Луна Чанг собиралась принять неверное решение.
Дверь цокольного этажа распахнулась, и ребята постарше высыпали в ночь. Рыбки гуппи, смытые в унитаз, пытались обрести свободу.
– Что это вы делаете? – ни к кому особенно не обращаясь, спросила Луна.
– В соседнем доме один парень из Фэйрбридж-Хай устроил вечеринку, – ответила одна из девочек.
– Вот прямо вечеринку? – уточнила Луна.
Девочка замялась:
– Правда, наша обувь осталась в прихожей.
Будто бы в ответ сверху донеслось саксофонное интро, а следом – усиленное микрофоном вибрато чьей-то тетки. Как же Луне это надоело. В округе, в основном населенной «очень белыми», родители Луны любили сборища таких же, как они, говорящих на мандарине, – что ж, их можно понять. Вот чего она не понимала – зачем тащить ее с собой.
Пока родители наверху орали китайские шлягеры под акустическую систему, все дети – в возрасте от четырех до восемнадцати – отправлялись на цокольный этаж. Там-то малышня и громила всё подряд, ломая кии на миниатюрном бильярде. Подростки же откровенно скучали и делали вид, что не слышали от чужих родителей, как их чада сдали итоговый тест и пойдут ли учиться дальше. Раньше Луне составляла компанию Рокси… Вот только теперь Рокси уехала в колледж.
– Праздник середины осени![1] – воскликнул отец, уговаривая упиравшуюся Луну. И улыбнулся чересчур широко: – Там будут лунные пряники, какие хочешь!
Но он ошибся: пряники оказались только одного сорта, со сладкой бобовой пастой. И даже соленого желтка не положили. Отстой, а не вечеринка.
Луна могла и дальше сидеть в углу дома очередной тетушки и хмуро смотреть, как шестиклассники неуклюже крутят на пальцах «кошкину колыбель». Периодически слушать несмешные шутки, лениво подумывая о тех, кого не узнала и вряд ли когда-либо встретит снова.
Или могла сделать нечто совершенно другое.
Она тут же услышала стук собственного сердца. Она была не из тех, кто идет против правил.
– А обувь нам не понадобится, – сказала Луна и поднялась.
Подростки большей частью ушли. Остались совсем малыши.
– Я все расскажу! – надулся маленький мальчик. Он со страхом смотрел на распахнутую дверь, в которую влетали порывы ветра. Это он переломал бильярдные кии.
– Только попробуй, – огрызнулся кто-то из старших.
Мальчишка сник.
Луна быстренько пробежала по колючей траве, дрожа в одной футболке и джинсах. Собранные в конский хвост волосы болтались на позднем сентябрьском ветру.
В мгновенье ока она очутилась на задней веранде соседнего дома и открыла дверь на еще один цокольный этаж. В воздухе стоял густой дух сигарет, а может, и еще кое-чего.
Музыка пульсировала, кажется, в самом нутре дома. Если бы пьяные голоса не подпевали Losing My Religion, в этом шуме было бы и не разобрать, что именно играет. Такие вечеринки показывают в кино, о них ходят слухи. Такие вечеринки были не из тех, куда ходила Луна, которую не пускали даже на школьные танцы.[2]
Может, это плохая идея. И надо вернуться.
Прямо рядом с ней располагался диванчик, на котором оставалось место ровно для одного.
– Если ты сядешь к нам, тебе придется играть, – сказала незнакомая рыжая девушка.
– Во что играть? – спросила Луна.
