олеся, потрогав ногой воду.
– Я же говорил! Детка, иди ко мне,– позвал я.
– Иди к нам!– хохотала Алина, повиснув на шее Ника.
Он легко высвободился из ее объятий и лениво поплыл на середину реки, оставив Алину совсем близко от меня. Она тут же обхватила мою шею и закричала подруге:
– Если ты сейчас же не войдешь в воду, он будет моим.
– Ага,– иронично откликнулась Олеся и бросилась в воду.
И я не знал, то ли она была против того, что Алина повисла на мне, то ли на самом деле ей захотелось залезть в воду. Мне было не по себе от близости Алины, она совершенно не стеснялась меня, а Ник не обращал на нас никакого внимания. Олеся подплыла ближе и задорно сказала:
– Отцепись от него, я уже тут.
– Я могу тоже подержаться за него, раз мой парень бросил меня,– Алина томно посмотрела мне в глаза.
Олеся, игнорируя подругу, обняла меня тоненькой ручкой за шею и легонько поцеловала мои губы. Руки Алины сразу же разжались, и она отплыла от нас. Я с чувством погрузился в наш поцелуй. Олеся начала улыбаться и я отклонил лицо, чтобы взглянуть на нее. Улыбка была особенной, беззащитной и какой-то «дельфинячьей», как я называл ее, а довольные и ласковые глаза обещали много чего впереди.
Мы плавали и дурачились, загорали на берегу Пахры, подставляя свои тела июльскому жаркому солнцу. Наши тела были молоды и красивы, и я осознавал это. Впереди маячило счастливое будущее. А что еще могло быть впереди? В молодости всегда кажется, что впереди нас ожидает успех и счастье, а еще, что есть неограниченный запас времени. Кажется, что всегда будет так, как сегодня – здоровье и молодость.
Я всерьез так думал, потому что в моей жизни не случалось неудач. У меня была хорошая работа, с неплохой зарплатой, а еще трехкомнатная пустая квартира в Москве в моем полном единоличном владении. Мои родители уехали три года назад в Германию, и теперь я жил самостоятельно, в счастливом одиночестве. А недавно я приобрел себе крутую тачку, и теперь с друзьями мы решили отметить мою покупку, отправившись на нашу старую дачу в Дубровицах.
Никита Шубов работал в моем подчинении, и мы дружили с ним со студенческих времен. Алина работала у нас бухгалтером уже целый год, так что втроем мы знали друг друга давно. А вот Олеся появилась в моей жизни недавно, три месяца назад. Она жила в одной комнате с Алиной, которую они снимали на пару.
Познакомились мы с ней случайно на автомобильной парковке, куда вместе с Алиной и Ником спустились после работы. Олеся ждала подругу около машины Ника. Девушка мне сразу и очень понравилась, и я пригласил всех поужинать в скромном ресторане. Нежность и хрупкость – это то, что бросалось в глаза, при первом взгляде на нее. А ее открытая, доверчивая улыбка притягивала взгляд к ее гладким полным губам. Она напоминала мне улыбчивого дельфина.
Олеся также работала бухгалтером, только в другой фирме. С Алиной они знакомы тоже со студенческих времен и когда-то делили комнату в общежитии. Олеся выглядела младше Алины, что и оказалось впоследствии. Ей должно было исполниться только двадцать, в то время как Алине уже было столько. Но я подумал о том, что и у нас с Никитой такая же разница в возрасте, всего лишь год, хотя мы учились на одном с ним курсе. Это результат нежелания родителей отдавать своих детей в школу с шести лет. Говорят, что сейчас детей снова принимают в школу с семи лет.
Как бы то ни было, но я оказался старше Олеси на целых восемь лет, что очень смущало меня. Мы с Ником привыкли иметь девушек постарше, чтобы не чувствовать себя ответственными за наши проделки. Я с такими девчонками ни разу до этого не связывался. Но, к слову сказать, Алина очень подходила под образ «наших» девушек. Она часто вела себя вызывающе, и при Нике (якобы в шутку) могла присесть на мои колени, и поцеловать ненароком. Я избегал ее навязчивости, мне не хотелось служебных романов.
Олеся обычно не обращала внимания на ее «шутки», и не ревновала меня к ней. В то же время я нутром чувствовал, что Олеся не такая, как Алина, но та имеет на нее какое-то необъяснимое для меня влияние. Олеся часто подстраивалась под настроение и желания своей подруги. Мне это не нравилось, и я желал бы проводить больше времени с ней наедине, чем в компании Алины и Ника. Но почему-то втроем они были неразлучны, и мы довольно часто проводили вместе выходные. «Как и сейчас»,– подумал я. Может пора все прекратить? Особой радости я не получал от студенческих забав.
Гуляние по лесу, катание на моей новенькой машине, (кстати, это «Ауди»), шашлыки вечером, много выпивки, секс… опять секс в одной комнате. Эта Алина хитра на выдумки. Ночью, в передышке между любовными занятиями, Ник позвал меня на улицу. Я оделся и вышел.
– Слушай, друг, что это там светится в лесу?– невнятно спросил он.
Я посмотрел, но ничего не увидел.
– Наверно машина фарами мигнула,– предположил я.– Что ты хотел?
– Вот что…,– задумчиво произнес он, смотря по-прежнему в лес.– Девушки созрели. Не хочешь поменяться?
– Зачем?
Мне было непонятно для чего это делать, если и так все хорошо. Олеся мне нравилась.
– У меня кайф не тот,– признался он, заплетаясь в словах.
– Ты перепил, приятель,– усмехнулся я.
– Не жмись. Алина хочет тебя, я уверен. Она глаз с тебя не спускает.
– А Олеся не хочет тебя,– отрезал я.
– Захочет, если мы ляжем все вместе. У тебя большой диван. Дай ей еще выпить. Если уж веселиться, так по полной.
– Ну, не знаю,– я покривился.
Эти идеи разнообразить нашу интимную жизнь утомляли меня. Мне хотелось спать, и меня все устраивало как есть. А еще было бы лучше, если б мы с Олесей были одни, без этой сумасшедшей парочки.
