Courtney Cole
LUX
Copyright © 2015 by Courtney Cole
© Аристова Е.А., перевод на русский язык, 2019
© Издание на русском языке. ООО «Издательство «Эксмо», 2019
* * *
КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО КОНЕЦ БЛИЗКО.
КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО КОНЕЦ БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО КОНЕЦ БЛИЗКО.
КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО КОНЕЦ БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО КОНЕЦ БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО.
КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО КОНЕЦ БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО КОНЕЦ БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО КОНЕЦ БЛИЗКО.
КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО КОНЕЦ БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО КОНЕЦ БЛИЗКО.
КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО КОНЕЦ БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО. КОНЕЦ БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО БЛИЗКО КОНЕЦ БЛИЗКО.
Resurgmus a cinis.
«Мы восстанем из пепла».
Потому что такова наша сущность, не так ли?
Эта книга для тех, кто уже возрождался однажды.
Для тех, кто возродится вновь.
Мои дорогие читатели.
Как сказал однажды поэт Дилан Томас[1],
«Не стоит покоряться сладкой тьме,
Восстань, восстань против заката солнца».
Персонажи моей книги не готовы покоряться обстоятельствам.
Они восставали уже не раз.
Они готовы подниматься снова и снова.
Я тоже никогда не была покорной и безропотной.
Ни с моими героями, ни с вами.
Вероятно, мои слова взбудоражат вас.
Может, они заставят вас сидеть как на иголках, до тех пор, пока вы не поймете, какова истинная судьба персонажей.
Потому что все мы немного безумны, не так ли?
Вам пришлось следовать за ходом мыслей Каллы.
Побывать в ее шкуре.
Почувствовать все то, через что ей пришлось пройти.
Потому что все должно идти своим чередом.
Теперь, когда развязка уже совсем близко,
Вам придется очутиться перед лицом тьмы.
Перед лицом правды.
Она уже нависла над вами.
Так близко, что вы можете почувствовать ее дыхание.
Так вперед же!
Протяните к ней свою руку.
Прикоснитесь к ней.
Решитесь уже наконец.
СделайтеЭтоСделайтеЭтоСделайтеЭто.
Я бросаю вам вызов.
Я оказываюсь на развилке, и, несмотря на то что она прямо передо мной, я не могу никуда свернуть.
Одна тропа уходит налево, а вторая – направо, но обе ведут в бездну.
Я чувствую это всем своим телом.
Всем телом.
Всем своим продрогшим телом, внутри которого – пустота.
Он берет меня за руку, и мы идем… наш путь лежит через тоннель… через огромную залу… сквозь тьму.
Я согласно киваю, потому что доверяю ему. Что бы ни случилось, я точно знаю: он меня не подведет. Он не бросит меня здесь.
Комната окутана густой тенью, ее пронзают языки пламени, повсюду завеса тайны. Я ступаю внутрь, озираюсь по сторонам. Жар огня согревает меня, заставляет кровь закипать, распространяясь по венам с каждым новым ударом сердца.
Я напеваю какую-то неизвестную мне самой мелодию, и эхо вторит мне. Воздух наполняется отголосками, а я как будто вбираю звук обратно в себя.
– Выйдите! – кричу я куда-то в пустоту, потому что я точно знаю: они совсем рядом.
Если я не могу их увидеть, это не значит, что я не нахожусь под их неустанным присмотром.
В воздухе прямо передо мной появляются глаза, чернильно-черные, блестящие, они подмигивают мне: один раз, второй, третий.
– Я вижу вас! – объявляю я во всеуслышание.
Мне отвечает страшный рев, и тьма обрушивается на меня сверху, я оказываюсь погребенной под чем-то очень тяжелым, оно вот-вот раздавит меня.
– Вам не напугать меня! – кричу я, но это ложь.
На самом деле я напугана. Мои страхи следовали за мной по пятам на протяжении всей моей жизни, и теперь наконец, наконец, наконец-то я узнаю, что было спрятано за их масками.
Зачем они следуют за мной?
Что им от меня нужно?
Потому что я знаю наверняка: они здесь из-за меня.
Я знаю это.
Я просто знаю это.
Стены вокруг меня начинают пульсировать, от них исходит нестерпимый гул, они ревут.
Окружающее меня пространство пронизано дикостью, варварством, и в то же время оно так изящно.
Но все-таки во главе угла здесь стоит забвение, и я должна всегда помнить об этом: что бы я ни делала, в конечном итоге оно поглотит меня.
Я знаю это.
Я это чувствую.
Я схожу с ума.
– Вы готовы? – спрашивает она, и мы киваем.
На самом деле это неправда, но какое это имеет значение?
Она кивает в ответ, и тут же по всему периметру вспыхивает беспощадное пламя, ее слова будто ударяются о барабанные перепонки:
«Один в один, один в один».
Я падаю вниз с обрыва навзничь.
Прямо в блаженное забытье.
Бесконечное.
Бесконечное забытье.
Комната с бешеной скоростью вращается вокруг меня, словно карусель, пока наконец стены не замирают на своих местах. Все здесь белое, пропитанное запахом лекарств, оглушенное пищащими сигналами приборов жизнеобеспечения. Вокруг гладкие стены и пронизывающий холод. Мурашки на коже все плотнее и плотнее жмутся друг к другу, словно боятся этого чужого и странного помещения. Я тяжело сглатываю.
Я в больнице.
Мне холодно.
Мне страшно.
Мой погибший брат смотрит на меня пронзительно, а затем отводит свои бледно-голубые глаза в сторону, уклоняясь от моего вопроса. Остается лишь задать его снова.
– Финн, где Дэр? – спрашиваю я твердо, и каждое произнесенное слово вонзается мечом в мое собственное сердце. Тем временем тьма заполняет комнату: каждый сантиметр, каждый вздох, каждую секунду.
Финн смотрит в сторону, пробегает взглядом по стенам и полу – его глаза устремлены куда угодно, только не на меня.
– Дэр… Ты же прекрасно знаешь, где он, Калла.
Но он ошибается, я не имею ни малейшего понятия, и с этим смириться мне сложнее всего.
Мои глаза резко закрываются, и последнее, что они замечают, – белое больничное одеяло, которым я укрыта. Я ускользаю от реальности, и Финн берет меня за руку.
